Онлайн книга «Одинокий рейд»
В последний момент, теряя мнемоконтакт, процессор симулятора, сочтя позыв «жить» буквально, перевёл пользователя из надсистемного статуса «стратег» в тактическую единицу рядового игрока-шутера. * * * «На местного не очень похож — светловолос. Наверняка русский», — инструктор в звании капрала «зелёных беретов» армии США смотрел, как один его бойцов небрежно обшаривал убитого. Операция, по сути, мелкая провокация провалилась. Сейчас его люди подберут за собой и надо уносить ноги. Ничего интересного у убитого боец не нашёл, разбив о камни мобильник, пытаясь растоптать маленький чёрный предмет, похожий на флэшку. Однако то не поддавался. — Дай мне, — коротко приказал инструктор. «Любопытно»! — Выгладивши пластмассовым, тот, казалось, даже не оцарапался. * * * Надо любить свой бред…, именно он раскрывает наши затаённые желания и нашу истинную сущность. «Значит это всё я…»! Мысль топталась в нерешительности, какую поставить интонацию — утвердительную или вопросительную. «Значит это всё я и это моя злость, загибы моих домыслов и фантазий. И весь этот бред просто ушёл бы вместе со мной в небытие, если бы не эта штука, спровоцировавшая, вскрывшая что-то глубинное внутри. А что там в этом «внутри»? И только ли во мне? Или в каждом индивидууме — разумном, духовном, возвышенном? И в сумасшедшем? Слышал как-то: «мыслями мудрецов существует Вселенная!». Эк ты куда загнул, Паша! Чем-то божественным попахивает. А чем чёрт не шутит? Ещё в античных говорили: человек — микрокосм! И в каждом человеке есть частичка бога, притаившаяся, нет-нет, да и взбрыкнет гордыней, так не любимой церковниками. Но я не бог, и если лишь частичка (во что было бы гордо верить), и если уж моими мыслями вращаются планеты, то не без участия вот этой штучки. А с этим, не иначе артефактом, ещё надо научиться договариваться. Я это чувствую. Не каждый же раз….». Пашка, вдруг понял, что Савомото что-то пытается ему втолковать, и, не видя ответную реакцию, просто направил свет фонаря прямо в лицо. — Мать твою, — Пашка прикрылся рукой, — убери фонарь! — Ты, куда…, словно…, - сержант мямлил, не зная как выразиться, — что делать будем? — Всё, Савомото, пошли. — Пошли. Куда? — Домой, — негромко, обронил Пашка, нащупывая в кармане свой загадочный артефакт, — теперь у нас есть весомый аргумент, чтобы изменить свою жизнь. «Или для этого снова придётся умереть»? Крейсер «Пётр Великий». Станет тесен весь мир и не вдруг, Посмотри, свою скуку убей, На Вселенную — ту, что вокруг. Я её подарю всю тебе. Ощущение полной беспомощности и паники Терентьев выдавил из себя едва ли не насильно. Боясь коснуться глаз, после неконтролируемого ора (оправдывало, что в основном злого мата, а не скулежа), командир быстро провёл перекличку в ходовой рубке, уточняя дееспособность офицеров. Естественно сыграли «боевую тревогу», управление кораблём взяла на себя новая вахтенная смена. Пострадавших (их было не много — весь экипаж находился в закрытых помещениях) офицер медицинской службы отправил в медицинский блок. Не смотря на протесты медика, командир оставался в рубке, отдавая распоряжения. — Радиотехнические средства, — Терентьев спрашивал, морщась — ему на лицо делали повязку, — ЭМИ было? — Тестируем — импульс лишь лизнул. В целом, локаторы и гидроакустическая аппаратура в норме, — офицер радиотехнической службы продолжал сверяться с показаниями на мониторе, — датчики поймали немного гамма, но если это и был ядерный взрыв, то какой-то недоделанный. Сейчас восстанавливаем системы связи. — Реактор? — Стабильно. — Что с людьми? Фельдшер-старшина, хлопотавший вокруг командира, увидел, что на него уставились вопросительно, слегка растерялся. — Пономарёв говорит, что поражение сетчатки не сильное, — нашёлся штурман, — не больше чем от сварки. В общем-то, прогноз положительный. Сутки на восстановление. Вас сильней всего с вестовым ожгло. Остальные отделались легче. — Вспышка была короткой. Хотя матрица видеорегистратора имеет повреждения, удалось приблизительно установить и интенсивность по зафиксированному изображению, — и, предвосхищая вопрос Терентьева, офицер службы БЧ-7 [36] уточнил, — там ни черта не разобрать, кроме вспышки. В рубку стремительно влетел Скопин, прижимая к глазу влажный тампон. Вероятно слишком влажный, потому что по щеке у него стекала тонкая струйка бесцветной жидкости. — Командир! Надо в лазарет, пусть Пономарёв обработает глаза, — начал он сходу. Увидев на лице Терентьева недовольную гримасу, наклонился к уху, — Коля, надо! Ты же не хочешь потерять зрение. — Ты как? — Я нормалёк! Я вообще на тот момент карандаш обронил. Левый слегка пощипывает и всё! — Что за бортом? — Тишь да гладь, если не считать штормовой погоды. Скопин взглянул на связиста, вздёргивая головой в молчаливом вопросе. Тот так же молча, поглядывая на экран, отрицательно покачал головой. — Связи нет, ни «джи-пи-эс», ни «глонасс». В общем, есть мнение, в свете последних событий, что это перенос. — Что? — Не понял Терентьев. — Погода! Штормит, но как-то по другому. Даже запах у моря иной. Координаты, — Скопин снова бросил взгляд в сторону консоли с мониторами, — пока не установили. Чем мы хуже «Бисмарка» или этой оравы самураев, что порвали янкесов? Народ уже гадает, что нас либо в Отечественную забросило, либо в русско-японскую. А то и вообще нашего «Петра Великого» к Петру Первому с его «флоту быть!». — Упаси от самодура, — пробурчал Терентьев, готовый уже поверить в любой сценарий. — Ладно! Ты за главного. Без авантюр. Обо всём докладывать. Я в лазарет. Как мне…. Опёршись о подлокотники кресла, он осторожно встал. — Так, парни, — старпом обратился к двум матросам-контрактникам, что пришли с ним, — командира сопроводите в медчасть. Только аккуратней, лихоманы. * * * «Ерунда всё это! С переносом в русско-японскую пятого года, и уж тем более с петровской эпохой», — казалось, Скопин был разочарован, принимая обработку данных с постов радиотехнического контроля. Часть приёмопередающих блоков было оперативно заменено, и корабль снова полноценно обрёл способность видеть, слышать и активно заявлять о себе. — Радиоэфир очень насыщен, даже на коротких волнах, — докладывал командир БЧ-7, - более того, по конфигурации сигналов, предполагаю на орбите широкую орбитальную сеть. |