Онлайн книга «Смертельный туман»
|
Там встретишь ты скитальца, в коем горечь и сладость, и вместе пойдете, и каждый новый шаг сплетет ваши судьбы… – Вот все и случилось, – вслух проговорила она голосом, осевшим от изумления. – Все, как и обещала мне карта! – Что случилось? Какая карта? – спросил сзади Горькослад. – У меня карта есть, где все предсказано, – сказала София, – ну, что я со спутниками расстанусь. Я думала, как-нибудь получится этого избежать. Не вышло… – От малинового тумана, коли уж он появился, не убежишь. В нем и выжить-то весьма непросто… – Что же он все-таки представляет собой? – София выворачивала шею, пытаясь разглядеть лицо спутника. – Ты про цветок говорил… как такое возможно? Горькослад медленно вздохнул: – Остановимся ненадолго, а, Нош? Лось послушно замедлил шаг. Сошел с тропы и плавно опустился наземь в тени яблонь. Как только Горькослад и София слезли с его спины, довольный Нош принялся подбирать падалицу. Горькослад сел рядом, прислонился к его боку. София устроилась возле ствола ближайшего дерева. Вдохнула полной грудью. Пахло яблоками, травой, сыростью земли. В мыслях наконец наступила некоторая ясность. Соленый еще не вполне скрылся из виду, но кругом царил такой мир и покой, словно малинового тумана вовсе не существовало. Дорога тянулась на северо-восток, по сторонам расстилались кукурузные поля, луга клевера… – Что тебе рассказывала обо мне Златопрут? – спросил Вещий. София раскрыла сумку, вытащила древесный кружок и отломок рога. – Мне досталось вот это, – сказала она. – Рог хранит воспоминания о тебе. Нош повернул голову. Горькослад взял обе вещицы, с интересом рассмотрел. – Ясно. Ты умеешь их читать? – Разве что немножко. Златопрут учила меня. Когда я ей пересказала увиденное – про лося и твой домик в лесу, – она сразу поняла, что речь идет о тебе. А потом – что это твою семью она пыталась разыскать в Бостоне. – И не нашла, – сказал Горькослад. – Я слишком поздно об этом узнал. А вот о том, что с ней позже случилось, мне совсем ничего не известно. – У нее даже шанса не было кого-то найти. Только прибыла, тут-то на нее и напали. Потом она несколько месяцев проспала. А после того… – София перевела дух. – Долгая история. Так вышло, что мы съездили за океан и только несколько дней назад на Новый Запад вернулись. Горькослад кивнул, как будто удивляться здесь вовсе нечему. – Поиски, – сказал он, – были очень долгими и бесплодными. Никто ничего так и не выяснил. Хотя раз или два мне казалось, что я уже близко… – Он откинул голову на теплый мохнатый бок. – Моя сестра Дурман, моя мать Соландра и дедушка Чилига пропали без вести на востоке, куда уехали минувшей зимой. Это очень странно, ведь обычно мы легко обмениваемся новостями даже на больших расстояниях… София кивнула: – Златопрут мне рассказывала о климах. Теперь Горькослад удивился: – Ага. – Вещий пристально взглянул на Софию. – А говорила она, что наш с некоторых пор замолчал? – Да, она это заметила, как только мы выехали из Нового Орлеана. А что означает его молчание? – Это длится уже не первый день, а что значит – не ведаю. Я могу только подозревать. Клим утратил равновесие, и последний месяц был самым тяжелым. Эти мусорные облака… – Мусорные облака? – Да, желтые, из которых сыплется пепел и всякая дрянь. София кивнула: – Мы их видели. На Новом Западе они повсюду. Люди называют их наковальней. Потом, пока мы ехали на поезде в Соленый, начал падать пепел. Мусора, правда, не было. Горькослад наклонился вперед, обхватив согнутые колени. София отметила про себя, что штаны на коленях давно порвались, да и башмаки носили следы неоднократной починки. Черные волосы Вещего были острижены так коротко, что над правым ухом виднелась родинка в виде вопросительного знака. Зеленые пальцы правой руки вдавились в ладонь левой. – Ты видела дар Златопрут? – Ты о цветах, что вырастают у нее на ладонях? Горькослад улыбнулся: неуклюжее описание его позабавило. – Да, о них. Мой дар – лоза… ты его наблюдала в Соленом. А моей сестре Дурман дарованы красные цветы граммофончиками. У основания цветки бледные, почти белые, выше лепестки темнеют и по концам становятся ярко-малиновыми. Красота редкостная… – Горькослад еще крепче сжал руки. – И такая же редкостная отрава. Если проглотишь, можно погибнуть, запах же влияет на разум. Человек начинает бредить и уже не может отличить фантазии от реальности. София затаила дыхание. – Так малиновый туман… Горькослад нахмурился, глядя на свои сцепленные руки. – Дело в том, что моя сестра очень рано – едва ходить научившись – усвоила, как не допустить, чтобы ее цветы причиняли вред людям. То, что именно она – причина тумана, для меня очевидно. Но я знаю и то, что сестра пошла бы на подобное только при оттаянном принуждении. Он говорил совершенно обычным тоном, но София с изумлением увидела у него на глазах слезы. Горькослад тихо добавил: – Меня ужас берет, как подумаю, что с нею делали, чтобы поторопить ее руку… Она с ума должна была сходить от ужаса! – Мы с Ношем продвигались вслед за туманом, – продолжал Вещий. – Он постоянно появлялся весь прошлый месяц, пока клим был выведен из равновесия. К сожалению, мы почти всегда опаздывали. Иногда, как сегодня, нам удавалось поспеть к началу тумана, и тогда я пытался найти ее. Соленый – город не маленький, я знал, что сестру, скорее всего, не найду. К тому же Ношу втемяшилось непременно заняться тобой. Горькослад вытянул руку, рассеянно погладил громадную голову спутника. С сожалением добавил: – Нош, как обычно, знал лучше. София внимательно наблюдала за Вещим. Туман породил немало боли и ужаса, но на долю Горькослада пришлась мýка особого рода. Девочка припомнила, как в Папских государствах Златопрут ей рассказывала о способностях элодейцев и о том, как некоторые были вовсе не прочь прибрать к рукам их могущество и употребить во зло. «Так вот о чем она говорила…» – с ужасом подумала София. – Туман страшно поражает людей, но растительную жизнь лишь питает, – продолжал Горькослад. – Помнишь, как быстро разрастались горько-сладкие плети паслена? София задумалась. – Если туман так способствовал росту твоего паслена, повлияет ли он сходным образом на цветы Златопрут? – Почти наверняка. Златопрут подвержена воздействию тумана, но должен многократно усилиться и ее дар. Согласно авзентинийской карте, Софии следовало держать путь дальше вместе с Горькосладом. Однако теперь, когда голова у нее полностью прояснилась и она узнала, что туман происходил от рук насмерть перепуганной девушки, ей очень хотелось вернуться в Соленый. |