Книга Как укротить маркиза, страница 38 – Салли Маккензи

– Вы хотите сказать, что мои страдания еще не закончились? – Анна висела на руке у маркиза, с трудом приноравливаясь к его шагам.

– Сложно сказать наверняка. К тому же я надеюсь дать вам нечто, что изрядно облегчит ваше состояние.

– О-о-о, я никогда в жизни не буду больше пить.

Он рассмеялся.

– Не думаю, что стоит заходить так уж далеко. – Они остановились у двери, и маркиз прислонил Анну спиной к стене здания. – Подождите тут.

– Куда вы идете?

Нэйт лишь прижал палец к губам и исчез за дверью. Он же не бросит ее, верно? Анна обхватила руками живот и огляделась. Насколько она могла судить, Нэйт оставил ее неподалеку от кухни – а вот это вполне походило на огород. Но сумерки еще больше сгустились. Солнце село, еще когда они были в беседке; теперь на небе были луна и звезды. Из нескольких окон падал свет, едва позволяя рассмотреть окружающие предметы.

Нэйту лучше вернуться. Я понятия не имею, как найти свою комнату.

Анна переступила с ноги на ногу. Сколько он уже отсутствует? Возможно, пять минут, а может и пятнадцать. Девушка снова ощутила рвотные позывы.

Заухала сова. Какой-то мелкий зверек зашелестел в ближайших кустах, и Анна подпрыгнула.

Нет, она сосчитает до ста. И если к тому времени маркиз не вернется, наберется смелости и последует за ним внутрь. Если кто-нибудь ее обнаружит (а Анна надеялась, что кто-нибудь ее обнаружит), можно будет сказать, что она заблудилась. Это ведь будет правда, не так ли? Наверняка лакей или горничная сжалятся и покажут ей дорогу обратно в комнату, где можно будет свернуться клубочком и умереть.

Анна плотнее обхватила руками свой несчастный живот и начала считать. К несчастью, каждый странный звук – а ночь была полна странного шума – отвлекал ее. Во второй или третий раз дойдя до тридцати двух, Анна наконец услышала, как открывается дверь, и Нэйт появился рядом с ней.

– О, слава богу! Я уже боялась, что вы обо мне забыли.

– Простите. На поиск ингредиентов ушло больше времени, чем я рассчитывал.

– Каких ингредиентов? – Анна заметила в его руке чашку. И подозрительно на нее уставилась.

– Ингредиентов для лекарства. – Он протянул ей чашку. – Пейте.

Она отступила на шаг и сморщила носик.

– Ужасно пахнет. Что там?

Маркиз улыбнулся.

– Клянусь вам, это отличное средство.

Анна прикрыла рот рукой: ее желудок уже протестовал.

– Я не могу.

– Еще как можете. Не стану лгать, вкус этого напитка так же ужасен, как и запах, так что лучше проглотить его залпом и как можно скорее. – Он снова протянул девушке чашку. – Давайте. Смелее. Уверяю вас, что после вы будете мне благодарны.

Он определенно не собирался принимать отказ.

Осторожно, с опасением Анна взяла у Нэйта чашку. Содержимое не только дурно пахло, оно еще и отвратительно выглядело – было коричневым и густым.

– Вы пытаетесь меня отравить?

– Конечно нет. Утром вы скажете мне спасибо.

– Утром я буду мертва.

– Нет, не будете. А теперь перестаньте капризничать и пейте.

О, ну какая разница? Сложно было представить, что она может почувствовать себя хуже, чем сейчас. Анна глубоко вдохнула – через рот, чтобы не почувствовать запаха снадобья, – и попыталась залить отвратительную жидкость прямо себе в горло, минуя язык. Попытка оказалась безуспешной.

– Фу-у. – Анна сунула маркизу чашку обратно и попыталась подавить тошноту. Проглотив отвратительную жижу, она больше не хотела снова ощущать ее во рту.

– Отлично! А теперь вот. Я принес вам кусочек засахаренного имбиря. Он поможет вам избавиться от вкуса снадобья и успокоит ваш желудок.

Анна вцепилась в цукат, а лорд Хэйвуд поставил чашку у двери, чтобы слуги нашли ее утром.

Сладость помогла девушке снова почувствовать себя человеком.

– Думаю, я смогу дойти до комнаты и меня при этом не стошнит.

Нэйт взял ее за руку и повел за собой.

– Вот видите! Действует, не правда ли?

– Пока что да. – Анна еще не была готова аплодировать его врачевательским талантам. – Почему вы снова увлекаете меня в кусты?

– Потому что эта тропинка ведет к черному ходу. Можно было бы пройти через кухню, но не думаю, что это разумно. Мы с вами будем выглядеть там крайне неуместно. Повариха помнит меня еще по детским визитам в поместье и с тех пор очень не любит видеть меня на своей территории. Джентльмены часто смешивают зелья, для того чтобы уменьшить последствия излишних возлияний. Но вы, я полагаю, не хотите обнародовать тот факт, что лекарство было нужно не мне, а вам, а также то, что вы так долго пробыли со мной в саду. Вы же знаете, как болтливы слуги.

– Д-да.

Анна ожидала, что придет в ужас от упоминания о возможных сплетнях. Но, по всей видимости, она еще не пришла в себя. К тому же девушка понимала, что ужасаться бессмысленно. Весь возможный ущерб ее репутации уже был нанесен.

– Слишком поздно волноваться о сплетнях. Гости и так видели, что мы с вами вместе покидаем гостиную.

Маркиз остановился и посмотрел на нее. Теперь Анна видела его лицо, но не могла понять, что оно выражает. Похоже, он жалел ее.

– Анна, я полагаю, этого никто не заметил.

Ах да. Все ведь сосредоточили свое внимание на ее отце и на миссис Итон.

– Сюда. – Лорд Хэйвуд направил девушку на боковую дорожку. Они обогнули розовый куст и остановились у другой двери.

Анна оглянулась – и на этот раз узнала местность.

– Мы воспользовались этой дверью, когда возвращались от озера.

– Да. Так что теперь вы знаете дорогу. И я могу оставить вас здесь. Не думаю, что вы встретитесь с кем-то, направляясь в свою комнату, но, если все же встретитесь, просто скажите, что прогуливались в саду, чтобы прийти в себя, это будет правдой.

Почти правдой.

– А если они все же заметили, что мы покинули гостиную вместе, и поинтересуются, где вы? – спросила она.

Лорд Хэйвуд вскинул брови.

– Наверняка вы провели достаточно времени в высшем обществе, для того чтобы довести вежливо-непонимающий взгляд до совершенства?

Анна не могла не рассмеяться.

– Да.

– Тогда используйте его. И если кто-то начнет расспрашивать вас о моем местонахождении (чего, я уверен, не случится), ответьте ему или ей, что вы не знаете, где я, и это тоже будет правдой.

– Ладно. Полагаю, я справлюсь. – Девушка странно медлила. Их приключение в беседке уже казалось ей сном. А доброта маркиза ей тоже приснилась?