Онлайн книга «ТалисМальчик»
|
– А что это за?.. «Что это за клоунада?» хотелось спросить Алевтине, но Галина уже охотливо принялась объяснять: – Он у меня эколог. Имеет право контролировать и штрафовать. Так что сейчас креветок наедимся-а-а! – просияла в предвкушении. – А сколько стоят эти креветки? – Десять гривен пакетик! – Так это он из-за десяти гривен старуху так?! – Нет! Что ты! Она ему минимум три пакетика даст! – А-а! Ну, это совсем другое дело, – протянула Алевтина и серьёзно посмотрела на Галину. – Вот именно! Тридцать гривен на дороге не валяются! Переговоры прошли успешно. Сияющий Сергей возвращался к подстилкам с победой, потрясая пакетиками с трофеями и содержимым плавок (дались мне эти плавки!). – Андрюша! Гришенька! Идите сюда! Галина созывала детишек на пир. Набегавшаяся пожилая женщина допоправляла, наконец, косынку, взяла сумки и теперь уже медленно поплелась вдоль воды. – Креветка! Свежая варёная креветка! Семечки! Самые вкусные жареные семечки! Вся она – походкой, спиной и голосом – транслировала жалобу: её только что ограбили! Мелькнула мысль послать Гришеньку купить десять пакетиков, но они – аборигены – расценят это как выбрык столичной штучки, которая сорит «шальными» деньгами и тем самым обесценивает их «кровно заработанные». Да и жирненький ребёнок может не догнать шуструю бабулю… А! Плевать! Рассуждая, Алевтина сходила к машине за кошельком и направилась к креветочнице, которая как раз остановилась неподалёку у невраждебной подстилки и бойко отгружала загорающим семечки – чёрные и розовые. Аля не дала женщине собраться в дальнейший путь: – Пакет креветок и пакет семечек, пожалуйста. Сдачи не надо, − и вложила в сухую загорелую руку пятьдесят гривен. Старуха не поверила своему счастью, стала пытаться отсчитать сдачу. – Не надо. Я же просила. Лучше скажите: семечки хорошие? – Очень! Очень хорошие! И креветка сочная! Удачная сегодня. Не пожалеешь, деточка! Женщина насыпала щедрейшие порции, не забывая поглядывать на тощий кошмар своей жизни у Алевтины за спиной: там Сергей что-то возбуждённо рассказывал и прыгал перед женой ‒ ни дать ни взять добытчик, довольный охотой и собой. – Спасибо. – Тебе спасибо, деточка! Бог всегда с тобой будет! И счастливая креветочница пошла по своей жизни дальше. «Спасибо, деточка!..» Как часто Алевтина слышала эти слова! А вот о том, что Бог всегда с ней будет, услыхала впервые. На подстилке вся компания смачно трескала креветки. – Садись с нами, похрусти, − предложила радушная Галина. – Спасибо, но я такое не ем. Алевтина опустила на подстилку креветки, захватив с собой только кулёчек с семечками, и направилась к машине. – Зря! Это же деликатес! Деликатес – это другое, хотелось сказать Але. Ну, да ладно! – Странная она. Сама не ест, а нам зачем-то купила, – удивился за спиной голос Галины. Алевтина положила кошелёк в сумку, молния пропела знакомую мелодию из трёх нот – приятно, как всегда. На секунду Аля задержала взгляд на любимице: форма, качество отстрочки, фурнитура, скромный настоящий фирменный знак – всё безупречно. Интересно, что бы сказала Галина, узнай она, сколько стоит её сумка – где-то полугодовой доход их семьи? Сзади подошёл Денис (Аля узнала его шаги с оттяжкой), слегка коснулся плеч кончиками пальцев и – давно спавшие мурашки пробежали вниз до вьетнамок, потом поднялись вверх и защекотали где-то под купальником… – Аленький! Не обижайся на них, они люди простые, но душевные. – Ага. Душевненько он так бабулю с креветками обобрал. – Что поделаешь! Такова тут у нас жизнь! – А по-другому не пробовали? – А зачем? Им и так хорошо. – И это твои лучшие друзья? Денис пожал плечами, словно повторяя: «Что поделаешь!» − Сейчас кушать будем. Мур достал складной стульчик и в три красивых движения собрал его в тени под тентом. Не такой стульчик, как у бабушки был, не выцветшую табуреточку, а ярко-синее кресло с подлокотниками. − Это для кого? – на всякий случай уточнила Алевтина. − Как это для кого? – улыбнулся Денис. – Для королевы! Или для королевишны, если угодно. Чтобы Вам удобно было. И подмигнул Але. Стол на покрывале сымпровизировали быстро. Галина просто пооткрывала судочки, кастрюльки и банки, а потом занялась чисткой огурцов, купленных Денисом. – Что, такие горькие? – поинтересовалась Алевтина, увидев горку раздетых донага овощей. – Да нет вроде, но они грязные, не в море же их мыть! – Зачем в море? Баклажка с водой в машине стоит. – Да? А я и не знала. А спросить не пробовала? Как мелочи всё-таки характер раскрывают. Алевтина бы обязательно спросила, а не пошла бы по трудному пути комсомольцев – огурцы зачем-то раздевать. Интересно, а что бы она с помидорами сделала? Водкой обработала или в соке искупала? «Стол», по народному обычаю, вмещал в три раза больше еды, чем нужно. Сильно поджаренная курица в кастрюльке, охотничьи колбаски, картошка в мундире, сатэ, уже вялый скользкий сыр, обесшкуренные огурцы, помидоры, пакеты с соком, пиво и покрепче… И ни одной бутылки минералки. Хорошо, что есть баклажка-спасительница. Алевтине почему-то есть не хотелось. Может, морской воздух, само море и солнце давали энергию. Или впечатления, которые всё-таки стали появляться. Или вид семейки, расположившейся неподалёку. У традиционно расплывшихся родителей двое детей: рыхлая, в складочках, девочка, и бочкообразный, с многоэтажными боками, мальчишка. Как много появилось жирных детей! Папа говорил, что раньше такого не было, и народ откармливал свиней, а теперь – детей до свиноподобного состояния. Галину явно беспокоил толстый мальчик. Жирненькую девочку она игнорировала, а с мальчика глаз не сводила. Наконец, не выдержала: – Мой Гриша не такой толстый, да? Такой. А через три года будет ещё толще. Алевтина не стала ничего говорить, просто пожала плечами. Пусть Галина задумается. А ещё лучше, пусть купит пару поросят и откармливает их, сколько хочет – всё равно ведь дома сидит, хоть бы хозяйством обзавелась, что ли? Площади ведь позволяют, насколько гостье удалось заметить. Она всё-таки положила на рассыпчатый ломоть нарезного батона очень плоский жареный кабачок, оказавшийся неожиданно острым. Запила остроту приторно сладким оранжевым соком из пластикового стаканчика. Всё. С едой здесь покончено. Да и неудобно прикасаться к столу, к которому не имеешь никакого отношения. Здесь даже магазинчика никакого нет – ничего не купить, никак не поучаствовать в общем застолье. Денис ведь не предупредил. |