Книга Последний Катон, страница 61 – Матильда Асенси

— Дайте взглянуть, — попросил он.

— Потом, Каспар. Сначала дойдем до квартиры.

Я сунула ключ в замок и сильно толкнула дверь вперед, Подъезд был просторным и элегантным, его освещали большие лампы из горного хрусталя, и свет множился в висящих на стенах зеркалах. В глубине виднелся старинный лифт с отделкой из полированного дерева и кованого железа. Капитан должен был быть очень богат, чтобы иметь квартиру в этом здании.

— Какой этаж, Каспар? — спросил Фараг.

— Последний. Мансарда. Меня сейчас вырвет.

— Нет, здесь не надо, ради Бога! — воскликнула я. — Подождите, пока приедем. Мы уже почти добрались!

Мы вошли в лифт, опасаясь, что в любой момент Надтреснутого Кремня вывернет, и он все испортит. Но он был молодцом и продержался, пока мы не вошли в дом. Тогда, не теряя больше времени, он резко оторвался от нас и, шатаясь, исчез в темноте коридора. Сразу после этого мы услышали, как его выворачивает наизнанку.

— Пойду помогу ему, — сказал Фараг и зажег свет. — Найди телефон и вызови врача. Похоже, без него не обойтись.

Я прошла по просторной квартире, испытывая странное чувство, что я вторгаюсь в личную жизнь капитана Глаузер-Рёйста. Маловероятно, что такой сдержанный, такой молчаливый и скрытный в отношении своей личной жизни человек, как он, многих пускал к себе в дом. До сих пор я считала, что капитан живет в казармах швейцарской гвардии, между правой колоннадой площади Святого Петра и воротами Святой Анны, и мне и в голову не приходило, что у него может быть собственная квартира в Риме, хотя это было вполне возможно, особенно принимая во внимание его офицерское звание, так как алебардщики, простые солдаты, были обязаны жить в Ватикане, а офицеры — нет. Как бы там ни было, чего я никак, даже случайно, не могла вообразить, так это то, что кто-то, кто теоретически получает мизерную зарплату (а плата швейцарским гвардейцам славится скудостью), имеет элегантную квартиру на улице Лунготевере-деи-Тебальди, к тому же меблированную и обставленную с хорошим вкусом.

В углу гостиной у портьер одного из окон я нашла телефон и записную книжку капитана, а рядом с ними, на том же столике, — фотографию улыбающейся девушки в серебряной рамке. Девушка в привлекательной зимней шапочке была очень красива, и у нее были черные глаза и волосы, так что она никак не могла быть кровной родственницей Кремня. Неужели это его невеста?.. Я улыбнулась. Вот это был бы сюрприз!

Как только я открыла записную книжку, на пол вывалилась куча бумаг и визитных карточек. Я поспешно подобрала их и отыскала номер телефона санитарной службы Ватикана. В эту ночь дежурил доктор Пьеро Аркути, которого я знала лично. Он заверил меня, что приедет в считанные минуты, и, к моему удивлению, спросил, не нужно ли сообщить о происшедшем государственному секретарю Анджело Содано.

— Зачем нужно звонить кардиналу? — поинтересовалась я.

— Потому что в медицинской карточке капитана Глаузер-Рёйста в компьютере есть запись о том, что в любой непредвиденной ситуации такого рода нужно оповестить непосредственно государственного секретаря или, в его отсутствие, архиепископа-секретаря второй секции монсеньора Франсуа Турнье.

— Даже не знаю, что вам сказать, доктор Аркути. Делайте как считаете нужным.

— В этом случае, сестра Салина, я позвоню его высокопреосвященству.

— Хорошо, доктор. Мы вас ждем.

Только я повесила трубку, в гостиную вошел Фараг, засунув руки в карманы и вопросительно оглядывая все вокруг. Он был перепачкан и растрепан, как нищий, который добывает себе пропитание, копаясь в мусоре.

— Поговорила с врачом?

— Он сейчас приедет.

Он порылся во многочисленных карманах куртки и что-то оттуда достал.

— Смотри, Оттавия. Это бумажка, которую ты нашла в пиджаке капитана, когда искала ключи.

— Как Глаузер-Рёйст?

— Не очень, — ответил он, приближаясь ко мне с бумажкой. — Он скорее не спит, а, по-моему, находится в полуобморочном состоянии. Постоянно теряет сознание. Какими же наркотиками нас напичкали?

— Не знаю, что это за наркотики, но подействовали они только на него, потому что ты себя чувствуешь нормально, так ведь?

— Не совсем. Я ужасно хочу есть. Но пока ты не увидишь это, я не могу пойти на кухню и что-нибудь поискать.

Я взяла протягиваемую им бумажку и оглядела ее. Она была необычной. Несмотря на то что она промокла, на ощупь она была толстой и шершавой, с неровными краями, обрезанными явно не промышленным способом. Я расправила ее на ладони и увидела греческий текст, чуть размытый Тибром.

— От наших друзей ставрофилахов?

— Конечно.

— «Потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, — перевела я, и сердце мое сжалось, — и немногие находят их». Эти фрагмент из Евангелия от Матфея.

— Все равно, — пробормотал Фараг. — Меня пугает не это, а то, что это может значить.

— Это значит, что следующее инициаторское испытание братства связано с тесными воротами и узкими путями. Что написано там внизу?..

— «Агиос Константинос Аканзон».

— Святой Константин с терниями… — проговорила я в раздумье. — Это не император Константин, хоть он тоже святой, потому что после его имени ничего не добавляют, уж во всяком случае, не «Аканзон». Может, какой-то важный для ставрофилахов покровитель или название какой-нибудь церкви?

— Если это церковь, то находится она в Равенне, потому что второе испытание, испытание греха зависти, проходит там. А что до терний… — Он поправил очки, провел руками по грязным волосам и опустил взгляд к полу. — Упоминание терний мне совсем не нравится, потому что на втором уступе у Данте завистники идут, облаченные во власяницы, а их глаза зашиты железной нитью.

Внезапно мой лоб и щеки покрылись холодным потом, словно кровь отлила от лица, а руки импульсивно сомкнулись.

— Господи! — взмолилась я на грани обморока. — Только не сегодня!

— Нет… Не сегодня, — согласился Фараг, подходя ко мне и обнимая меня за плечи. — Сегодня нам остается наброситься на холодильник Каспара и проспать много часов. Идем на кухню.

— Надеюсь, доктор Аркути скоро приедет.

Кухня у капитана была просто сногсшибательная. Едва войдя в нее, я вспомнила бедняжку Ферму, которая на трети этого пространства и с десятой частью бытовой техники изощрялась в приготовлении вкусной еды. Что бы она сделала, если бы в ее распоряжении была эта домашняя версия НАСА? В дверце громадного холодильника цвета нержавеющей стали было устройство для подачи воды и кубиков льда, а рядом красовался экран компьютера, который тихонько пикнул, когда мы открыли дверцу, чтобы посмотреть, что тут можно поесть, и посоветовал купить говядины.