Книга Двойники ветра, страница 23 – Екатерина Флат

«Ага! — тут же изобличительно завопила моя совесть. — Значит, когда тебе хорошо, Андрей тебе не нужен! А когда плохо, вдруг понадобился?!»

Возразить было нечего. Пару раз хлюпнула носом от жалости к самой себе, но легче не стало. Катастрофический пробел в своей личной жизни я всегда объясняла себе тем, что, когда постоянно попадаешь во всякие злоключения типа «спасения мира во всем мире», не до романтических отношений. Но вот Рита, к примеру, как-то умудрялась еще и встречаться с парнями. Да и Света уже больше года с Ромкой дружила. Так что, наверное, дело было не в образе жизни, а во мне. И вот, наконец-то, нашелся индивид, которому я симпатична, а я сама от него бегу. Балда. А вдруг это настоящая любовь? Та самая, единственная и неповторимая? И я по собственной непроходимой глупости могу ее упустить?

Когда я добралась до злополучного НИИ, папа заседал на совещании, так что пакет с документами пришлось оставить вахтерше и отправиться восвояси, похоронив надежду, что добрый родитель на машине отвезет меня домой. Да и подлый автобус на этот раз не стал меня дожидаться, укатив, едва я к нему рванула.

Сразу вспомнилось Юркино традиционное высказывание в моменты тотального невезения. С философски-трагичным видом он изрекал: «Это был не день Бекхэма…» Вот и сейчас мне захотелось сказать то же самое. Точнее, взвыть.

Покосившаяся остановка от дождя не особо укрывала. Кроме меня «счастливчиков» не оказалось, так что я вкушала все прелести ожидания автобуса в гордом одиночестве. Пострадав на тему несправедливости жизни, мысли сами собой снова переползли к философствованиям об Андрее. И буквально тут же мой мобильник заверещал.

— Ты читаешь мои мысли, да? — Я невольно улыбнулась дисплею и приняла вызов.

— Карин, ты где? — Голос Андрея перекрывался дорожным шумом.

— Уже практически в луже. — Я подтянула ноги, спасаясь от пузырящейся на асфальте воды. Кособокая скамейка, на которой я устроилась, ворчливо скрипнула.

— А конкретней?

— Знаешь НИИ за тракторным заводом? Я вот примерно там.

— И что ты там делаешь? — удивился Андрей.

— Уже с полчаса мокну на остановке в ожидании автобуса, — честно призналась я.

— А мне ты позвонить не могла? — судя по его тону, он нахмурился.

— Ну а вдруг у тебя там какие-нибудь дела, — замялась я. Если честно, мне и в голову не пришло, что можно позвонить Андрею и попросить его за мной приехать. Он ведь не бесплатное такси, в конце концов.

— Ты важнее любых дел. Никуда оттуда не уходи, я скоро буду, — он отключился, так что мое растерянное «Не надо, я сама домой доберусь» прозвучало в пустоту.

Знакомый «Авенсис» тормознул напротив остановки минут через десять.

— Забирайся давай, — скомандовал вышедший Андрей.

— Я вообще-то вся мокрая, — вымученно улыбнулась я, заранее чувствуя себя перед ним виноватой. Правда, в чем именно, я пока не поняла.

— Я уже тоже, садись.

В салоне автомобиля оказалось тепло и сухо, так что внедрение моей вымокшей персоны лично мне казалось верхом вандализма. Андрей же, похоже, подобными пустяками не заморачивался.

— Тебя домой? — спросил он, снова заводя мотор.

— Ага, если можно, — кивнула я и тихо добавила: — Спасибо, что приехал.

Его пристальный взгляд чувствовала прекрасно, но упорно разглядывала бегущие по стеклу струйки воды.

— Малыш, запомни, пожалуйста, на будущее, — Андрей вздохнул, — чуть что, какая проблема, пусть даже пустяковая, говоришь мне. Хорошо?

— Ну а если я сама в состоянии справиться? — возразила я.

— В любом случае, — хмуро отрезал он.

Я ничего не ответила, хотя дурной характер так и рвался возмутиться в защиту моей самостоятельности. Да и командирский тон Андрея мне совсем не понравился.

Так что остаток пути прошел в тягостном молчании. Я пару раз украдкой кидала на него взгляд, он хмурился. Совесть занудливо верещала, что я — неблагодарная злыдня, и я даже пару раз вознамеривалась что-нибудь примирительное сказать, но так и не придумала что.

Возле моего подъезда мы довольно сухо попрощались, и задумчиво-хмурый Андрей уехал. Чувствуя себя распоследней гадиной, я уныло побрела домой.

Дома уже была мама. Причем, как выяснилось, в таком замечательном настроении, что я даже забыла о своем намерении возмущаться ее посылом на «край географии».

— Карин? Ты уже вернулась? — раздался ее радостный голос из кухни. — Пойдем чай пить!

Витающий по квартире восхитительный аромат свежеиспеченных пирожных ускорил мое переодевание в сухую одежду и даже поднял тухлое настроение до уровня «ладно, жить можно».

— У нас какой-то праздник? А то сначала блины, а тут еще и пирожные… — осторожно поинтересовалась я, остановившись в дверях кухни. Каюсь, у меня отвратительная память на даты. И мамин нарядный вид явно свидетельствовал, что я опять про что-то забыла. Понятно теперь, почему меня выдворяли под дождь. Мама, видимо, была в тот момент в парикмахерской и сама съездить не могла.

— Сегодня у нас с папой годовщина знакомства, — просветила меня она. — Уже двадцать семь лет, представляешь? Самой не верится!

— Одуреть. — Я опустилась на табуретку. — Это же ужас сколько…

— Почему ужас-то? — засмеялась мама, разливая по чашкам горячий чай.

— Ну мне сложновато представить такой гигантский срок. — Я стянула с тарелки кусочек бисквита украшенного кремом и задумчиво добавила: — Я вот не понимаю, как можно столько лет находиться рядом с папой и не рехнуться. Он же выносит мозг из-за любой мелочи! За что ты вообще его любишь?

— Наверное, вопреки всему. — Она улыбнулась и села напротив меня. — Сначала папин взрывной характер мне даже нравился, ну а потом просто привыкла к его чрезмерной эмоциональности. Тем более Саша со временем остепенился.

Если это сейчас папа степенный, то мне страшно представить, каким же он был в молодости. Впрочем, за примером далеко ходить не надо. Взять хотя бы историю их с мамой знакомства. Если родители ничего не приукрасили, произошло это так. Жили они в соседних деревнях. Как-то под Новый год папу занесло в смежное поселение, он случайно увидел на улице маму и… пропал. Причем мама тогда на него никакого внимания не обратила. Страдал папа полгода, страдал, пока лето не наступило. И тогда, видимо, ему надоело страдать, и он решился на подвиг. Явно пропустив стадию «подумать», он угнал у участкового мотоцикл и на нем заявился в соседнюю деревню в образе крутого парня. Произведенное на маму впечатление превзошло все его ожидания. Особенно учитывая, что угнанный мотоцикл принадлежал ее отцу. Будущий тесть папин подвиг не оценил, и не обошлось бы без последствий, если бы мама не вмешалась. Вроде как с того момента у них любовь и началась.

— Мам, а вот как ты поняла, что папу любишь? — вспомнив свои философствования, пытливо поинтересовалась я. Даже пирожное обратно к его собратьям на тарелку положила, так и не откусив.