Онлайн книга «Резидент»
|
Толчком она разбудила его. Он открыл глаза. — Бандит несчастный, — сказала Мария. — Мы-то с мамой радовались! Облава идет! Матвей приподнялся, пошарил в соломе под головой. В руке его оказался наган. — Облава, понимаешь? Тебя, дурня, ищут! Спрятав наган в карман брюк, Матвей выбрался из закутка, оглянулся по сторонам, пригладил торчащие во все стороны волосы, ткнул в Мариин узелок: — Ты куда? — На Цукановку. — Пошли! Да не туда, не на улицу! Облава ж, сама говоришь… * * * Они пробирались чужими дворами и огородами, протискиваясь в проломы в плитняковых заборах. Так они добрались до железной дороги. Перейти ее можно было только в одном месте — по прогону для скота. Слева тянулись склады оптовых торговцев зерном. Вдоль них ходили сторожа. Справа начинались бойни. Матвей пошел на разведку, заглянул за угол, бегом вернулся назад. Лицо его испугало Марию: выражалась на нем лютая злоба. — Гад там этот стоит, — сказал он. — И с ним Семен Варенцов. Болтают о чем-то. — О ком ты? — не поняла Мария. — Леонтий там! Поняла? Гурты встречает на бойню гнать. Он каждое утро тут! В стороне вокзала загудел паровоз: отправлялся поезд. Они решили подождать, пока он пройдет. Поезд был воинский. На платформах стояли пушки. В теплушках, у сдвинутых вбок дверей, грудились казаки. В одном из вагонов играла гармошка, там пели хором. — Раз, два, три, — начал считать Матвей. — Красным бы через фронт про этот эшелон передать. Знаешь, какое спасибо скажут? Мария ничего не ответила. По словам Матвея, Леонтий и Варенцов стояли с другой стороны железнодорожного полотна. Значит, поезд заслонял их. Мария и Матвей побежали вдоль путей. Казачий патруль они заметили поздно: он круто вывернул из переулка. — Иди спокойно, будто бы просто так идешь! — проговорил Матвей, а сам бросился вперед, ближе к поезду, к рельсам, и побежал рядом с вагонами. Подняв нагайки, конные поскакали к нему. Казаки в теплушках следили за этой погоней, криками и гоготом подбадривая Матвея. Состав прошел. Мария увидела, что за путями, прямо напротив нее, стоят Леонтий и Варенцов. — Стой! Стой, дурак! — услышала она голос Леонтия. — Только хуже наделаешь! Но Матвей бежал и бежал уже рядом с последними вагонами. Конные настигали его. Он остановился, вытянул руку с наганом. Треснул выстрел. Верховые, рассыпавшись веером, скатились с насыпи, а Матвей метнулся к буферам между двумя последними вагонами, подпрыгнул, и Мария потеряла его из виду. Она подождала. Верховые снова выехали на насыпь и помчались, преследуя поезд. Варенцов торопливо зашагал по путям в сторону вокзала. Ей больше нечего было скрываться. То, что она сперва бежала вместе с Матвеем, могли видеть только верховые, но они ускакали. Мимо Леонтия она прошла, не поздоровавшись с ним и даже не взглянув в его сторону, но заметила, что он смотрит на нее с удивлением. Почему? Он ее узнал? Вспомнил вчерашний вечер? Она миновала прогон и бойни и уже снова шла улицами, когда услышала за собой легкие шаги. Леонтий? Да. Он. Поравнялись. Он спросил: — Нам не по пути? Здравствуйте. Я провожу вас… Мне тоже в эту сторону. Она растерялась. Что-то говорила о докторе, о больной матери. Это был беспомощный лепет. — К доктору? — переспросил он. — Ах, ну да! К Герасименскому! Да, да, он здесь и живет! Минуты две они шли рядом, потом Мария спохватилась: город скоро кончится, начнется степь. Две версты. За степью — террикон, вокруг него шахтный поселок. Террикон уже виден: черная гора, высокая и крутая. Они дойдут до угла, и дальше ей обязательно надо идти одной. Зачем она соврала? Выдумала про доктора, и теперь делай, что хочешь. Она не знает даже, где этот доктор живет. — Уже скоро, — говорит Леонтий. — Дом Герасименского совсем рядом… Встретить бы кого-нибудь, хоть совсем малознакомого. Остановиться, заговорить. А он пусть идет дальше. Она упорно думает об этом, но попадаются только шахтеры. Идут на смену. Все торопятся, хмурые. Правда, один знакомый человек повстречался: Афанасий Гаврилов — они почти соседи домами. Она было даже бросилась к нему, но Афанасий, ускорив шаг, свернул в переулок. Он тоже спешил на работу. Леонтий проводил Афанасия взглядом, спросил: — Скажите, у вас это свидание было с Матвеем? — Какое свидание, — смущается она и вдруг думает, что, если ее арестуют сейчас, должна говорить: «Да, было свидание. Для этого только они и встречались у железной дороги…» * * * Они все ближе подходили к пересечению улиц. Ужасная мысль пришла вдруг Марии: а что, если нет на свете никакого доктора Герасименского и про него Леонтий Шорохов выдумал для проверки? Видели, что она бежала вместе с Матвеем, и решили: Варенцов отправился на вокзал сообщить по телеграфу, чтобы Матвея арестовали на разъезде, где поезд остановится, а Леонтию выпало узнать, куда она шла. Ей стало страшно. Неужели Леонтий Шорохов тоже из контрразведчиков? Вот уже перекресток. Что делать? Старик в солдатской шинели, в опорках, с рыжей окладистой бородой, сгорбившийся, кривобокий, стоял на углу, протягивая за милостыней шапку-ушанку. Леонтий Шорохов остановился, пошарил в кармане, швырнул в шапку старика несколько медяков. — Благослови, боже, — громко и басовито сказал тот. — Трижды благослови, боже, — сияющими глазами он оглядел Леонтия и еще раз поклонился. — Так ить и я вроде троицы: палка моя, сума да сам я — человек божий. «С ним и заговорить? Повести домой? Сказать, что мама покормит? — подумала Мария. — А он пусть дальше идет…» Она не успела ничего сказать нищему. Леонтий опередил ее: — Чего же за гроши-то благодарить, отец? Разве ж это милостыня? Ты в торговые ряды приходи, лавку Леонтия Шорохова найдешь, скажешь там — солониночки трижды просоленной подадут… — До свидания, — сказала Мария. — Мне близко, я одна дойду… Что ответил Леонтий, она не слышала, торопливо свернув за угол. * * * Харлампий поджидал ее у входа в машинный сарай. Там, в темноте, ухал пар и крутились колеса. Чумазый, с паклей в руках, он стоял в воротах. С ним рядом стоял такой же измазанный маслом и копотью человек, по виду обычный шахтер, каких в городе тысячи. — Ой, дядечку, — начала Мария, бросаясь к Харлампию, словно к родному. — Это ж такое было! Матвея чуть казаки не захватили, хорошо поезд шел, так он к нему прицепился, а Леонтий Шорохов почти до самой шахты не отставал. Со вчерашнего вечера меня, что ли, заметил? |