Онлайн книга «Там, где начинается вселенная»
|
– Я вас помню, – сказал Брэтали. – Если так будет продолжаться, у меня начнётся паранойя. Постоянно кто-то за мной наблюдает, разыскивает, всем что-то нужно… – Не утерпела, – отозвалась Симона. – Стало любопытно самой увидеть человека, которым Шэн так заинтересовался. – И конечно, вы узнали меня среди всех, кто выходил из гостиницы? – Конечно узнала. Ладно, не буду вам мешать. Пошли, Йонне. Силвер замешкался было, но потом вышел вслед за ней. Наконец Сальваторе и Шэн остались одни. – Теперь, надеюсь, вы всё объясните мне. – Постараюсь, Брэтали. Могу я так тебя называть? – Если хотите… – с явным усилием согласился Сальваторе. – Про какую заинтересованность говорила эта женщина? – Её зовут Энэ Симона. Ты пальто снимай, а то жарко. И садись, чего стоять-то. Брэтали принял приглашение, устроившись в кресле напротив Шэна. Обстановка комнаты – неяркий свет, приятные для глаза сочетания цветов мебели – явно была призвана настраивать на спокойный лад и отдых. В воздухе отчётливо ощущался хвойный запах. Наверное, за занавеской на подоконнике стоит зажжённая аромалампа. – Зачем вы хотели видеть меня? – настойчивости в тоне Сальваторе не убавилось. – Чтобы попросить о помощи. – О помощи? Это вы-то?.. – Почему нет? – вопросом на вопрос ответил психолог. – Да так… Говорят про вас, что вы чуть ли не чудеса творить умеете. Не очень-то, правда, я верю в россказни. Но если совсем честно… я не очень верил и в то, что такой человек вообще существует. Вы, то есть… И вот вы вдруг говорите про какую-то помощь. Что за помощь? – Скажем… есть задача, которую пытаются решить психологи. Но пока решения нет. – Какая задача-то, мастер? Как мир спасти? – довольно ядовито поинтересовался Сальваторе. – Как наставить нехороших людей на путь истинный и жить в любви и согласии? – Можно и так сформулировать, – ровным, почти бесстрастным голосом откликнулся Шэн. – Ага. А я здесь при чём? – Во время той поездки… – Кстати, о поездке, – перебил Сальваторе. – Вы копались в моих мыслях? В поезде он ни на секунду не ощущал ничего похожего на то, когда свои способности продемонстрировал Йонне. Никакого постороннего «присутствия». Но, может, они умеют делать это и незаметно? – Слишком сильно сказано… – Да или нет? – Да. Прости. – Развлекались от нечего делать? Я, Гай Юлий… Вы ведь и к нему в голову влезли? Если узнали, что вас-то он и ищет? – Когда вы разговаривали в вагон-ресторане, я сидел за соседним столом. – А если бы нет? Ладно, не важно. Он хотел с вами встретиться. Но не припомню, чтобы такие намерения были у меня. – Да, ты другой… – Я не знаю решения ваших… проблем, мастер. Уж извините. – А я на это и не рассчитываю. Но кое-что ты мог бы подсказать. Возникло ощущение пристального взгляда. Вполне возможно, психолог так и смотрел. Но наверняка не узнать. Это было особенно неприятно. – Вы во мне ошибаетесь. Мне нет никакого дела до всех этих высоких материй. – Не думаю, Брэтали. – Бога ради!.. – возглас Сальваторе выражал чистое пренебрежение. – Вы что, знаете лучше меня? Шэн ничего не ответил. Пауза затянулась. – Дело в том, что я маби? – поспешил прервать её Сальваторе. Даже внутренне не хотелось признаться себе, что он испугался этого молчания. – Отчасти. Но не только. Ты очень необычный человек. – Да чем это уж?.. – Сходу не скажешь. – Шэн задумчиво склонил голову. – Тут мало просидеть рядом несколько часов. – Не пойму что-то, куда вы клоните. – Нужно больше. – Не люблю я, когда загадками говорят. Надоедает… – Никаких загадок. Более глубокий контакт. – Э-э… Это как же понимать, мастер? – с нехорошей вкрадчивостью осведомился Брэтали. – Да ладно тебе. Не за тем же я тебя позвал, чтобы пригласить в постель. – Да уж и не знаю, чего от вас ожидать. Значит, хотите, чтобы я позволил вам запросто рыться в моих мыслях? Ещё похлеще получается, чем в постель, не находите? – Я понимаю, о чём прошу… – Да неужели? – Слишком много? Шэн вцепился пальцами в подлокотники кресла. Могло показаться, что он нарочно держит руки так, иначе в волнении не найдёт им покоя. Но Сальваторе был чересчур раздосадован, растерян, даже зол, чтобы замечать такие подробности. – Сами-то как думаете? – Брэтали, мы поможем друг другу. – Я что, просил вас мне помогать? Это, вроде бы, вы… – У каждого из нас есть свои трудности. – Хватит! Мне ничего не нужно. Знаете что, мастер? Если вы на самом деле печётесь о заблудшем человечестве, что-то от этого мало толку. Одна болтовня. У всех, получается, своё. Технократам нужна власть, ортодоксалы помешались на традициях. Нейтралов объединяет только то, что они не «Т» и не «О». А вы, психологи… кучка бесполезных идеалистов. Ничего против вас я не имею. Но и ничего общего с вами тоже иметь не хочу. Так что до свидания. – Брэтали… – Провожать не надо, дорогу найду. Скажите просто, чтобы отперли ворота. – Изнутри ты сам сможешь открыть. Когда синие створки с глухим металлическим лязгом сомкнулись за спиной Сальваторе, Шэн ещё сидел в кресле. Сделав над собой усилие, он заставил пальцы разжаться и наконец-то отпустить подлокотники. Из книги профессора Коре Мартинсена «Маби: перерождённые» (Предисловие) Иоганн Мабиус бросил вывоз будущим поколениям учёных. Не одно десятилетие продолжаются попытки изменить его изобретение таким образом, чтобы оно давало людям полезные свойства вроде сильного иммунитета и развитой регенерации и при этом не наделяло «нежелательными». Уже несколько раз объявлялось о том, что сделать это почти удалось, но… таблеток, которые позволили бы нам заново отращивать потерянные конечности, в аптеках до сих пор не продают. Образцы биологического механизма Мабиуса, сохранившиеся в лаборатории доктора, после любых вмешательств гибнут. Полные копии «вируса», воссозданные учёными, взявшимися работать с наследием доктора, оказываются нежизнеспособными. Это противоречит логике. «Открытие, которого никто не может повторить» – давным-давно устаревший фантастический сюжет. На практике, даже при том, что от научных трудов Мабиуса уцелели лишь фрагменты, учёные, поставившие перед собой те же, что и он, задачи, работая в тех же (или технически лучших) условиях рано или поздно должны получить аналогичный результат. А затем и возможность вносить в него изменения. |