Книга На грани, страница 37 – Лия Сальваторе

– Мистер Джоунс? – Джек вздрогнул и открыл глаза.

Он уснул прямо в коридоре, оперев голову на кулак. Шея жутко затекла и гнуться не хотела. Джоунс хрустнул позвонками, разминаясь, и вскочил на ноги, плохо соображая, что происходит и где он находится.

– Состояние мисс Кингсли стабильное. Через пару часов она придет в себя.

– К ней можно? – с волнением спросил Джек и оглянулся.

Лили рядом не было. Наверное, ее уговорили уехать домой. Джоунс же на уговоры не поддался.

Врач окинул Джека оценивающим взглядом.

– Вам не мешало бы отдохнуть и… завершить начатые дела.

Джек с раздражением оторвал белый цветок с лацкана свадебного костюма.

– Я не устал. И хочу увидеть Кэтрин.

– Ладно. Идите за мной.

Кэтрин лежала на кушетке, укрытая голубоватой простыней, в окружении кучи приборов, фиксировавших ее состояние. Вид у нее был ужасный. Джек даже не пытался представить себе, как она отреагирует на это, когда придет в себя. Он осторожно присел рядом и взял девушку за руку. Рука была холодной и безвольной.

– Кэтрин… – голос его прозвучал почти жалобно. – Прости меня, Разноглазая. Я не должен был этого делать. Не должен жениться на Лили. Ты ведь знала, что я всегда любил только тебя. С нашей самой первой встречи и до сих пор, в моем сердце одна лишь ты. Милая моя Кэтрин… я бы весь мир отдал, и свою жизнь, лишь бы с тобой все было хорошо.

Он чуть сжал ее ладонь и сунул руку в карман. В кармане обнаружилась подвязка и бархатная коробочка с кольцом. Некоторое время Джек непонимающе смотрел на белую кружевную ленточку, затем отшвырнул ее в сторону. Коробочку он открыл и вынул платиновое кольцо с изумрудами и сапфирами.

– Оно всегда было твоим, Разноглазая. Только твоим.

С этими словами Джек надел кольцо на палец Кэтрин. Рука девушки дернулась, и она слабо застонала.

– Мама? – тихонько прошептала она, силясь открыть глаза.

– Кэтрин! – Джоунс вскочил с места.

В палату вбежал врач.

Кэтрин застонала и открыла, наконец, глаза. Она обвела палату непонимающим взглядом, но прежде чем Джек успел попасться ей на глаза, его вытолкали в коридор. Джоунс в ярости мерил коридор шагами.

Он готов был уже начать пинать дверь, требуя, чтобы его впустили, когда она распахнулась сама, и в коридор вышел доктор.

– Мистер Джоунс… – врач замялся. – У мисс Кингсли амнезия.

Удар пришелся ниже пояса. Джек ожидал все, что угодно, только не это.

– Полная амнезия, – уточнил доктор. – Она не помнит даже своего имени. И, мистер Джоунс. – голос врача приобрел властные нотки. – Не вздумайте давить на нее, заставляя вспомнить. Память вернется сама, со временем.

Доктор похлопал Джека по плечу и ушел.

Джоунс замер на пороге палаты, не зная, что говорить. Мысли разбежались, он с трудом пытался осилить значение фразы «полная амнезия». Наконец решился, толкнул дверь и вошел внутрь.

Кэтрин полусидела на кушетке, с удивлением рассматривая кольцо на своей руке, как и саму руку. Когда Джек вошел, она подняла на него глаза. Прикусив язык, чтобы сдержать привычное «Разноглазая», Джек произнес:

– Кэтрин.

– Мы знакомы? – с легким любопытством спросила Кэт, ощупывая свое лицо. – Доктор сказал, я попала в аварию, и у меня амнезия.

– Мы… были знакомы.

– У тебя усталый вид, – от проницательного взгляда Кэтрин не ускользнули ни порванный костюм, ни синяки под глазами, ни взъерошенные волосы.

– Я ждал, пока ты придешь в себя.

– Когда произошла авария?

– 17 июля.

– А сегодня?

– 20 июля.

Кэтрин нахмурилась, подсчитывая.

– Ты провел здесь трое суток?! Стоп… – она внимательно посмотрела на свое кольцо на безымянном пальце. Ты… ты мой муж?

Ах, как же ему хотелось сказать «да».

– Нет, – Джек выдавил вымученную улыбку. – Я твой близкий друг. Меня зовут Джек.

– Джек… – Кэтрин прикрыла глаза, пробуя его имя на вкус. – У тебя есть зеркало?

– Нет, Раз… Кэтрин, – вырвалось у Джоунса.

Джоунс, ты кретин.

Кэтрин выглядела озадаченной.

– Раз… чего?!

– Прости, – Джек аккуратно присел на кушетку рядом. – Позволишь взять тебя за руку?

Кэт завороженно кивнула, разглядывая его руки, все в засохшей крови. Джоунс нежно переплел ее пальцы со своими.

– Ты родом из города Харлем, Кэтрин. США. Там живут твои родители. Там жил и я. Мы вместе учились в школе, а потом ты уехала в Сидней, закончила университет Сидней, и стала известной актрисой.

– Актрисой? – слабо улыбнулась Кэт. – Правда?

– Правда. Думаю, википедия скажет тебе о себе гораздо больше, чем я. Но я не о биографии хочу рассказать. Возможно, ты сможешь вспомнить, если я напомню тебе, какой ты была. Я не утомил тебя?

Кэтрин покачала головой, не сводя глаз с Джека.

– Ты была самой доброй и отзывчивой девушкой из всех, что я встречал. И самой красивой. И отчаянной. Мы познакомились с тобой весной, в центральном парке Харлема. На тебе было голубое платье и белый передничек. Твои рыжие кудряшки и яркие глаза – пленили меня сразу и навеки. Признаюсь, наше с тобой знакомство…

Шум снаружи заставил Джека прерваться. Он повернул голову к двери, и как раз во время. Внутрь влетел светловолосый громила, в два раза шире самого Джека и на голову выше.

– Кэтрин! – он бросился к кушетке.

– Осторожно, ей нужен покой! – зло прошипел Джоунс, но громила не обратил на него никакого внимания.

– Я только что узнал, что ты в больнице, Кэтрин. Мне никто не удосужился позвонить. Я понятия не имел, что случилось, пока не включил телек, а ты ведь знаешь, что я его не смотрю. А там ты на всех каналах. Как ты, дорогая? Как себя чувствуешь?

– У нее амнезия, – ледяным голосом произнес Джек, скрестив на груди руки. – Полная.

Громила, наконец, соизволил заметить Джека и окинул его подозрительным взглядом.

– А ты кто еще такой?

– Я Джек, близкий друг Кэтрин. А вот кто ты такой – мне не понятно.

– Я Алистер Денерим. Будущий муж Кэтрин.

– Будущий муж?! – в один голос произнесли Кэтрин и Джек.

– Так это… это твое кольцо? – Кэтрин показала ему руку.

Алистер нахмурился.

– Нет. Не знаю, откуда ты его взяла. Мое – с бриллиантом. На другой руке.

Кэтрин бросила на Джека короткий взгляд. Джек отвернулся.

– Не буду вам мешать. Кэтрин, Алистер – будьте счастливы.