Книга Семья О’Брайен, страница 6 – Лайза Дженова

Честно говоря, Джо благодарен, что Джей Джей не пошел в полицию. Джо гордится тем, что он патрульный, но не пожелал бы такой жизни никому из своих детей. Но иногда у него странное чувство, будто Джей Джей своим выбором его предал, как если бы у игрока «Ред Сокс» сын стал играть за нью-йоркских «Янки». Часть Джо распирает от гордости, а другая гадает, где он ошибся.

– В чем дело, пап? – спрашивает Кейти.

– А? – отзывается Джо.

– Ты сегодня какой-то тихий.

– Просто ушел в свои мысли, детка.

– Когда их две, бывает непросто, – дразнит его Джей Джей.

Джо улыбается.

– Вот сейчас я думаю, что ты должен принести мне пива, – говорит он Джей Джею.

– И мне, – замечает Кейти.

– И я выпью, – добавляет Колин.

– Никакого пива перед обедом, – говорит Роузи, останавливая Джей Джея у холодильника.

Роузи смотрит на кухонные часы. Уже пять. Она, не отрываясь, смотрит на часы чуть ли не минуту, а потом без предупреждения бьет деревянной ложкой по столешнице. Развязывает фартук и вешает его на крючок. Все. Поедят без Патрика. Джей Джей открывает холодильник и извлекает упаковку «Бада».

Роузи вытаскивает то, что было когда-то ростбифом, из духовки, – или, как зовет ее Джо, «извлекателя вкуса», – и Меган помогает ей перенести все на круглый столик. За ним тесно: локти бьются о соседские локти, ноги пихают ноги сидящих напротив, миски стукаются о тарелки, а тарелки о стаканы.

Роузи садится и читает молитву, потом все механически произносят «аминь» и принимаются передавать еду.

– Ой, Джо, прекрати меня бить, – говорит Роузи, потирая плечо.

– Прости, родная, места мало.

– Полно места. Хватит мельтешить.

Он ничего не может с собой поделать. Утром он выпил три чашки кофе вместо привычных двух, и он на взводе, потому что гадает, где Патрик.

– Где соль? – спрашивает Джо.

– У меня, – отзывается Джей Джей, накладывающий себе еду.

Потом он протягивает солонку отцу.

– Ты что, больше ничего не будешь? – спрашивает Роузи у Кейти, взглянув на ее большую белую тарелку, украшенную только скромной горкой измученных серых бобов.

– Да, мне нормально.

– Может, картошки?

– Ты в нее масло кладешь.

– Совсем чуть-чуть.

Кейти закатывает глаза.

– Мам, я не чуть-чуть веганка. Я веганка. Я не ем молочные продукты.

– А у тебя какая отговорка? – спрашивает Роузи, имея в виду такую же пустую тарелку Меган.

– У вас салата нет? – спрашивает Меган.

– Да, я бы тоже съела салата, – говорит Кейти.

– В холодильнике есть латук и огурец. Валяйте, – со вздохом произносит Роузи, махнув на них рукой. – Вас, девочки, не накормишь.

Меган вскакивает, открывает холодильник, находит две составные части и, ничего больше не взяв, устраивается у рабочего стола.

– А как насчет коровы? – предлагает Джей Джей, подсовывая тарелку с ростбифом под нос сестре.

– Прекрати. Это мерзко, – отвечает Кейти, отталкивая тарелку.

Меган возвращается к столу и раскладывает салат по тарелкам, – половину Кейти, половину себе, – а потом ставит пустую миску в раковину. Джо тем временем трудится над ростбифом с тем же усилием, с каким дровосек, должно быть, пилит дерево. В конце концов он отрывает кусок и смотрит, как его дочки радостно хрустят салатом, пока он жует соленую дранку.

– Знаешь, а ведь фермеры, вырастившие этот латук и огурец, наверняка использовали удобрения, – говорит Джо с самым серьезным лицом, какое может изобразить.

Кейти и Меган не обращают на него внимания, но Джей Джей сдерживает улыбку, понимая, куда он клонит.

– Я не фермер, но, по-моему, для удобрения используют коровий навоз, да, Джей Джей?

– Ага, еще как, – отзывается Джей Джей, в жизни не бывавший в саду или на ферме.

– Хватит, – говорит Меган.

– Семена латука и огурца берут питательные вещества из навоза, чтобы расти. То есть, если прикинуть, салат, который ты ешь, состоит из коровьего дерьма.

– Фу, пап. Вот фу, – говорит Кейти.

– Я уж лучше корову буду есть, чем дерьмо коровье, а ты, Джей Джей?

Джей Джей и Джо от души смеются. По многим причинам присутствующим женщинам не смешно.

– Так, хватит, – говорит Роузи, которая в другое время сочла бы, что Джо просто безобидно дразнится.

Она сама всего этого веганства не понимает. Но Джо видит, что она все еще бесится из-за того, что Патрик неизвестно где, и слишком зациклена на его отсутствии, чтобы над чем-то смеяться.

– Ради бога, можем мы поговорить не о дерьме?

– Я узнала, когда «Коппелия», – подает голос Меган. – С десятого августа по двадцать четвертое.

– Мы с Колин пойдем в первую пятницу, – говорит Джей Джей.

– Колин и я, – поправляет Роузи. – Я не возражаю. Кейти?

– Я пока не знаю. Я могу быть занята.

– Чем? – спрашивает Меган таким презрительным тоном, что Джо точно знает: Кейти обидится.

– Не твое дело, – отвечает Кейти.

– Дай угадаю. Пойдешь в «Айронсайд» с Андреа и Микаэлой.

– Для меня вечер пятницы так же важен, как для тебя. Мир, знаешь, вокруг тебя одной не вращается.

– Девочки, – предостерегает Роузи.

Пока они росли, Кейти была послушной тенью Меган. Джо всегда казалось, что Роузи их воспитывает как единое целое. Во всем, кроме танцев, Джо и Роузи так часто говорили о девочках, не разделяя их, что их имена словно слились в третье, в общую кличку. «Мег-и-Кейти, идите сюда. Мег-и-Кейти собираются на парад. Мег-и-Кейти, обедать».

Но в старших классах девочки стали отдаляться друг от друга. Джо не может сказать почему. Меган полностью подчинило себе строгое балетное расписание; хотя девочки и живут вместе, Меган не часто бывает дома. Кейти, наверное, кажется, что про нее забыли. Или завидует, что с Мег все так носятся. Джо вежливо слушает, когда другие городские родители болтают о своих дочках, которые в библиотеке работают или только что вышли замуж. И начинает сиять, когда они закончат, и приходит его очередь. «Моя дочь танцует в Бостонском балете». Никому из городских родителей этого не превзойти. Он вдруг понимает, что про вторую свою дочь не упоминает.

Кейти преподает йогу, в которой Джо, – он готов это признать, – ничего не понимает, знает только, что это последнее помешательство в области фитнеса, как зумба, или тайбо, или кросс-фит, но обставлено у них все как ньюэйджевская хиппарская секта. Здорово, что Кейти занимается тем, что ей по душе, но Джо видит, что она чем-то недовольна. Он не знает, йогой ли или тем, что Меган уделяют столько внимания, или своим парнем, о котором Джо ничего не знает, но в голосе Кейти слышится напряжение, и с каждой неделей оно словно сжимает ее горло сильнее, она обижена и носит эту обиду, как любимый шарфик. А была таким покладистым ребенком. Его девочкой. Что бы ни происходило, Джо считает, что у нее просто такая полоса. Кейти справится.