Онлайн книга «Детектив, смартфон и шифер»
|
А Танька почему-то все внимательнее вглядывалась в этот снимок. Словно что-то хотела там разглядеть непонятное. – Дядя Сережа, подарите мне эту фотку, – вдруг попросила она. – Вы на ней такой симпатичный. – Сережа везде симпатичный, – сказала мама, разглядывая фотографию. – Хотя здесь… пожалуй, в самом деле неплохо выглядит. Особенно на фоне этой дикой стены. Гладкая белая стена уходила куда-то в необъятную даль. И вся была, как разноцветными обоями, увешана картинами. Современными такими – черными квадратами и красными треугольниками, которые всем давно уже надоели. Нормальные картины попадались редко, случайно затесались. На фоне этой мешанины инспектор Смолл и наш папа выглядели особенно симпатично. Папа с мамой остались на кухне – пить чай дальше и разговаривать, а мы пошли в свою комнату. – Лешк, – сказала вдруг Танька, – давай свою волшебную лупу. – Хочешь получше дядю Сережу разглядеть? Держи. Танька взяла лупу и стала разглядывать снимок, потом вернула ее Алешке. – Она у тебя какая-то мутная. – А у тебя и такой нет! – обиделся Алешка. – Что ты там разглядываешь? – Вот, видишь, две нормальные картины? – Ну! Пацан какой-то и тетка. А чего там подписано? В нижних уголках рам были пришпилены карточки с названием картин и автора. Только никак не разобрать, очень мелко. К тому же стена уходила вкось, и картины смотрелись как-то боком. – Никак не разберу, – пробормотала Танька. – Тебе это надо? – Надо! – решительно сказала Танька. – Очень надо! Как сказал бы Буратино, здесь какая-то тайна. – Дим, – сказал Алешка, – тащи свой одноглазый телескоп. – Он прикнопил снимок к полке и отступил на несколько шагов. Танька взяла подзорную трубу и уставилась на снимок. – Так я и знала, – прошептала она. – «Мальчик со скейтом» и «Биатлонистка». Только вот художника не разберу. Какой-то Чушкин, что ли? Алешка взял у нее подзорную трубу и подтвердил: – Точно: Чушкин! Или Кашкин! – Более-менее! – высказалась Танька. – Мне надо знать точно. Здесь какое-то очень плохое дело. Вот если бы эти портреты немного развернуть и увеличить… – Легко, – сказал Алешка. – У папы есть одна сотрудница, рыжая такая… – Дяде Сереже пока не надо говорить. – А я и не собирался, – фыркнул Алешка. – Больно надо! Завтра я ей звякну и распоряжусь. Танька вопросительно глянула на меня. Я кивнул: – Звякнет и распорядится. Тетя Женя его побаивается. – Так! – Распахнулась дверь, и появилась мама. – По очереди в душ и – спокойной ночи. – Я свою очередь Таньке уступаю, – расщедрился Алешка. – Чего я в душе не видел! – Воды и мыла, – отрезала мама. – И, по-моему, уже очень давно. – Тут она увидела приколотую к полке фотографию папы и Смолла и одобрила: – Хорошо смотрятся. – Стараемся, – сказал Алешка. – Иди стараться в ванной. Тетя Женя работает у нашего папы в научно-техническом отделе. Они там делают всякие экспертизы, составляют на компьютерах разные оперативные программы, устанавливают неустановленных граждан и разыскиваемых лиц. Тетя Женя очень хороший специалист, папа ее очень ценит, а с Алешкой они большие друзья. Как только мы пришли из школы, Алешка ей сразу же позвонил на работу: – Теть Жень, вы тайны любите? – Вообще-то не очень. Они мне уже поднадоели. – А я люблю! – Понятно, – вздохнула тетя Женя. – И что тебе надо? Алешка объяснил. – Не вопрос. Пришли мне снимок по электронке. – А я не умею. – Так я и поверила. Самолетом управлял, поезд водил, экскаватор по всему району гонял, а компьютер… – Папа не велит, – перебил ее Алешка. – Я его понимаю. Тогда вот что. Я сегодня в вашем районе буду, подходи со снимком. – И уточнила: – Сергей Александрович не должен об этом знать? – Какой Сергей Александрович? – А у тебя их много? – А! Полковник Оболенский? Конечно, теть Жень, это ему сюрприз. – К Новому году? Или ко Дню полиции? – Как получится. – Ладно, к трем часам к Дому туриста подходи. Алешка быстренько сунул снимок в ранец. И вовремя – пришла мама из магазина. – Привет, – сказала она. – Какие новости в школе? – Старые, – нехотя отозвался Алешка. – Понятно. И куда ты собрался? – В школу. Меня после уроков оставили. – А почему ты дома? – Отпустили пообедать. – Достукался, – огорчилась мама. – Ага, – согласился Алешка. – Перестарался. Я пошел? – Иди. Отбывай наказание. Алешка вернулся довольно быстро, подмигнул мне (глазом или ногой), мол, порядок, и уселся за стол. – Ты что? – удивилась мама. – Обедать. – Ты же уже обедал. – Проголодался. Нельзя, что ли? – А вот Танечка… – Никогда не обедает, – по-своему закончил Алешка мамину фразу. – Фигуру стережет. А зачем художнику фигура? Не балерина же. – Я хотела сказать, что балерина руки перед едой моет. – Какая балерина, мам? – Художница. – И художница тоже руки моет? А фигуру не бережет. А вот балерина… В руках у мамы был половник. И как она удержалась? Наверное, потому что Алешка вовремя «заткнул фонтан». Тут пришла из лицея Танька. Балерина-художница. – Ща руки пойдет мыть, – сказал Алешка, – а потом будет фигуру беречь. Он угадал: Танька помыла руки и на мамин вопрос ответила: – Спасибо, я не проголодалась. – Вот! – сказала мама. – А некоторые по два раза обедают, лишь бы уроки не делать. Если бы вдруг Танька отказалась, например, спать по ночам, то мама, конечно же, нас упрекнула: – Вот! Некоторые дрыхнут до полудня, а Танечка – молодец! – третью ночь не спит. А Лешка бы добавил: – И руки по ночам не моет. И головой не топает. После обеда мама ушла поболтать к соседке Зинке, а мы втроем уселись на Лешкиной тахте обсуждать сами не зная что. Потому что Танька вернулась домой еще более задумчивой, чем уходила. |