Онлайн книга «Люди желтых плащей»
|
– Не знаю. Переждём бомбёжку, а там видно будет. – Ты правда считаешь, что бомбы пройдут мимо? Мы же в самом центре «прокажённого» стада. На нас хоть мишень рисуй… – Знаю! – перебивает Ева. – Чего ты хочешь? Чтобы я заплакала? Чтобы начала молиться? Я и сам не знаю, чего хочу. Наверное, мне просто нужно выплеснуть на кого-то весь свой ужас, всю свою злость. А Ева – очень подходящий кандидат. – Боишься? – вдруг спрашивает она. Я показываю ей невидимую монетку, зажатую между большим и указательным пальцами: – Вот настолечко… Ева скептически смотрит на меня. – Шутишь? – говорю я. – Да я бы обделался от страха, если бы было чем! Она нервно улыбается: – Я тоже вся как на иголках. Надо что-то делать. Нельзя просто так сидеть. Она права. Бездействие убивает. Если не физически, то морально. Большинство приговорённых к смерти мучит не сам факт казни, а её ожидание. – Пойдём, – говорю я. – Поищем запасной выход. Мы встаём и, подсвечивая фонариками (я позаимствовал телефон у Артёма), отправляемся на поиски. 19:15 Мы шагаем по тёмному ангару, обходя сидящих на полу людей. Из темноты на нас смотрят белёсые встревоженные лица, горящие глаза, слышится шёпот и бормотание. Люди жмутся друг к другу, подтягивают ноги. Женщины прижимают к груди детей, испуганно поглядывая на наши с Евой карабины. Они не доверяют нам. Боятся. Новый постапокалиптический мир приучил их к осторожности, приучил быть готовыми к любому удару, особенно исподтишка. Приучил ждать в первую очередь не помощи, а требования помочь. Мы доходим до противоположного конца ангара. Вокруг царит кромешный мрак. Беженцев здесь нет, только в дальнем углу слышится какое-то движение. Вскоре я понимаю, что звук исходит с улицы: кто-то ходит вокруг ангара с другой стороны. Вдоль стены тянутся стеллажи с товаром, длинные распиловочные столы с маятниковыми пилами и инструментами. Под ногами хрустит крошево металлической стружки. Мы в производственном отделе. – Это сборочный цех, – говорю я. – Давай поищем какой-нибудь служебный выход. Ева кивает и, подсвечивая светодиодной вспышкой, отправляется исследовать левую часть помещения. Я иду направо. Из темноты выплывают очертания длинных столов, заваленных металлическими обрезками и наполовину собранными деталями, поддоны с заготовками, рассыпанные по полу трубы и профиля. Я старательно перешагиваю через завалы металлического мусора, останавливаясь через каждые пять шагов, чтобы изучить стену за стеллажами. Вдруг где-то там за ними есть дверь, которой давно не пользуются? В одну из таких остановок, почти у самого конца ангара, я наступаю на что-то округлое, похожее на длинный стержень. Нога уезжает вперёд, и я почти сажусь на шпагат. Трещат по швам джинсы, а вместе с ними и сухожилия. Я с грохотом опрокидываюсь на бок, пересчитывая рёбрами железки, покрывающие пол. – Твою мать! – Макс! – зовёт Ева. – Ты в порядке? Она бежит ко мне. – Нет… Я не в порядке. На зубах хрустит стальная стружка. Я здорово приложился виском о что-то твёрдое. Валяюсь на земле, созерцая пол. В полуметре от меня в пятне диодного света лежит телефон. Вставать совсем не хочется. Сейчас бы заснуть… Надо мной останавливается Ева. – Ты чего разлёгся? Сломал что-нибудь? – Не знаю… ещё не проверял. – Давай, поднимайся. Она наклоняется, чтобы помочь. – Добей меня, и уходите. Да шучу я, шучу… убери руки, я сам. Она берёт меня за локоть и тянет вверх, но вдруг останавливается: – Что это там? – Где? – Вон там, – она указывает на пятно света вокруг телефона. – Видишь? Ручка. Мне удаётся сесть, и теперь я тоже вижу: к полу, недалеко от того места, где я уронил телефон, привинчена дверная ручка. – Там люк, – говорю я. Подползаю ближе и сметаю с пола металлическую стружку и обрезки. Скоро из-под слоя мусора вырисовывается квадратная крышка люка около метра в поперечнике. – Это ты удачно упал… – замечает Ева. Я поднимаю крышку. Под нами квадрат непроглядно-чёрной бездны. – Сомневаюсь, что это подземный лаз наружу. Скорее, какое-то хозяйственное помещение. – Ну, тогда нам от него мало толку. Я не успеваю возразить. Внезапно всё вокруг стихает, словно люди в ангаре разом испарились… а потом по земле прокатывается вибрирующая волна, сопровождаемая гулким эхом. Город начали бомбить. 19:20 Первые звуки бомбёжки доносится до нас издалека. Это не единичные разрывы – землю сотрясает связный хор множества снарядов, как если бы с неба обрушился метеоритный дождь. С каждым ударом внутренности ангара звенят тонким металлическим звоном, я чувствую, как подпрыгивает на полу железная стружка. Стены гудят так, словно вот-вот рухнут. Целую минуту люди сознают случившееся. Потом начинается паника. 19:21 В одно мгновение ангар заполняется человеческими воплями, за которыми не слышно звуков бомбёжки. Мы с Евой бежим через ожившую, кишащую людьми темноту. Одной рукой я держу Еву за локоть, чтобы не потерять в суматохе, другой прикрываю лицо от десятков кулаков и ладоней, норовящих выколоть глаз или выбить зуб. У ворот в ангар столпотворение. Люди рвутся наружу, обезумев от ужаса, точно неконтролируемое стадо, спугнутое хищниками. Снаружи в ворота по-прежнему бьются «прокажённые», но это уже никого не волнует – точно так же жильцы горящего дома выпрыгивают из окон, выбирая из двух зол меньшее. Мы находим своих там, где и оставили. Теперь все на ногах. Темнота моргает десятками светодиодных лампочек, дышит распаренными телами многолюдной толпы. Для полного сходства с ночным клубом не хватает только музыки. Хватаю за руки Витоса и Ваню: – Пошли за нами! Быстрее! Быстрее! Ева тащит девчонок. Я толкаю в спину Арта и Михася. – За нами! Пошли! Справа от меня появляется Женя: – Куда мы идём? Взрывы нарастают, приближаются. Весь ангар ходит ходуном. Что-то сыплется с потолка, тонким слоем оседая на голове и плечах. Облизываю губы – пыль. Мы пробиваемся сквозь стремнину плотного людского потока, который движется нам навстречу. Это сложно – проникнуть вглубь ангара, в то время как остальные пытаются его покинуть. – Что там? Куда вы нас ведёте? – спрашивает сзади Женя. |