Книга Большая книга ужасов 2014 (сборник), страница 66 – Эдуард Веркин, Ирина Щеглова, Елена Усачева

Я вертела головой, пытаясь сориентироваться. Бесполезно. Единственным источником информации для меня оставался Жук.

— Остановился, — сообщил он. — Смеется…

Тут я даже порадовалась, что ничего не слышу.

— Эта тварь за нами охотится, — сказал мне Жук. — А Дэн нас будто специально ему подставляет, как нарочно. Я тебе говорю — казачок-то засланный. Нельзя Дэну доверять. А если эта хихикающая крыса снова сунется — я снова выстрелю. Только уже взрывной стрелой.

Вдруг Жук вздрогнул и развернулся в другую сторону.

— Дэн? — позвал он.

Я тоже повернулась, но ничего не увидела. Зажигалка начинала постепенно выгорать.

— Ага, заблудился он, говорит, — фыркнул Жук. — Так мы и поверили… Ах ты…

— Жук, — попросила я. — Жук, хватит ругаться!

Жук неожиданно смилостивился.

— Здесь мы, Дэн! — крикнул он. — Давай, греби сюда, полено.

Он угрожающе перещелкнул предохранитель самострела, это получилось у него весьма эффектно.

— Жук, брось, — прошептала я. — Не стреляй. Вдруг попадешь!

— Непременно попаду, — упрямо сказал Жук. — Я по меткости во дворе вообще самый первый. Глаз — алмаз.

В темноте, шагах в пятнадцати, вспыхнул огонек, и мы увидели Дэна.

— Эй, Жук, опять ты там со своим мухобоем забавляешься? — насмешливо спросил Дэн.

— Иди сюда! — приказал Жук.

— Сейчас, иду, — усмехнулся Дэн. — Только зубы сниму.

— Снимай-снимай, — ответил Жук.

— Темно, не видно, — смеялся Дэн. — Страшно…

— Сейчас я бензин подожгу, и сразу не страшно будет, — пообещал Жук. — Вообще все подожгу. И гранату брошу к тебе. У меня «Ф-1», между прочим. А после «Ф-1» ты свои зубы и не сосчитаешь.

Я чуть не подавилась воздухом. Оказывается, у Жука еще и граната. Интересно, врет или нет?

— Откуда у тебя «Ф-1»? — Дэн перестал веселиться. — Гонишь ведь.

— Ага, гоню. Весной на пороховуху ходили, ты еще не пошел тогда. Так там этих гранат, как грязи. Я сам пять штук нашел. Две «эфы» и три «эргэдэ». Одну вот с собой прихватил. Хочешь попробовать?

В голосе Жука была сплошная уверенность.

— Тип-топ, — сказал Дэн. — Шутки в сторону.

— Сейчас свет зажжется, — шепнул мне Жук. — Вот увидишь.

Свет и в самом деле зажегся. Дэн внезапно оказался совсем близко, стоял буквально в трех метрах от нас. Видимо, темнота искажает восприятие расстояния. На щеке у Дэна расплывался лиловый фонарь.

— Я же говорил, — засмеялся Жук. — Настоящий Чингачгук!

— Тебе лишь бы ржать, — сказал Дэн. — А я, между прочим, выход нашел.

— Какой выход? — тупо спросил Жук.

— Выход, мой милый, это такая штука для прохода сквозь стены.

— Это правда? — не поверила я.

— Кажется. Во всяком случае, сквозняк там достаточно мощный. Даже волосы раздуваются. И воздух свежий, как в парке. Только ведь темно было, ничего не видно. Надо посмотреть…

— Ну так идем туда! — сразу оживился Жук. — Чего мы стоим-то?!

— Идем.

И мы пошли за Дэном.

И мы почти что спаслись.

Потом я вспоминала. И думала. Я думала, что тогда мы могли бы спастись.

И не произошло бы того, что произошло потом.

Через две минуты мы вошли в помещение восьмиугольной, как дорожный знак «STOP», формы.

— Бойлерная. — Жук огляделся. — Если сквозняк, то выход где-то здесь. Надо искать.

Мальчишки принялись искать, а я забралась на какую-то бочку и вела на всякий случай наблюдение.

Они ходили вдоль стен и заглядывали во все щели, переворачивали листы металла, катали ржавые бочки.

— Не пойму… — бубнил Дэн. — Куда это ветер долбаный дует… Вроде как отовсюду дует сразу…

— Подожди. — Жук остановился и вернулся к своему великолепному мешку. — Сейчас все сделаем…

Жук вынул бутылку с бензином, нашел на полу какую-то драную ветошь, нашел арматурину, обмотал арматурину ветошью и полил бензином. Слава Рэмбо многим не дает покоя, что уж тут поделать. На свет появилась зажигалка «Зиппо». Жук поджег свой факел и пошел с ним вдоль стен. Пламя не колыхалось. Жук обошел бойлерную два раза и нигде и не обнаружил сквозняка, кроме того места, где мы вошли в помещение.

— Да, — скептически заметил Дэн. — Следопыт из тебя не получился.

— Без пены, — сказал Жук. — Сейчас все будет в шоколаде.

— Это уж точно, — хмыкнул Дэн. — В шоколаде мы окажемся — это точно.

Жук еще раз осмотрел котельную, а затем направился к центру зала. Огонь заколыхался сильнее. Когда же Жук оказался посередине комнаты, пламя забилось и потянулось куда-то вверх. И мы тоже все посмотрели вверх.

В потолке был люк.

— Тарарабумбия. — Жук потушил факел. — Сижу на тумбе я. Готово.

Из люка метра на полтора над потолком высовывалась железная лестница. Как мы этот люк сразу не заметили?

— Ну-ка. — Жук отобрал у меня мешок и из глубин его достал ту вещь, которую в путешествие по подвалам я бы взяла в последнюю очередь. Жук достал бинокль. Не большой бинокль, а маленький такой, театральный, как будто из слоновой кости сделанный. К биноклю была даже приделана специальная деревянная ручка. Но Жук за нее не взялся, а стал смотреть в бинокль как обычно.

— Нормально. — Он передал бинокль мне. — Взгляни, Валь.

Я взяла бинокль. Сначала ничего не было видно, а потом, постепенно, когда глаза стали привыкать, я увидела звезды. Звезды плыли далеко-далеко в черном небе, гораздо дальше, чем это видно с поверхности земли. И именно поэтому звезды показались мне особенно близкими и родными.

— Дай мне. — Дэн довольно по-хамски отобрал у меня бинокль и стал смотреть на звезды из-под земли.

Забавно, но при этом Дэн пользовался как раз этой самой деревянной ручкой. Дэн смотрел довольно долго, а потом сказал:

— Старый слив. А в сливе лестница. Можно пролезть. Проблема в другом.

— Это решаемо. — И Жук явил на свет ту самую веревку с «кошкой» на конце.

Я в двадцать второй раз подивилась проницательности и предусмотрительности Жука. Жук по-ковбойски раскрутил веревку, кинул ее вверх и подцепил «кошкой» нижнюю ступеньку лестницы. Подергал, проверяя крепость, повисел. Веревка держала. Жук подтянулся на руках и влез метра на полтора, покачался и спрыгнул на пол.

— Кто первый? — спросил он и сразу же посмотрел на Дэна.

— Хорошо, — согласился тот. — Я буду первым. Потом втяну вас по очереди.

Он ухватился за веревку и стал карабкаться вверх, пыхтя и дрыгая ногами, как молодой страус.