Онлайн книга «Замуж за орка, или Эльфы тоже плачут»
|
– Зачем? Я просто ушла. – Мать, ты была не права, – буркнул Шеол. – Ты ведь до сих пор его любишь – Зато теперь мы знаем, где их искать, – ободряюще улыбнулся Эриндриэль – Надо сообщить графу Соресу. Письмо от Филина оказалось подделкой, на них никто не нападал, – вздохнула Саринэ. – Я старая дура! Ведь Сирена меня предупреждала, что Лестар попытается использовать Элизу! – Но как она посмела? Шеол выдернул нож из столешницы. – Я ведь приказал! Мне даже в голову не пришла мысль, что кто-то посмеет меня ослушаться! Мое слово – закон! – Все бывает впервые, – философски заметил Эриндриэль. – А что вы хотели? – вдруг взвилась Саринэ, моментально превращаясь в орчанку тело Сагху. – Девочке только исполнилось восемнадцать! Что она видела в жизни, кроме книг развратника Дри, замка и вечно занятого отца? Вот скажи мне Эрин, – она выставила палец в сторону попятившегося от нее эльфа. – Вот ты бы послушался Шеола, если бы тебе внушили, что за дверью томится грудастая красотка? Ты бы таки полез смотреть! А тебе триста лет! – Я бы не ослушался, – буркнул Шеол и на всякий случай отгородился от разъяренной матушки письменным столом, большим и крепким. – Потому что ты никогда не был ребенком! – успокоилась орчанка и тяжело опустилась в пододвинутое Эриндриэлем кресло. – Бедная деточка, она словно в другой мир попала столько всего интересного, такие мужчины рядом, сокровища, русалки, свобода. – Тургун, – шепнул Эриндриэль, но моментально заткнулся под грозным взглядом желтых глаз. – Только стала оттаивать, доверять, смеяться, а тут такое! Вы хоть понимаете, оболтусы, отчего Эдвард не выпил ее сразу? – Кровь фурии, – задумчиво произнес Эриндриэль и полез в книжный шкаф за толстым старинным фолиантом. Потертая кожаная обложка полыхнула голубым, и книга раскрылась на пятьдесят третьей странице. Владыка Игурбарда углубился в чтение, хмурый Шеол вновь одним движением руки загнал клинок в столешницу почти по рукоять и напил себе вина в высокий желтый кубок. – Мы изрядно проредили ряды его слуг, и он захочет восстановить гнездо. Он сделает ее своей невестой через семь дней Именно столько длится ритуал. Эриндриэль серьезно посмотрел на Шеола. – Собирай орду, пришло время встретиться с отцом и узнать, какого… ему понадобилось воровать нашу жену? И если он посмеет обидел, нашу девочку. – Я его сожру живьем, – закончил Шеол. – Умрец… – Шеол! Не говори так об отце! – с негодованием сказала тетушка Сагха. – Прости, – покладисто покаялся хан – Думаешь, цепь отца – Ласточка, а не Эдвард? Шеол отставил в сторону кубок с вином. – Мать? Если бы Лорен хотел освободить отца всех вампиров, он бы это сделал, не прибегая к помощи Лестара. Нет, ему ладо что-то еще. И я уверена, он знает, как контролировать древнее зло. Он никогда ничего не делает, не имея запасной вариант. Хотелось бы мне знать, что он нашел при раскопках кургана, что действует так решительно? – В любом случае, наши вампиры в опасности Никто из них не сумеет противиться зову Древнего, кроме Сирены. Эриндриэль решительно встал. – Я перенесу их в Игурбард. Там он их не достанет. – И что ему надо? Шеол вновь потянулся к ножу. – Мне кажется, я знаю, – усмехнулся Эриндриэль. – Он хочет вернуться в Игурбард, – вздохнула вновь принявшая облик эльфийки Саринэ. – Только вот зачем? – Или за кем? – подвел черту под разговором Шеол. – Ну, так спросим папочку? Все трое переглянулись и улыбнулись одинаковыми кровожадными улыбками. – Элиза, Элиза, очнись! Трагический шепот и легкая пощечина выдрали Элизабет из кошмара. – Проснись! Да что же он с тобой сделал? – плача, тормошила ее Амадея. – Не пристало аристократке реветь, как простой служанке… Элизабет открыла глаза. До чего же ощущение гадкое, словно по ней драк проскакал. – Слава Богине, ты жива! Амадея помогла ей сесть. – Я думала, он тебя выпил! Ты такая бледная, – всхлипнула она, шмыгнув носом. Да уж, выглядела красавица Амадея неважно. Растрепанная, грязная, синяк на поп-лица, красные глаза и опухший нос. Где же та высокомерная и самоуверенная аристократка, какой она была несколько часов назад? Пшик и исчезла! И чего реветь? Думать надо, как сбежать, а не слезы лить. Элизабет окинула взглядом помещение. Подвал? Для подвала слишком красиво. Каменные арочные своды уходят ввысь и теряются в полумраке, пол и стены выложены плиткой светло-бежевого цвета из дорогого марийского песчаника. Он имеет свойство накапливать дневной свет, и теперь камень мягко светился, освещал большое и неуютное помещение. Вдоль одной стены располагались окна, зашторенные плотной коричневой тканью. Из мебели, правда, был всего один диван, на котором и сидела Элиза. – Где мы? – Не знаю, я очнулась, лежа на полу. Перепугалась жутко. Сразу осмотрела себя, но следов укуса не нашла. У тебя шея тоже чистая. Элизабет резко встала и тотчас почувствовала слабость и головокружение, пришлось ухватиться за плечо подруги по несчастью. – Голова кружится. – У меня тоже так было сразу после пробуждения. Сейчас пройдет. Элиза подождала, пока слабость отступит, и решительно направилась к окнам Нужно бежать! Она отдернула тяжелую пыльную штору и разочарованно стукнула кулаком по подоконнику. С улицы окна были закрыты глухими ставнями, не пропускающими ни одного лучика света. Вот… десять, пять! Элизабет оглянулась. Двери не было! Ни одной двери! – Как он нас сюда притащил? – Кто? Лестар? Лестар, к сожалению, мертв, а то я бы сама его прибила! Нас похитил другой зомби, тот, что был заперт в саркофаге и кого мы по твоей милости освободили! Мы только посмотрим, мы должны… – передразнила она Амадею. – Ну, знаешь! – возмутилась графиня, – Ты тоже не возражала. Ах, мой любимый Эриндриэль томится в заключении! Ты бы уже определилась, кто у тебя любимый: мужья или владыка Зеленого Леса! – не осталась в долгу Амадея. – Ах ты, мерзавка! – От мерзавки слышу! – Да если бы не я, тебя бы уже осушили! Ты мне по гроб обязана! – Тебе? Да если бы ты имела хоть немного ума, ты бы расспросила Шеола, отчего нельзя лезть к обсидиановой двери! А если бы была правильной женой, то не ослушалась бы мужа, несмотря ни на чьи уговоры! Но у тебя на это мозгов не хватает! – Да как она смеет! Эта выскочка, которую никто не звал! Сама увязалась, да еще и подстрекала постоянно! |