Онлайн книга «Другая женщина»
|
Лёка вспыхнула и закрыла лицо руками. Митя страдальчески сморщился, но продолжил: – Ты подумала, это хороший шанс, правда? Молодой парень, здоровый с виду, стихи читает – не совсем идиот. И приезжий. Уедет и забудет случайную женщину. А у тебя, если получится, будет ребе… – Прекрати! – Прости. – Это было секундное умопомрачение! Не знаю, что на меня нашло! Я тут же передумала! Все равно я не смогла бы! Ребенка не заводят от одиночества! Боже, как стыдно… – На самом деле все совсем не так. – Не так? – Просто ты влюбилась в меня с первого взгляда… – Пожалуй, эта версия нравится мне больше, – сказала Леа, внимательно глядя на граненую сахарницу, и рассеянно провела пальцем по ее стеклянному боку. Какое странное состояние: то жар восторга, то холод ужаса. Как во сне. И страшно, и сладко, и надо бежать, и невозможно двинуться с места. Ах, эта вечная игра – противоборство между мужчиной и женщиной, из которого оба выходят и побежденными, и победителями… – А я влюбился в тебя еще до всякого взгляда. – Как это?! – Я тебя выдумал. А потом увидел на набережной, там, где сфинксы. Где-то в половине десятого, наверно. – Около университета! – Ты меня обогнала. У тебя потрясающая походка! И волосы развевались на ветру. Женщина с ветром в волосах… Я долго шел за тобой, потом потерял. Бродил там по переулкам, заблудился. Потом вынесло к набережной. И когда ты вдруг вышла ко мне с Чарликом… Я чуть не упал в Неву! – Так это был ты?! Кто-то насвистывал у меня за спиной! Что-то очень знакомое, я все пыталась вспомнить… – Что походкой легкою, подошла нежданная, самая далекая, самая желанная! Да, это был я. – Митя… – Что, дорогая? – Хорошо, пусть ты прав про меня. Но ты?! Тебе же есть кого любить и без меня! – Ты понимаешь, ей не нужно то, что я мог бы дать. Не нужно! Ей удобно со мной, я идеальный муж – не пью, не гуляю, деньги зарабатываю. Но ей все равно, о чем я думаю, чем дышу, чего хочу. Все равно. Я предмет мебели. Деталь семейного интерьера. И все. – Митя, а как же дочка?! Твоя дочка? – Я всегда буду ей отцом. – Ты знаешь, ведь на чужом несчастье своего счастья не построишь. – А ты не думаешь, что эта палка – о двух концах? – Что ты имеешь в виду? – Вряд ли в моей семье будет счастье, если я несчастен. А без тебя… Понимаешь, меня замкнуло на тебе. Закоротило. Увидел, как ты идешь по набережной, а ветер играет твоими волосами, – и все. И я не знаю, что с этим делать. Как ни поверни, в любом случае кто-то будет страдать. Я действительно никогда не влюблялся. Мы поженились как-то… машинально. Особенно не задумываясь. Потому что все этого ожидали. И я не собирался ей изменять, правда. В этом была какая-то особенная гордость: быть верным женщине, которой дал слово. И вот, пожалуйста… Может, этот город свел меня с ума? Но ты мне нужна. Ты… заставила меня снять маску. Быть собой. Понимаешь? И мне кажется, что ты тоже… Иначе зачем ты ждала меня? Так ждала, что, увидев, потеряла сознание?! Из-за меня еще никто не падал в обморок! – Ты давишь на меня. Сильно. – А ты не хочешь посмотреть правде в глаза. – Я боюсь. – Чего, дорогая? – Я говорила тебе, как умер мой муж. – А! Я понимаю. Ты боишься, что… что судьба нас накажет? Или Бог? Я в это не верю. Я не верю, что есть какая-то судьба, не верю, что кто-то – или что-то! – рассматривает в микроскоп каждый наш шаг и ставит нам двойки. Всё – в нас самих. И если ты ждешь наказания – ты его получишь. Ты же сама казнишь себя все эти годы. Болезнь – это просто болезнь. Смерть – просто смерть. Ты думаешь, если будешь примерной девочкой, с тобой ничего не случится? И кирпич на голову не упадет? – Я не знаю. Все так стремительно происходит. Я уже смирилась со своей жизнью. Притерпелась. Знаешь, есть испанская пословица: «Если ты не имеешь того, что тебе нравится, пусть тебе нравится то, что ты имеешь». – И повторила по-испански: – «Pues no podemos haber aquello que queremos, queramos aquello que podremos». – Красиво звучит. Похоже, я тоже так жил. Но больше не могу. И, может быть, все-таки стоит добиваться того, что тебе нравится? Они долго молча смотрели друг на друга. Потом Митя медленно произнес: – Птицы, рожденные в клетке, думают, что полет – это болезнь. Лёка усмехнулась и опустила голову. – Это не я придумал, прочел где-то. Ну ладно. Уже очень поздно, тебе надо отдохнуть. Я пойду? Лёка тихо ответила, не поднимая головы: – Оставайся. – Спасибо. Не бойся, я больше не буду… давить. И если тебя пугает физическая близость, то это совсем не обязательно. Ближе мы уже не станем. Конечно, я об этом только и мечтаю, но… если ты не хочешь… я переживу. – Хорошо. Я постелю тебе в большой комнате, там диван поудобней. – Я могу пойти в ванную? – Конечно! У тебя есть… – У меня все есть. Даже зубная щетка. Я же командировочный. Выплеснув друг на друга эмоции и сомнения, они оба вдруг успокоились, утомившись, и словно отдали свое будущее в руки той самой судьбы, в которую не верил Митя. Лёка невольно рассмеялась, увидев Митю в желтых клетчатых трусах до колен и синей футболке: – Какой ты разноцветный! – Разве? Зато удобно! Он улегся, с наслаждением вытянул ноги, потом улыбнулся, приглашающе похлопав ладонью по краю дивана: – Может, тоже приляжешь? Я подвинусь! – Прилягу, – усмехнулась Лёка. – Но не с тобой. – Эх, не везет… Ну, тогда хоть посиди со мной немножко, а? – Сказочку рассказать? – Хочешь, стихи почитаю? – Стихов, пожалуй, пока хватит. Расскажи мне о себе. – Лёка уселась на другом конце дивана, и Митя подвинулся, подобрав ноги. – Особенно и рассказывать-то нечего. Я самый простой и обыкновенный… – Ты какой угодно, но только не обыкновенный. И уж никак не простой. Кто твои родители? – Мама – бухгалтерша, отец – наладчик. – И как же вышло, что у бухгалтерши с наладчиком вырос такой… дон Румата? Да еще в какой-то дыре, как ты сказал? – Сам удивляюсь! Знаешь, я в детстве любил думать, что меня подменили и где-то живет моя настоящая семья. А потом прочитал «Трудно быть богом», ну и… воображал себя доном Руматой. – И как? Трудно быть богом? – Очень. Особенно первые десять лет. Сумерки постепенно сгущались, в комнате делалось темней, Митин голос звучал тише и глуше – давно пора было спать, но Лёка никак не могла заставить себя уйти и в конце концов заснула сидя. Задремал и Митя – задремал и вздрогнул, когда сонная Лёка сползла по мягкой спинке дивана и улеглась рядом, положив голову ему на живот, а рукой обняв ноги. |