Книга Почему я отвлекаюсь. Как распознать синдром дефицита внимания у взрослых и детей и что с ним делать, страница 56 – Эдвард Хэлловэлл, Джон Рэйти

У Брайана была взрослая форма СДВ. Он хорошо реагировал на лечение, включавшее лекарства и психотерапию. Препарат помогал сосредоточиться, тем самым снижая влечение к сильным стимулам, которые он использовал как инструмент для концентрации. Психотерапия давала ему возможность определять свои чувства и держаться за них некоторое время. Одна из причин, по которой такие люди ищут стимулы, заключается в том, что они не могут долго выносить напряжения обыденности. Если им грустно, одиноко, страшно или, прежде всего, скучно, в поисках облегчения они совершают необдуманные действия. Когда препарат помог Брайану сосредоточиться, он применил психотерапию, чтобы научиться оставаться с найденной эмоцией. Он начал замечать, что его эмоции могут стимулировать сами по себе, причем безопасно и даже с пользой.

Брайан бросил азартные игры и работает над регулированием тяги к сильным стимулам, чтобы наслаждаться обычными радостями жизни. Вопреки своим опасениям, он не стал скучным человеком, однако изменились его способы поддержания интереса к жизни.

Игромания — распространенное заболевание: в США оно затрагивает от трех до пяти миллионов человек. У нас пока нет точных цифр, какая доля игроманов страдает от СДВ, — по грубым оценкам, это 15–20 %. Следствием игромании, связанным с СДВ сильной стимуляции, оказывается хроническая чрезмерная трата денег: кредитные карты коварно сделали такое поведение доступным. Страдающий страстью траты человек любит скрасить пресные будни пробежкой по торговому центру. И для игрока, и для шопоголика лечение может предотвратить финансовую катастрофу.

Любое из нижеперечисленного может быть намеком на СДВ сильной стимуляции:

• хроническое рискованное поведение любого рода;

• личность типа A;

• личность искателя острых ощущений;

• аддиктивное поведение ^[33];

• взрывной характер;

• зависимость от физических нагрузок;

• вспыльчивость, нетерпеливость;

• устойчивое влечение к азартным играм;

• буйное поведение;

• частое попадание в неприятные ситуации;

• неоднократные бурные романы;

• хронические чрезмерные траты.

Сюда можно добавить и другие нарушения контроля импульсов, например клептоманию и пироманию.

Суть такого подтипа взрослого СДВ — желание интенсивной стимуляции. Когда понимаешь эту склонность и находишь для нее имя, распознаешь ее не только у себя. Куда бы ни попали люди с таким диагнозом, они везде создают зоны активности. Они как будто несут с собой радиоактивный элемент, постоянно излучающий энергию; всегда пытаются быть лидером, не отказывают себе в удовольствиях, ловят момент и растягивают приятные минуты. Такие люди могут заключить сделку во время сиесты, превратить заднюю комнату летнего домика в новостной отдел бизнес-центра, устроить банкет из всего съедобного, прервать разговор на середине фразы, догоняя какую-то идею, привести духовой оркестр на поминки. С этими людьми очень интересно, но вынести их иногда крайне непросто. Как Брайан Джонс, они бывают результативными и успешными и при этом ходят по лезвию. Они могут осмелиться пойти туда, где не ступала нога человека, но там непременно попасть в неприятности. Им нередко нужна помощь.

Хотя точно не известно, почему опасность и острые ощущения так притягивают взрослых с определенным типом СДВ, подобная схема поведения не редкость. Возможно, дело в том, что всплеск эмоций и чувство опасности, аналогично стимуляторам, помогают сосредоточиться, инициируя изменения на уровне нейротрансмиттеров. Стимуляторы, стандартные препараты при СДВ, усиливают выделение адреналина в головном мозге. Рискованное поведение делает то же самое и поэтому может представлять собой форму самолечения.

Очень рискованные ситуации могут давать дополнительную сильную мотивацию, которая, как мы знаем, помогает сосредоточиться. В такие минуты тоже происходят связанные с нейротрансмиттерами физиологические изменения, которые усиливают концентрацию. Особенно это верно для опасных моментов. Как сказал Сэмюэл Джонсон: «Могу ручаться, сэр, что человек, который знает, что через пару недель его вздернут на виселице, отлично собирается с мыслями».

Каким бы ни был механизм этого явления, важно рассмотреть потенциальный диагноз СДВ у взрослых, которые склоняются к поиску острых ощущений, опасному, рискованному поведению или хронически не способны расслабиться и получить удовольствие без интенсивной стимуляции. Даже те, у кого мы просто отмечаем известный тип личности A, могут иметь это заболевание в скрытой форме. Хотя психологические конфликты, несомненно, вносят вклад в такое поведение, психодинамическая терапия может упускать из виду биологическую компоненту. Если не принимать во внимание биологию, психотерапия имеет шанс оказаться неэффективной.

Наверное, сложнее всего точно оценить симптом синдрома дефицита внимания, который мы называем отвлекаемостью, или невнимательностью. Все довольно хорошо понимают, о чем идет речь, однако порой крайне непросто определить, что заставляет человека быть таким. Вот неполный список причин:

• СДВ;

• депрессия;

• тревожные состояния;

• наркомания и синдром отмены;

• стресс;

• эпилепсия (малые припадки);

• кофеинизм ^[34];

• депривация ^[35] сна, утомленность;

• диссоциативные расстройства.

Этот скромный список подчеркивает важность точного понимания причин появления симптома перед постановкой диагноза. Здесь мы обсудим последнюю из перечисленных выше причин: диссоциативные расстройства.

Слово «диссоциативный» описывает диссоциацию — отсоединение чувства от вызвавшей его причины. Диссоциативное состояние — это тусклое, эмоционально нейтральное состояние, в котором человек отрезан от внешней ситуации и внутренних чувств. Оно часто возникает после травмы, когда жертва стремится убежать от болезненных воспоминаний, и даже во время самой травмы, поскольку это единственное средство защитить себя от невыносимых мучений. Травмой может быть, например, насилие, пережитое в детском возрасте, участие в боевых действиях и любые события, которые причинили настолько огромную психическую или физическую боль, что человек не в состоянии ее вынести.