Онлайн книга «Путь домой»
|
– Надо же, телепаты, – сказал Ромис, – и илльфенок… Кто бы мог подумать. – Он взглянул на Ленси, все еще спящего в своем углу сарая. – Я слышал, что это бывает опасно, для других. Тех, кто не телепат. А ты знал про илльфи? – Ну, я догадывался, – ответил Денис. – Вот Трей знает про все эти дела. – Молодец у тебя подружка. Храбрая девчонка. – Ничего она мне не подружка, – буркнул Денис. – Еще чего… Ромис засмеялся, потом охнул, схватившись за грудь. – Ой, вы бы легли, а? Разбудить доктора? – Не… все в порядке. Не суетись. Ерунда. Вот как-то раз мы попали в переделку… Денис приготовился выслушать историю. Неужели бывают переделки и похуже той, в которой они очутились? Корабля нет, друзья в разных местах, один из группы ранен! Но дверь сарая распахнулась, внутрь вошли туземцы. Ленси сел на соломе. – Бог мой, – сказал врач, – я не спал так лет десять. Как у нас дела? Начался новый день. Трей разбудили на рассвете. Горло больше не болело, нос не чихал. Трава, которой вчера натер ее туземец, сделала свое дело. Трей откинула шкуру и выбралась наружу. Над озером плавал предрассветный туман. Ниил разжигал костер. Хон проверил у Трей лоб – нет ли жара, засмеялся довольно. Трей хотелось хлеба и молока, но на завтрак была вчерашняя рыба и горячий травяной чай. – Далеко нам идти? – спросил Хон, когда все поели. – Не забыла дорогу? – Нет, – ответила Трей. – Не забыла. Надо вверх, там, где водопад. Немного не доходя до него, где растет дерево. Я не перепутаю. Хон подумал немного, потом сказал. – Сделаем так. Ниил, останешься. Поймай рыбы и сделай факелы. И камни покидай, потренируйся, может, другой раз птичку-то подобьешь. Все засмеялись шутке. – А мы пойдем, – продолжил Хон. – Вернемся, поедим и обратно. Нас уже заждались… Вперед! Последнее слово относилось к Трей. Она вскочила на ноги. Заблудиться действительно трудно – иди себе вверх по речке. Они и пошли. Сначала было легко, но потом дорога резко пошла вверх и Трей запыхалась. Хон и второй туземец же шли, как по ровной дороге. Трей только сейчас разобралась, как его зовут – Лай. Жаловаться не годилось, и Трей старалась. Отдохнуть удалось только в одном месте – там, где висела веревка. Первым наверх взобрался Лай. Затем Хон подтолкнул к веревке Трей. Она честно пыталась. Но сил было совсем мало. Точнее говоря, их и вовсе не было. Она пролезла немногим больше метра и сползла обратно. Только руки расцарапала. Трей ждала, что Хон начнет ругать ее или даже ударит. Но тот крикнул Лаю, что делать, и сел на землю. Сверху посыпалась труха, старые листья. Минут через десять вниз спустилась веревка. Теперь она доставала до земли, даже с запасом! Лай отвязал ее от дерева, – поняла Трей, удлинив таким образом. Второй конец Лай держал в руках. Хон обязал Трей веревкой под мышками и крикнул Лаю: – Тащи! Было больно. Чтобы уменьшить давление на грудь, Трей сама вцепилась в веревку, что было сил. Лай поднимал ее рывками. Когда она была уже почти наверху, Трей стала помогать, цепляясь за корни и траву. Туземец подхватил ее за руку и вытянул наверх. Девочка прилегла на траву, а Лай вновь обмотал веревку вокруг дерева несколько раз и кинул конец вниз. Хон взобрался быстро. И они пошли дальше. Когда показалось дерево с желтыми плодами – Трей обрадовалась – больше в гору идти не придется! Только вниз. Девочка засмеялась счастливо – она дошла! – Вот здесь, – сказала она Хону, – на другом берегу. Пойдемте, я покажу. Туземцы нерешительно переглянулась. Потом Хон, словно делая что-то трудное, сказал: – Пошли. Трей собралась было снять обувь, чтобы сохранить ее сухой, но Хон подхватил девочку на руки и решительными шагами перебрался через ручей. Оказавшись на другом берегу, Трей побежала к скалам. Так, где же он? Вот здесь она пыталась закопать Одиса в песок, потом забралась сюда… Трей разобрала завал из камней и сунула руку в пещерку, убеждая себя, что Одис на месте. «А где же ему быть, балда, – сама себе сказала она, – не отросли же у него ноги, и не убежал же он куда-нибудь! Найти его тут невозможно, если не знать, где искать. Зверям же и дела нет до него. Да и нет здесь никаких зверей, зря что ли, они одну рыбу едят…» Она выкатила Одиса из пещерки, взяла его и обернулась к Хону. – Вот! Вот ваш Одис! – закричала она туземцам, высоко подняв руки. И тут же замерла, пораженная до глубины души. Хон, взрослый туземец, можно сказать, что старый туземец, в его темных косах мелькала седина, Хон, злой и грубый, тот, кто выкручивал Денису ухо и угрожал им всем, Хон, который заботился о ней, когда она приболела, застыл на песке. Глаза его выделялись на сером лице. Потом, он упал на колени и стукнулся головой о песок. Трей прижала Одиса к груди. Лай тоже стоял на коленях на другой стороне ручья. – Что с вами всеми…– чуть не сказала она, но прикусила язык. Одис для нее – пусть умная, но железная машина, сделанная людьми, не землянами, но все равно людьми, а для туземцев Бог. Страшный, грозный, мудрый. И только жрец имеет право говорить с ним. Касаться его. Солнечные блики заиграли на металлической поверхности и голос машины сказал: – Возлюбленные дети мои. Я вижу ваше уважение. Можете встать с колен. Хон и Лай встали и, кланяясь непрестанно, подошли к Трей. Строго говоря, кланялись-то они совсем не Трей, а Одису. Почему эта злобная машина не выключается? Знать бы как ее отключить! – О, дети мои! Я знал, что вы придете за мной. Я ждал вас. Награда будет вам обоим. Хорошая награда. Кто вы? – Хон, великий Одис. Я охотник. А это Лай, он плетет корзины. – Что ж Хон, охотник, ты поймаешь в это лето большого зверя, и все будут восхвалять тебя за доблесть. А тебя, Лай, я научу плести корзины с особым рисунком. И только в них будут приносить мне дары. – Спасибо великий Одис! – в один голос сказали туземцы. Трей не имела ничего против, если бы Одис забыл о ней, но он спросил: – А кто держит меня в руках? Не девочка ли, что оставила меня здесь? Одного? Без помощи? – Она привела нас к тебе, – сказал Хон. – Она оставила меня здесь, – повторил Одис. – Я оставила тебя…э… вас чтобы вы были в безопасности! – сказала Трей. Одис умолк на некоторое время, переваривая полученную информацию. Потом, забыв о Трей, спросил: – Как жили вы без меня, дети мои? Все ли шло своим чередом в деревне? Хон торопливо начал рассказывать обо всем что случилось. О Ноисе и жреце, об улетевших землянах, оставшемся докторе, о суде. Закончил же он словами: – Нам было плохо без тебя. Вернись к нам и покарай тех, кто лишил нас тебя. |