Онлайн книга «Письмо Потомкам»
|
Первое, что я слышу: – Ульрианна, а где твои волосы? Это Тор, мой милый мальчик с раскосыми глазами. Кажется, от удивления они стали у него больше. – И вправду? – Марко подошёл ко мне, испуганно глядя на ёршик волос. – Где они? Молча пожала плечами и улыбнулась. – Пора продолжить занятия, не так ли? Я думаю, Марко хочется провести пару часов в тренировках? Рыжий солнечный мальчик улыбается хищно. Он уже и забыл про мои волосы. Зачем? Я для него замечательный учитель, которого можно от души побить и постараться укусить за шею. Какие там волосы, стразы и золотые украшения! – Кстати, что вы тут делаете? Вы должны меня дожидаться внизу… Мальчики переглянулись: – Ну… – Начал Тор по старшинству. – Мы пришли тайком, чтобы… чтобы мама не узнала. Ох, уж эти дети… – Мама вам вряд ли бы рассказала, но она сейчас… плачет. Мы с Марко видели… – Что? – Всё дело в том, что Андрею очень плохо. Он может… – всхлипнул Тор, пытаясь сдержать слёзы и страх. – После Эвалона ночью его еле спасли. – А кровью? Кровью его поили? – Да, Ариан дает ему кровь… – Хорошо, я сейчас же поднимусь к госпоже. Как и сказали мальчики, Рионн сидела в своих покоях около окна, смотрела в зеленую даль и беззвучно плакала. Слезы, теплые солоноватые слёзы Рионн шерн Альяринн были такими непривычными для меня… Словно это была не Рионн. Словно она была обыкновенной женщиной. – Помнишь, ты спрашивала, отчего Ума не пьёт больше кровь? – начала было я, но госпожа нервно дёрнулась и зашипела на меня сквозь слёзы. – Уйди, Ульрианнашш! Не трогай меня! Размазывая слёзы по лицу, она старалась выглядеть уверенно и непоколебимо. Будто отлита из железа, прекрасная бездушная статуя. Я прикрыла за собой дверь, подошла к ней ближе, осторожно. Боялась, что ударит. Хотя что это я, мне не привыкать. Рионн действительно занесла руку для удара, но внезапно кулем осела у моих ног. Я даже не успела её поддержать, ошарашенная. Вцепившись в хрупкую ткань, она одними губами прошептала: – Помоги ему, прошу тебя… Помоги. Я не перенесу, если потеряю и его. Я опустилась рядом на колени, прижала её к себе. Не спеша, словно ребенка, укачивала на своих руках. – Я не могу, Рионн. Он слишком мал, он не сможет понять меня… Она отстранилась, в её глазах появился нездоровый, хищный блеск. – Но Уме… ей же ты помогла! Как?! – Льринни… Я десять лет прожила при монастыре, но меня только научили понимать ваш народ. Я действовала интуитивно. Мне, как и вам, тяжело наблюдать за изменением детей. Тогда я действовала на свой страх и риск… Но Андрей слишком мал. Он испугается. – Но Ума… Уму же ты… – Рионн оттолкнула меня, зло и больно. – Оставь меня, я не хочу, чтобы ты видела меня такой слабой. Я молча посмотрела на льринни и вышла, закрыв за собой дверь. Это все, что я могу сейчас для нее сделать. Иду к детям, не спеша. Каждый мой шаг отзывается болью. Чужой болью. Они наверняка ждут меня, надеются на то, что я смогу им помочь. А я не могу. Я не в силах… И последние капли доверия, что пробудила я к себе, поглотит жадная почва ненависти. Из небытия меня вернул голос Айраин, молчаливой няни Тамары. – Всё по-старому? – спросила она. – Госпоже по-прежнему больно? Я слышала, она и прежде теряла детей. И не раз. Не все могут пережить изменение. – Вы знаете больше меня об истории этого дома. – вежливо улыбнулась я ей. – Я хотела только сказать, что понимаю вас. Я также переживаю за то, что не в силах изменить. Айраин поклонилась мне и протянула правую руку. – Помогите мне, если вас не затруднит. Завяжите узел. Только сейчас я заметила, чем она занималась. Она усердно перебинтовывала запястья, но сквозь золотистую ткань всё же проступала кровь. – У меня ещё плохо работает регенерация, заживает не так быстро… Слегка кровоточит. – Вам не больно? – в забытьи спрашиваю я, опираясь на эмоции, а не на знания. – Нет, болевые окончания удалили в детстве. И видите, эти вены заменены на другие, кормящие – их быстро можно прогрызть или надрезать. Это тоже не больно. Они и зарастают гораздо быстрее. Просто я недавно стала няней, как и Ангуин. В нашем возрасте и появляются шрамы на запястьях, не всегда удается аккуратно накормить, молодые всегда торопятся. Но потом я научусь. Тоненькая сеточка аккуратных шрамов от острых зубов голодных детишек. – Мне нравится воспитывать детей, хотя это немного не моё. Я… иногда рисую, я всегда хотела быть художницей. Ещё будучи человеком. – Печально улыбнулась Айраин. – Но у меня оказалась эта редкая способность, и мой новый народ попросил о помощи. Няни гемм, заботливые и нежные существа… Как вас недостаёт человеческому миру. Всегда готовые, всегда одинокие. Кормилицы не могут обрести ан’нари. Объединить кровь – значит, лишить себя возможности быть донором. – Наверное, это тяжело… знать, что ты не сможешь… – хотела спросить я, но Айраин накрыла мой рот ладонью. – Не стоит… Может быть, я не знаю. – Золотые её глаза смотрели в упор, в глубине бились слёзы, или мне так казалось. – Иногда я завидую Ангуин… – Почему? – У неё есть… ан’нари. Ангуин всего лишь для Андрея кормилица… Когда она воспитает его, она сможет вернуться в свой дом. Спасибо большое, Ульрианна… Она накрыла золотистую ткань на запястьях широкими браслетами, на которых ярко переливались пара драгоценных камней. Ещё раз поклонилась мне и оставила наедине со своими мыслями. Похоже, до детей я доберусь нескоро… *** Спасибо Айраин. Она дала мне пищу для размышлений. Даже странно осознавать, что не всё я знаю в этом доме. Ведь изначально я считала няню Андрея начинающей, а оказалось всё не так. Я тихо прокралась в шифф, чтобы не быть замеченной детьми. Прошла сквозь сетку коридоров и остановилась у покоев умирающего малыша. Ангуин не было. Андрей лежал к красивой, резной кроватке. Увидев меня, он слабо улыбнулся. Его взгляд… вынести его я не могла. «Помоги мне» Я осмотрела комнату в поисках крио – аналога детской бутылочки, но нигде её не нашла. Обычно она оставлялась всегда полной в специальном резервуаре. Но сейчас там было пусто. – Ангуин ушла… Оставила тебя одного. Плохая няня! |