Книга Кляча в белых тапочках, страница 59 – Елена Логунова

– Лазарчук у аппарата, – устало отрекомендовался Серега.

– Привет, у меня к тебе вопросик, – прикрываясь ладошкой, зашептала я.

– Громче говорить можешь?

– Не могу, вокруг шпионы… Сереженька, ты не в курсе, скажи: у нас где-нибудь в окрестностях старушки не терялись?

– Живые или мертвые?! – Судя по тону, смертельно утомленный капитан неожиданно ожил.

– Сама не знаю… А что, есть лишние покойницы?

– Скорее, наоборот, – задумчиво, словно не мне, а себе самому, ответил капитан. – Лично у меня тут недобор, одно тело пропало!

– Мужское или женское? – заинтересовалась я.

– Неизвестно. Оно было одето в стиле «унисекс»: кроссовки, джинсы и свитер с капюшоном.

Что-то в этом описании показалось мне знакомым.

– Свитер случайно не цвета морской волны?

– У меня записано – «сине-зеленый».

– Можно и так сказать. А когда это непонятное тело пропало? Не сегодня ли, во второй половине дня, где-нибудь в окрестностях Приозерного поселкового кладбища?

– Откуда знаешь?! – закричал мне в ухо капитан.

Я поморщилась и отодвинула трубку от уха.

– Не ори, – попросила я перевозбужденного приятеля. – У меня голова болит! И успокойся, то тело в капюшоне пока что еще более или менее живое. Хотя, если ты не перестанешь так орать, оно вполне может скончаться прямо сейчас. От разрыва барабанной перепонки.

– Значит, этим телом была ты, – быстро сделал правильный вывод смышленый капитан. – Черт, я должен был догадаться! Ну, кто же еще бросил бы в очко уличного сортира конверт с логотипом Общественного российского телевидения!

– Должно быть, этот конверт свалился с моей головы, когда я сидела на постаменте, – я тоже проявила смекалку. – Постой-ка… А вы что, выловили его из дерьма?!

– Нет, просто посветили в дырку мощным фонариком и разглядели полузатопленный конверт и на нем логотип… Так, значит, пропавший труп – это ты… А что ты там делала?

– Неважно, – отмахнулась я. – Потом расскажу. Сейчас давай определимся: я тебе помогла? Помогла! Нашла пропавший труп! Поставь мне это в заслугу, с тебя причитается! Пока!

Торопливо, чтобы Лазарчук не успел вклиниться в мою речь с очередным неуместным вопросом, я прервала разговор и выключила телефон, чтобы капитан не смог мне сразу же перезвонить. Побрела было обратно к дивану, но тут тихо скрипнула дверь, и я замерла на одной ноге посреди комнаты.

В потоке света появилась маленькая фигурка.

– Мама?

– Масянька! Ты откуда?

– От верблюда! – хохотнул в коридоре невидимый мне Моржик. – Ой, Колян, извини, я не имел в виду ничего такого…

– И Колян тут? – Я шагнула к двери и выглянула в коридор.

– Мама! – Малыш надул губы и горько расплакался.

– Кыся, что это за нарост у тебя на голове? Похоже на крынку! Если это не естественное образование, сними его поскорее, не пугай ребенка! – сказал Колян, подхватывая на руки плачущего малыша.

Выдирая прилипшие к скотчу волосы, я стащила с головы пузырь с растаявшим льдом. Ребенок неуверенно улыбнулся, я протянула к нему руки:

– Колюша, иди к маме! Солнышко мое, я соскучилась!

– Отдай малыша, еще заразишь его! – испугался Колян.

– Чем? – удивилась я.

– Откуда я знаю? – Супруг рвал у меня из рук сынишку. Тот снова надул губы. – Чем ты там больна?

Я вопросительно взглянула на Ирку. Она развела руками:

– Я позвонила Коле, сказала, что ты заболела и останешься у меня, потому что дома за тобой не будет организован должный уход.

– А я сказал, что в таком случае должного ухода не получим и мы с Масяней, и Иришка любезно пригласила нас в гости! На пару-тройку дней, пока ты не оклемаешься! – радостно сообщил Колян. – А тут еще Моржик ходил вчера на рыбалку и принес кучу рыбы, нужно было помочь ее съесть…

– Помогли? – поинтересовалась я, принюхиваясь: по коридору отчетливо тянуло аппетитным запахом жареной рыбы.

– А как же! – Колян погладил по выпуклому животу сначала сынишку, потом себя самого.

– Ты проголодалась? Это хороший признак! – обрадовалась Ирка. – Пойдем на кухню, твои троглодиты не все съели, осталась рыба и для тебя.

– А нам больше ничего не дадут? – расстроился Колян.

– Есть гречневая каша и колбаса! – доложил из кухни Моржик. Судя по металлическому звяканью крышек, он срочно проинспектировал кастрюли.

– Ка! – с энтузиазмом воскликнул малыш.

– Он сказал: «Колбаса»! – перевел Колян.

– Разве? – усомнилась в точности перевода Ирка. – По-моему, «каша» звучало бы точно так же!

Посмеиваясь и обсуждая меню, мы прошли в кухню, расселись за большим столом и весело поужинали. А когда дело дошло до мытья грязной посуды, мужики переглянулись, и Моржик объявил:

– Ну, пора выгулять собаку!

– Ну, пора выгулять малыша! – подхватил Колян.

И только мы их и видели!

– Как твоя голова, лучше? – поинтересовалась Ирка, дождавшись, когда мужчины закроют за собой дверь. – Отлично. А теперь давай, рассказывай все по порядку!

И я поведала ей о событиях сегодняшнего дня, включая «вещий» сон и свои из него выводы.

– Хочешь не хочешь, а придется обо всем рассказать нашим мужикам, – вздохнув, подытожила мой рассказ Ирка.

– Зачем?

– Затем, что нам понадобится грубая мужская сила! Ты у нас сегодня на инвалидности, больная на голову, а я, хоть и не крошка-худышка, но и не экскаватор «Петушок»! – рявкнула Ирка, раздосадованная моей тупостью. – Думаешь, я не понимаю, что ты задумала? Очень хорошо понимаю, и вот что я тебе на это скажу: ты, конечно, можешь потихоньку сбежать посреди ночи и угнать мою машину, я даже могу оставить ключи в зажигании и положить в салон хорошую немецкую лопату, но лучше сделай так, как я говорю! Расскажи обо всем Коле и Моржику. Дорогуша, чтобы разрыть ту захоронку в спиногрызовском саду, понадобится пара крепких мужиков!

Кусочком горбушки Яков Акимыч аккуратно подобрал с тарелки остатки борщевой гущи, съел их вместе с хлебом, бросил в рот зубок чеснока для придания дыханию неповторимого устойчивого аромата, выпил компот, сыто крякнул и только после этого взглянул на кота, нервно царапающего когтями дверь на веранду.

– Опять гулеванить пойдешь? – поинтересовался Яков Акимыч.

Кот разинул пасть и требовательно, басом, мяукнул.

– Сейчас вместе пойдем, – пообещал ему хозяин.

По-прежнему неспешно – суетиться ему, сердечному больному с многолетним стажем, было крайне вредно, – Яков Акимыч собрал заплечный мешок, уложив в него войлочную подстилку, отрез полиэтиленовой пленки, фонарик и армейский бинокль. Надел старый лыжный костюм сына – непромокаемые теплые штаны-комбинезон и «дутую» куртку, вязаную шапочку и очки. В карман куртки положил пузырек нитроглицерина.