Книга Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу, страница 66 – Джорджетт Хейер

– Старик не спал всю ночь, – сообщил он, садясь за стол.

– Уже знаем, – усмехнулся Рэймонд.

– Я слышал, как он под утро поминал Каина, – продолжил Конрад, протягивая длинную руку за масленкой. – Ваш серый потерял подкову, тетя Клара.

Она протянула ему чашку с кофе.

– Твой брат сказал, что Джимми отведет его в деревню.

– Держу пари, что сегодня Джимми весь день будет крутиться вокруг старика. Я сам могу его отвести. Мне все равно туда надо. Вы только распорядитесь, чтобы его вывели.

– Если пойдешь в деревню, отправь письмо, – попросил Рэймонд, бросая ему конверт.

Конрад положил его в карман и занялся завтраком. Он уже добрался до мармелада, а Рэймонд покончил с завтраком и закурил трубку, когда появился старший близнец. Бартоломью радостно поприветствовал сидящих за столом. Они с Конрадом были очень похожи, но Барт был выше и сильнее и производил впечатление добряка, которым вовсе не являлся. У него было румяное открытое лицо, блуждающий взгляд и обезоруживающая улыбка. Дружески ткнув брата в ребро, он прошел к буфету и объявил, что сегодня прекрасный день.

– Послушай, Рэймонд, что там с нашим папашей? – спросил он, оглянувшись.

– Скорее всего, ничего страшного. Просто плохо спал.

– Мне ли не знать! – откликнулся Барт. – А почему у него разыгралась подагра?

– Из-за болвана Обри. Рубен говорит, он опять залез в долги.

– Черт! Теперь уж старик точно не раскошелится. Одолжи мне пятерку.

– Зачем тебе?

– Я почти столько должен.

– Можешь пока не отдавать. Я прежде поговорю с отцом.

– Пошел к черту! Конрад?

– Ты слишком хорошо обо мне думаешь.

Барт повернулся к Кларе:

– А вы, тетя? Ну, будьте же умницей! Клянусь, я отдам.

– У меня нет лишних денег, – промолвила Клара. – Пришел счет от ветеринара, мне нужны новые сапоги…

– Как вы можете отказывать любимому племяннику? Вы же добрая, – старался подольститься Барт.

– Не подлизывайся, дрянной мальчишка! – ласково воскликнула Клара. – Знаю я, куда уходят твои денежки! Старую тетку не проведешь.

Барт усмехнулся, довольный результатами маневров. Клара еще немного попричитала по поводу своей бедности и бесстыдства племянника, но тут Конрад и Рэймонд принялись спорить о конских сухожилиях, и она переключилась на более интересную тему. Когда в столовую вошла Вивьен, все четверо громко обсуждали, как лучше стреножить брыкающуюся в стойле лошадь.

Вивьен Пенхаллоу родилась в Суррее и была в семействе Пенхаллоу белой вороной. Она познакомилась с Юджином в Лондоне, влюбилась в него с первого взгляда и вышла замуж вопреки воле родителей. Несмотря на то что Юджин был выше по происхождению, имел приятные манеры и привлекательную внешность, супруги Арден предпочли бы, чтобы их дочь вышла замуж за человека с более надежным источником дохода, нежели изящные, но несколько заумные стихи и рассказы Юджина. Он был лишь третьим сыном в семье, и вряд ли следовало надеяться, что Пенхаллоу завещает ему поместье. Но Вивьен была уже не первой молодости, и ей наскучило унылое существование. Не испытывая особой тяги к тихой семейной жизни, она убедила себя, что будет счастлива с Юджином даже в нищете, вращаясь в среде художников, писателей и прочей богемы. В общем, Вивьен вышла за него замуж и была бы ему прекрасной женой, если бы он всерьез занялся писательством и мог этим зарабатывать на жизнь. Несколько лет они скитались по свету, ведя довольно скудное существование, которое Вивьен, в отличие от мужа, вполне устраивало. Но вскоре Юджин серьезно и надолго заболел, что существенно облегчило его и без того тощий кошелек, после чего он окончательно сник и стал считать себя полным инвалидом. Чтобы поправить здоровье и финансы, ему пришлось вернуться в Тревеллин, после чего он наотрез отказался покидать родительский кров, несмотря на все старания Вивьен. Юджин объявил, что больше не в силах противостоять тяготам бытия, лицемерно присовокупив, что, раз отец так слаб здоровьем, сыновний долг велит ему оставаться в Тревеллине. Когда Вивьен пожаловалась, как тяжело ей жить в доме, где ее не любят, Юджин, потрепав жену за руку, стал туманно рассуждать о том прекрасном времени, когда старик Пенхаллоу отправится в мир иной и они обретут материальную независимость. Надо только иметь терпение. Попытка продолжить разговор на эту тему уложила ее мужа в постель с сильнейшей головной болью, и поскольку Вивьен ни секунды не сомневалась в слабости его здоровья и была полна решимости оградить мужа от любых вредных воздействий, тема отъезда из Тревеллина больше не поднималась.

Она выросла в городе, ничего не понимала в лошадях и была к ним совершенно равнодушна, поэтому девери относились к ней прохладно. Сами они не представляли лучшего места, чем Тревеллин. Привыкли к тирании папаши и считали ее чем-то естественным, а потому возмущение Вивьен казалось им смешным и нелепым. Они называли ее занудой, смеялись над приступами гнева и подтрунивали над влюбленностью Вивьен в Юджина. Без всякого злого умысла они немилосердно дразнили ее и потешались над ее негодованием. Люди они были толстокожие и искренне недоумевали, как можно обижаться на их грубоватую веселость.

Фейт, вторую жену их отца, это семейство полностью подмяло под себя. Вивьен же пыталась сопротивляться и даже сумела обрасти неким панцирем, который делал ее нечувствительной к их пренебрежению. Она никогда не притворялась, что интересуется вещами, какие были важны для них. Вот и сейчас, услышав, что Конрад с Бартом вспоминают, как Обри почти даром купил гнедого жеребца, Вивьен резко бросила:

– Хватит про своих лошадей! Мне нужны тосты для Юджина. Сибилла принесла ему какие-то ломти толщиной с доску. Давно пора усвоить, что он любит тонкие и не очень поджаренные.

Она хмуро взглянула на оставшиеся на столе тосты, но Барт предостерегающе вытянул руку:

– Не трогай, это наши! Обойдется твой Юджин.

Вивьен резко дернула шнур звонка.

– Эти все равно остыли. Сибилла поджарит ему свежих. Он ужасно провел ночь.

Близнецы хором фыркнули, заставив ее покраснеть. Даже Рэймонд изобразил какое-то подобие улыбки.

– У Юджина кишка тонка – вот и вся его болезнь, – заметил он.

– Вы здоровые, как быки, вам и в голову не приходит, что люди могут хворать. Юджин страдает бессонницей. Если он чем-то расстроен…

Ее прервал взрыв хохота. Сжав губы, Вивьен сверкнула глазами. Ноздри раздулись от гнева.

– Да ладно вам, не дразните женщину! – вмешалась Клара. – У Юджина, наверное, расстройство желудка. У него всегда был слабый желудок. Если он предпочитает называть это бессонницей, что тут плохого?

– Какой покой может быть в этом доме, если ваш отец ведет себя, словно он пуп земли? Целую ночь зовет эту мерзкую старуху и орет так, что на всю округу слышно! – яростно закричала Вивьен. – Можете обижаться, только я считаю, что ничего с ним страшного нет. Просто капризничает.