Онлайн книга «Смерть длиною в двадцать лет»
|
Я положил обратно на постель ее левую руку, и в этот момент веки ее дрогнули, и она проговорила что-то по-французски сонливым голосом человека, находящегося под наркотическим воздействием. Она еще что-то пробормотала, потом открыла глаза и, наверное увидев меня, перешла на английский: – Я не умерла. – А хотели? – спросил я. Она закрыла глаза, облизнула губы и проговорила: – Можно воды? Мигель побежал в ванную и принес ей оттуда стакан воды. Он вложил его ей в руку, но она просто держала его, поставив на постель и не предпринимая попытки отпить глоточек. – Если вы хотите вскрыть себе вены, то резать нужно не поперек, а вдоль руки, по направлению к локтевому сгибу, – сказал я. – Только так вы сможете истечь кровью, а порезами поперек запястья ничего не добьетесь. – А я еще удивилась, почему так мало крови, – сказала она. – И почему вы хотели покончить с собой? Потому что у вас муж алкоголик, а какие-то полицейские не слишком любезно с вами обошлись? Мигель у меня за спиной зашевелился, ему явно не нравилась манера, в какой я завел разговор с мисс Роуз. Но он сам вызвал меня, так что ему предстояло вытерпеть от меня все. Она медленно покачала головой, не поднимая ее с подушки. – Вы хотите поехать в больницу? – спросил я. – Вы считаете, там вам удастся избавиться от всего этого? – Я не хочу в больницу, – проговорила она голосом обиженного ребенка. – Я вообще ничего не хочу! Я жить не хочу! – Вы можете перестать изображать мадам Бовари, – сказал я. – Никто не считает, что вы как-то связаны с этим убийством. Полиции просто нужны заголовки в газетах. – Это не из-за полиции. – Голос ее немного набрал силу. – Быть может, когда вы играете такую сцену на съемочной площадке, вас там считают настоящей звездой, но здесь такие фокусы ни к чему не приведут, – сказал я. – Вы считаете, это была игра? – Мистер Фостер! – попытался одернуть меня сзади Мигель. – Да, я так считаю. Вы, видимо, решили, что старлетка, крутившая роман с вашим мужем, задвинула вас на второй план, и решили напомнить всем о своем присутствии в этом мире. Правда, эта ваша выходка привлекла пока только мексиканца и меня. – Мистер Фостер! – опять возмутился Мигель, на этот раз беря меня за локоть. – Нет! – воскликнула слабым голосом Хлоя Роуз и отбросила стакан в сторону. Сил у нее хватило отшвырнуть его от постели всего на полметра, не дальше. Расплескавшаяся вода забрызгала мне брюки. А Хлоя Роуз, мотая головой, повторяла: – Нет, нет, нет!.. У меня больше никого нет!.. Ни матери, ни отца… Теперь вот и мужа нет!.. Никого! Никого у меня нет! Никому я не нужна!.. Мигель вышел из комнаты – возможно, побежал к своей таблеточной заначке. – Как это нет? А как же поклонники вашего таланта? Вот я, например, черт возьми, вы даже не представляете, с каким нетерпением я жду нового фильма с вашим участием! Но она только продолжала мотать головой. Вернулся Мигель с еще одним стаканом воды и горсткой таблеток на ладони, но я жестом запретил ему приближаться. – Хватит с нее таблеток, – сказал я. Она откинула одеяло и встала с постели, но ноги не держали ее, и она упала мне в объятья, сказав: – Держите меня! Я схватил ее за плечи. Наши лица были в дюймах друг от друга. В глазах ее плескалось отчаяние, это был крик о помощи. Но в чем должна была заключаться эта помощь? Может, она хотела, чтобы я поцеловал ее, пока муж отсутствовал, а обожатель-слуга наблюдал? Отстранив ее от себя и держа за плечи, я сказал: – Я знаю одно хорошее место. Частная клиника Энока. Я имел с ними дела около года назад, когда разыскивал одного пропавшего человека и потом оказалось, что он… нездоров. В этой клинике очень хорошие, профессиональные доктора, настоящие доктора. – Вы считаете, мне нужно лечь в больницу? – А вы считаете, здесь вам будет хорошо? Она уронила голову мне на грудь. – Мне нигде не будет хорошо. – Я сейчас позвоню им. У них там и днем и ночью есть дежурный на телефоне. Ручаюсь, они будут здесь максимум через час. Она оторвалась от моей груди и посмотрела на меня – в ее глазах был страх. – Да все будет хорошо, – успокоил ее я, хотя сам был не очень-то в этом уверен. – Но… то, что случилось с Мэнди… – Полиция занимается этим. Эти парни могут иногда удивлять вас своими действиями, но они выполняют свою работу. – Но вы же сказали, что полиции нужны только заголовки в газетах, а не убийцы. Подумать только, она бросилась в меня моими же собственными словами! Я был, конечно, полным дураком, продолжая с ней этот разговор. Но она так приятно пахла, когда стояла передо мной, вот так совсем близко. На мужчин это всегда действует. Она разгладила морщинку на моей рубашке, пристально разглядывая ее. – Если бы этим занималась не полиция, а вы, я бы чувствовала себя гораздо лучше. Ведь все же заняты исключительно своими делами, а я совсем одна, я так напугана!.. – Меня от этого дела отстранили люди, которых я даже не хочу перечислять. Хлоя Роуз посмотрела на меня. Глаза ее блестели – точно так же, как они всегда блестели в ее фильмах. – Пожалуйста!.. – прошептала она, выдохнув это слово мне в самые губы. Я наклонился и прижался губами к ее губам. Делать этого было нельзя, но я все равно сделал, и не могу сказать, что жалею об этом. Когда губы наши разомкнулись, я сказал: – А зачем Дэниел Мертон хочет купить вашу лошадь? Лобик ее наморщился, и она отступила на шаг, все еще держа руки на моей груди. – А какое отношение это имеет?.. – Я не знаю, поэтому и спрашиваю. Она покачала головой, явно смутившись, и я увидел, как к ней вернулось прежнее истеричное состояние. Тут подал голос Мигель: – Мистер Фостер, мне кажется, вы должны уйти. Мы с Хлоей Роуз словно не слышали этого. – Когда он подарил вам эту лошадь? – Четыре месяца назад. Ну, может быть, пять… – И часто он делает вам такие дорогие подарки? – Иногда. Например, когда картина прошла успешно. Но он не только мне такие подарки делает, а всем актрисам, так что это ничего не значит. – А раньше он когда-нибудь просил вас вернуть подарок? Поджав губы, она покачала головой. На этот раз это могло означать – «нет». – Я просто не понимаю, почему вы задаете мне такие вопросы? |