Онлайн книга «Большая книга ужасов. Коллекция кошмаров»
|
Теперь последует одно из двух. Первый вариант – незнакомец благородно сообщит, как его найти, чтобы он мог безвозмездно, то есть даром, вернуть растяпиному папе телефон. Второй вариант – незнакомец не захочет возвращать телефон безвозмездно, то есть даром, и назовет сумму, за которую готов с ним расстаться. А растяпиному папе придется решить, стоит ли бэушная и изрядно покоцаная Серегина «Нокия» того, чтобы выкладывать за нее какие бы то ни было деньги. Однако Сапожников ошибся. Незнакомец предложил третий вариант! – Этот телефон я у вашего сына забрал, – спокойно сообщил он. – Забрал именно для того, чтобы позвонить вам. Ведь это вы – Николай Ильич Сапожников, проводивший вскрытие тела одного заключенного, умершего от инфаркта во время побега из тюрьмы? – Что? – растерялся Сапожников. – При чем тут… вскрытие? Где мой сын? – Ваш сын у меня, – с прежним спокойствием сообщил незнакомец. – А у вас – сердце моего отца. – Чт-то?.. – с запинкой спросил Николай Ильич. – Сердце моего отца, – повторил незнакомец. – Меня зовут доктор Краев. Мы с вами отчасти коллеги. Вы – патологоанатом, я – реаниматор… – Он подумал и уточнил: – В некотором роде. Николай Ильич не понимал, как можно быть реаниматором «в некотором роде». Реанимация, как известно, – меры по спасению человека, который находится в состоянии клинической смерти. Реаниматор пытается восстановить жизненно важные функции организма… Как это делать «в некотором роде»?! Впрочем, сейчас было не до профессиональных тонкостей. – Я ничего не понимаю, какое сердце?! – воскликнул он. – Какого отца? Вы сумасшедший?! – Не больше, чем вы. Скажите, вы ведь захотите похоронить своего сына целиком? Вот и я хочу, чтобы трупу моего отца было возвращено сердце. Пока у него в груди пустота. – Похоронить сына?.. – пробормотал Сапожников, чувствуя, что у него в груди тоже образуется пустота. – Я захочу похоронить сына целиком?! – И закричал, не слыша своего голоса: – Где Серега?! Где мой сын?! Он жив?! Отвечайте, вы, как вас там?! – Доктор Краев, – спокойно произнес голос, звук которого казался Сапожникову чудовищным. – Ваш сын жив. И цел. Пока. Вы можете забрать его в больнице неподалеку от станции Погосты. Это на полпути между Нижним и Суроватихой. Вы должны успеть приехать до полуночи. На перекрестке за станцией, рядом со старым указателем, ваш вишневый «Рено» будет ждать машина «Скорой помощи». Она сопроводит вас в больницу. Я тоже приеду туда. Вы передадите мне контейнер с сердцем моего отца – и заберете сына. Но имейте в виду: приехать вы должны совершенно один. Малейшее подозрение, что привезли полицию, да кого угодно, – и вам придется долго собирать тело вашего сына. По частям. Это понятно? Николай Ильич хотел сказать, что да, понятно, но не смог. Прошло несколько секунд, прежде чем он смог справиться с голосом и пробормотать: – Хорошо, я все сделаю. Я… привезу контейнер, я… – Повторяю: вы должны успеть до полуночи. Иначе я не гарантирую жизнь ни вам, ни вашему сыну. Это понятно? – Понятно, – отчеканил Сапожников, изо всех сил стараясь отбросить лютый страх за Серегу, попавшего в руки какого-то ненормального. Нужно сосредоточиться только на том, как умудриться заполучить сердце покойника. Того самого, который был похищен из своей могилы. Да, его фамилия была Краев. Так, может быть, доктор Краев и похитил тело своего отца? И только теперь спохватился, что сердце осталось в лаборатории морга… Ну и что?! Сапожников вдруг вспомнил, как Серега рассказывал: его однокласснице Юлечке Комаровой дали прозвище Пугало[5], потому что она обожала позвонить кому-нибудь на ночь глядя и страшным голосом провыть в трубку: «Отдай мое сердце!» Сапожникова передернуло… Странно, а откуда этот зловещий доктор Краев знает, что у него именно вишневый «Рено»? Следил за ним, что ли?! Видимо, следил… И только тут Николай Ильич вспомнил, что его «Рено» – вишневый! – стоит сейчас разобранный в автосервисе! * * * Серега остался один – не считая рыжей девчонки, которая неподвижно лежала на каталке. И не считая пса, который снова высунул голову из-за угла. Серега вдруг заметил, что у собаки шерсть точно такая же темно-рыжая, как девчонкины волосы. Красивый цвет. Правда красивый. Вроде бы он называется каштановый. – Ну, может, познакомимся? – спросил Серега. – Иди, поглажу! Но пес опять скрылся за углом. Знакомиться он явно не хотел. Почему? Чем ему не нравился Серега Сапожников? Да ладно, может, еще передумает! Серега осмотрелся. Было как-то нелепо стоять здесь посреди коридора. Тем более что этот коридор первого этажа был куда мрачнее, чем второго! Там хоть люди сидели – пусть и странные, но все же люди. И свет горел – пусть тусклый, но все же свет. Здесь же сплошь глухие стены, безлюдье, ни одной лампочки. За приотворенной уличной дверью темнело. Вот-вот долгие июньские сумерки перейдут в ночь. Сереге не хотелось оставаться здесь, ну просто очень не хотелось. Тишина, воцарившаяся вокруг, угнетала ужасно! И эта темнота, которая не просто сгущалась за дверью, а словно бы подступала ближе и ближе… – Дурак же я дурак! – пробормотал Серега. – Даже не дурак, а просто балда клиническая! Почему я не дал Валентину номер папиного телефона и не попросил заодно позвонить ему, когда связь найдется?! Со времени отъезда Валентина прошло минуты три, не больше, однако Сереге чудилось, что он стоит здесь минимум три часа. Стоит и напряженно ждет. В ушах звенело от этого напряжения! Вдобавок начали раздаваться какие-то шаги около стены. Медленные, усталые, словно бы стариковские… Никого не было видно, но к Сереге явно кто-то приближался. Кто?! Откуда, с какой стороны? С улицы? От лестницы? Или в самом деле из стены?! Он вдруг ощутил, как вспотела шея. И тут же холодные капли побежали по спине. Да, жарко не было – было реально холодно! И страшно. Серега рванул к лестнице на второй этаж. И даже запрыгнул сразу на третью ступеньку, как вдруг вспомнил про Марин… ну, про девчонку. Как ее оставить одну? Надо уносить с первого этажа ноги и увозить девчонку. Пока он не подошел! Кто «он»?! Неведомо. В этом-то и заключался весь ужас. А если вернется Валентин? Не найдет Серегу – и отправится восвояси? Надо вот что сделать – надо завезти каталку с девчонкой в палату, где оставляли его самого. Окно как раз на крыльцо выходит, Серега будет сверху поглядывать и Валентина караулить. |