Онлайн книга «Большая книга ужасов. Прогулка в мир тьмы»
Я узнала, что нельзя удалять зубы во время растущей луны и стричь волосы – во время стареющей. Меня похвалили за чисто вымытую голову и длинную косу – оказывается, волосы хранят связь человека с высшими силами, оттого их носят длинными и священники, и люди творческих профессий… В общем, при другом раскладе вся полученная информация могла не вместиться в мою головушку, но слушать Алевтину было одно удовольствие и нисколько не надоедало. – Случайности не случайны, как не была случайной и наша встреча, – продолжала она. – Я рада с тобой побеседовать, нечасто в наше время встретишь таких, как ты. Может статься, мы окажемся полезными друг другу. Я не зря в самом начале нашего разговора упоминала о памяти рода. Ты знаешь, что это такое? – Смутно… – Я говорю не о старых записях на полуистлевшей бумаге, которые хранишь, жалея выкинуть и ленясь читать. Нет. Я имею в виду живую память – когда человек не теряет связи со своими предками. – Не поняла? – Предки – это наше начало на земле, а потомки станут нашим продолжением. И не подумай, что это просто красивые слова, – продолжала Алевтина. – Пока мы помним предков – хотя бы их имена, – до тех пор они живы в нас. Их память хранится в нас и в некоторые моменты жизни проявляется. А можно и общаться при желании. Предки – они всегда услышат потомков. – Как общаться? При помощи спиритизма? – Нет. Спиритизм – это магия темная, опасная и противная природе. А людям изначально были даны такие способности, что никакая магия не требовалась. Жаль только, что человечество в последние века больше развивало науку и технику, перекраивало мир под себя, вместо того чтобы развивать себя. Потому многое было утеряно. Но есть люди, которые хранят те давние знания, передают из поколения в поколение. В том числе знания о том, как общаться с предками. Тут спиритизм не нужен, просто нужно уметь позвать – обратиться душой к душе, мысленно. Можешь себе представить, как это? «Могу ли я такое представить, – подумала я. – Конечно, могу. Сколько раз я мысленно, душой, обращалась к Вилору и при этом чувствовала, что он слышит меня и думает обо мне». Но это, разумеется, не тема для обсуждений. И вслух я ответила: – Не знаю, не пробовала. Я и предков-то своих не знаю, кроме покойного дедушки. Но он умер еще до моего рождения, так что я не могу его себе представить. – Плохо, очень плохо, что в наше время люди не стремятся помнить свои родословные, – грустно сказала Алевтина. – Сами себя обделяют, и в немалой степени. Кто знает свой род, тот лучше знает и себя самого. Ведь по родословной, от предков к потомкам, передаются и способности, и наследственные черты, и – так часто бывает – какой-нибудь удивительный дар. А не помнишь рода – не будешь и знать, каким наследством владеешь. Я пожала плечами с самым легкомысленным видом. Не так давно мне выпал случай познакомиться с родственниками по отцовской линии и с трудом избежать того «наследственного дара», что они пытались мне навязать. Только не хотелось никому рассказывать про это чертово… – …проклятие, – подумала я вслух. – Иногда переходят и проклятия, – согласилась Алевтина, пристально глядя мне в глаза. – Но на тебе я проклятий не вижу. За исключением одного небольшого… – Чего? – не поняла я. – Так, мелочи. Не все тебя, детка, любят. – Ну, – рассмеялась я. – Если у человека нет врагов, значит, он или святой, или полное ничтожество. – Причем святого исключаем из списка сразу, – кивнула Алевтина. Недолго думая, она вынула из шкафа две мисочки и несколько кусочков воска. В одну миску налила воду, в другую раскромсала воск и растопила его на печке. – А ну-ка сядь вот сюда. Я, хихикнув, заняла указанный стул, оказавшись спиной к Алевтине, и пару минут пыталась угадать, какие же манипуляции она производит над моей головой. – А теперь смотри, – она поставила передо мной на столе миску с водой, из которой тут же вынула комок воска. – Кого это тебе напоминает? Я взяла его, повертела. Напоминало… просто комок воска, который растопили и вылили в холодную воду, где он и застыл. Сосулька какая-то бесформенная. А если вот так развернуть… А вот так уже напоминало. Напоминало кусок парты, за которым вполоборота сидит девчонка, чьи волосы завязаны в два пышных хвоста. И я даже знаю такую особу. В нашем классе, Оксаной зовут. Тощая, на лицо страшненькая, зато имеет роскошные волосы апельсинового цвета, обычно завязанные именно в два хвоста. – Ничего ж себе! – вырвалось у меня. – Что, узнала? – На одноклассницу мою похоже, Оксану Белову. Это она, что ли, так меня ненавидит? – Как видишь. – Но за что? Я ей ничего плохого не сделала! – Порой это необязательно, чтобы вызвать ненависть, – Алевтина многозначительно посмотрела мне в глаза, и я поняла, на что она намекает. На мои злобные взгляды в сторону Саши и их гламурного дома. Я смущенно опустила глаза, а она выжидающе молчала. И что ей сказать? Такую попробуй обмани! Неожиданно я поймала себя на сильном желании рассказать этой удивительной женщине все, что лежало у меня на сердце. Открыть душу, просто выговориться. Потому что Алевтина, казалось, излучала какой-то добрый магнетизм, и я не сомневалась, что она меня выслушает без иронии и поймет. Но решиться было непросто. Откровенничать я не привыкла. – Как вы так умеете? – Мои пальцы все вертели восковую фигурку. – Вы экстрасенс? – Как тебе сказать, – сдержанно ответила Алевтина. – В нашей семье помнят родословную начиная с двенадцатого века. И хранят много разных знаний. Впрочем, это, – она кивнула на восковую фигурку, – умеет любая деревенская знахарка. Я раздумывала, вертя фигурку в руках. Наконец воск хрустнул у меня под пальцами, смялся, разломившись пополам. – Я вижу, ты напряжена, – нарушила паузу Алевтина. – Что-то тебя тревожит. Я молчала, собираясь с мыслями. – Ника, – заговорила она снова. – Скажу прямо. Я пригласила тебя сюда, надеясь на твою откровенность. Я выпрямилась, бросила остатки воска в мусорное ведро и посмотрела ей в глаза: – Знаете, я не прочь быть откровенной. – Замечательно! – улыбнулась она. – Может быть, ты объяснишь мне, зачем ты раз за разом приходила к нашему дому в городе? Почему смотрела так зло? – Это долгая история. – Но ты, надеюсь, не спешишь? Дело в том, что мы тщательно подбирали место для постройки этого дома и выбрали, как мне казалось, идеальное. Но когда переехали… вскоре я поняла, что не все чисто с этим местом. Потому что в доме стали возникать ссоры, чаще стала биться посуда, и болеть мы стали тоже чаще. Кроме того, гости, приходящие в наш дом, спешат поскорее откланяться. А потом я стала замечать девочку во всем черном, которая приходила, подолгу стояла и смотрела на наш дом с ненавистью. Тут, знаешь ли, даже мне страшно стало… |