Онлайн книга «Cемейные узы не в счет»
|
Ксеня подумала, что в очередной раз придется повторяться заново, но, ничего не сказав, стала рассказывать о школе, о некоторых делах, о маме. Примерно через час разговор между двумя бабушками и дедушкой стал походить на обычный разговор на старческих посиделках. Ксюша не принимала в нем участия, только в пол-уха слушала, как старое поколение неодобрительно говорит о молодежи, вспоминает чудное время своей молодости и сожалеет, что оно так быстро прошло. Но девушке это быстро наскучило. У дедуль и бабуль языки, что колотушка: бом-бом-бом, бом-бом-бом! Всю жизнь бы, наверное, об одном и том же говорили – и не надоело бы. Ксюша оделась и отправилась к Марку. – Я от них убежала, – объяснила она свой приход. – А то началась прогулка по прошловековым понятиям! – По каким прошловековым понятиям? – спросил Антон, не поняв. – Собралась троица бойких старичков и взялась за блаженные воспоминания о прошлом веке. Когда молодежь не курила, не пила, матом не ругалась и не надевала короткого, яркого и облегающего. – Понятно, – сказал Антон и принялся за работу, от которой оторвался, заинтересовавшись словами Ксю. – С меня барановичской бабули хватает по самые гланды, – продолжала девушка. – А тут эта теплая компания! – Да-а, – понимающе кивнул Марк и усмехнулся: – Если бы бабушка знала, что я на этой вот даче вытворяю! – То она бы ни за что меня к тебе не отпустила! – засмеялась Ксюша. – Еще научишь неизвестно чему! – Что ж, оставайся с нами. Веселого тут тоже мало, но на психику никто не давит, – сказал Марк. – Я буду яблоки дегустировать, – отозвалась Ксюша. – Там их у тебя много. Но попробовать хотя бы по яблочку из всех стоящих в прихожей дачного домика ящиков было просто нереально. В каждом ящике содержался новый сорт яблок, а всего ящиков было не менее дюжины. Ксюша взяла наугад три, зная, что ей больше не осилить, и прошла в комнату. Там устроилась на диване перед камином и принялась методично расправляться со своей добычей. Через полчаса в комнату зашел Марк. – Ты здесь, Ксю? – спросил он и, взглянув на сестру, воскликнул: – Да ты неплохо устроилась! Ксюша к тому времени забралась на диван с ногами и, лениво поглядывая на не начатое третье яблоко, что-то в полголоса напевала. – Слушай, мелкая, забери у меня мобильный, а то он меня отвлекает! – А ты не отвечай! – посоветовала Ксеня. – А кто отвечает? Просто на нервы он мне действует. – Да, а если звонить кто-то будет? Мне что – его в зубы брать и тебе нести? – Да нет. Я на то и даю тебе, чтобы он мне над ухом не трезвонил! – Так отключил бы и всего делов-то! – Нет. Если уж кто-то слишком часто звонить будет – придешь скажешь, ладно? А пока полазь – может, интересного чего найдешь… – Да? Только если я здесь чего сломаю, то виноват будешь ты сам. И еще, Марк, я тут смотрю, у тебя пепельница стоит… Курить в доме можно? – Да, можно, только смотри не подожги чего-нибудь. – Обязательно подожгу! – с готовностью ответила Ксюша. Когда Марк ушел, Ксюша некоторое время изучала содержимое мобильника. Звонки были, причем несколько – с одного и того же номера, который был подписан именем Наташи. Среди знакомых Марка Ксеня знала одну Наташу, и в справочнике Наташ больше не было. Получается, это та «девушка Марка и как бы не Марка». – Что ж, – сказала Ксю. – Позвони еще раза два, тогда передам мобильный Марку, Наташа. А пока… Пока Ксюша закурила. Ей было весело, что она, хоть ненадолго, может помешать общению какой-то девчонки с Марком. В течение тридцати минут Наташа позвонила еще два раза, и Ксю решила отнести телефон Марку, преклоняясь перед настойчивостью девушки. Сама Ксю не стала бы звонить парню больше двух раз, если он не пожелал или не смог ответить. Захочет – перезвонит. – Марк, держи, – сказала она подходя. – Там какая-то Наталья без тебя жить не может. – Да? Ну ладно, перезвоним, если жить не может, – сказал Марк, набирая номер. – Опа! Похоже, мадемуазель обиделась… – Что? – спросили Ксеня и Антон вместе. – Сбросила и телефон отключила. – И что теперь? – спросил Антон. – Ничего. Ерунда все это – перебесится – сама позвонит. Я ее вчера, кстати, чуть на фиг не послал… – На фиг или на чего похуже? – уточнил Антон. – А, разборки клеить начала, ну и получила… Впрочем, забудем. Пошли, Антон, в пробках «жучки» делать. – А что случилось? – спросила Ксеня. – Замыкание, – ответил Антон. – Марк вилку от болгарки в розетку сунул, ну и … – Так, что есть болгарка? – снова спросила девушка. – Приспособление то, которым мы доски пилили, видела? Вот это она и есть, – объяснил Марк. Он выкрутил пробки из счетчика, нашел проволочки. – Дожился, Марк, «жучки» делает! – сказал он, раскручивая пробку, и спросил Антона: – Знаешь принцип этой пробки? Антон пожал плечами. – Хрен его знает… – Хрен вообще много чего знает, – ответил Марк. – А вот в пробке внутри проводок есть такой, и когда резкий перепад напряжения, он перегорает. Короче, в двух словах: если бы этого не происходило… тут бы уже к чертовой матери полбани спилило… самим бы от этой болгарки утекать пришлось… «Жучка» Марк сделал и свет наладил, но пока все делал, Антону пришлось бегать по дому то за одним, то за другим под покрикивания Марка. – Антон! – то и дело доносилось до Ксюши. – Принеси нож! Антон, где предохранитель? Ты его в карман, что ли, положил? Быстро верни! Стоило Антону что-нибудь ответить, как тут же раздавалось: – Я хренею с этого малого! Тоник, ты обнаглел! Это из-за тебя у меня все ломается! Включи свет! Конечно, все это говорилось в шутку – Антон не обижался, а Ксюша давилась от смеха. Наконец свет был восстановлен, и Марк объявил, что пора поехать поесть. Тут ему кто-то позвонил, Марк ответил, затем осмотрел телефон и задумчиво произнес: – Странно, чего это у меня батарея так быстро разряжается? – Может, потому, что я рядом стою? – живо откликнулся Антон. – Очень может быть! Очень может быть! – усмехнулся Марк. – Ксюш, ты с нами? – С вами, – ответила Ксю. Обычно в пацанские разговоры Ксюша не встревала. Но слушать было смешно,как Марк и его друзья поддразнивали друг друга, как разговаривали о девушках. Некоторые Марковы друзья стеснялись говорить при Ксюше, старались не ругаться. Марк смеялся до слез, когда это замечал: |