Книга Дефиле озорных толстушек, страница 48 – Елена Логунова

– А будет толк? – в сильном сомнении спросила я.

– Вреда уж точно не будет! – пожала плечами мудрая женщина.

Считать воображаемых овец мне не хотелось, петь тем более, поэтому я попросила разрешения посидеть немного на посту и почитать кем-то забытую книжку.

– Вообще-то это не положено, – протянула медсестра. – Ну, только если недолго.

Я схватила книжку в мягкой обложке и заняла себя чтением. Роман оказался забавным, в духе черной комедии. Автор с юмором живописал приключения некой Лизелотты, туповатой девицы, которую угораздило выйти замуж за мужика с синдромом Синей Бороды. Простодушная барышня даже не догадывалась, что супруг пытается ее убить, и непредсказуемо глупым поведением все время расстраивала его козни. Что-то мне все это напоминало… Я попыталась сосредоточиться на своих ощущениях и наконец поняла, что сама в последнее время выступаю в роли дурочки Лизелотты! Точно, меня тоже хотят убить!

– Но кто? – спросила я вслух.

Что характерно, я даже не задумалась: «За что?» Видимо, подсознание самокритично признало, что повод всегда найдется.

– Это врач из приемного покоя, – автоматически отозвалась на мой вопрос дежурная, которая как раз закончила короткий телефонный разговор. – Тяжелого привезли! Вы бы, девушка, шли в свою палату!

Я с сожалением отложила роман о приключениях очаровательной тупицы Лизелотты и поплелась в палату. Еще часа полтора, не меньше, слушала мамулино тихое сопение и громкий старушечий храп, смотрела в окно на звезды и даже считала овец, которых набралось с полмиллиона, – потом я просто прекратила бессмысленную инвентаризацию воображаемого скота. Колыбельную я тоже пела, но на втором куплете мамуля, не открывая глаз, свесила с кровати руку, нащупала на полу тапку и метнула ее в меня, промахнувшись самую малость. Тапка свистнула мимо моего уха, пролетела в миллиметре над животом спящей бабки, которая как раз в этот момент удачно сделала выдох, и свалила деревянную клюку, прислоненную к тумбочке.

– Хр-р-р?! – вопросительно всхрапнула старуха и с жутким скрежетом пружин перевернулась на другой бок.

Я подождала, пока стало тихо, снова вылезла из кровати и приоткрыла дверь в коридор.

– Ш-ш-ш! – укоризненно прошептали резиновые колесики каталки, поравнявшейся с моей дверью.

На каталке лежало тело, полностью закрытое застиранной больничной простыней. Что-то мне подсказало, что эта простыня – скорее упаковка, чем защита пациента от больничных сквозняков. Я испугалась и закрыла дверь. Постояла немного, кусая палец, а потом все-таки решила выйти. Ну, что такого? Кому я помешаю? Возьму на посту книжку про Лизелотту, запрусь в туалете и буду читать, раз уж спать никак не получается!

– Опять вы? – неприятно удивилась дежурная сестра.

Она выглядела усталой и огорченной.

– Как тяжелый? – осторожно спросила я.

– Уже никак. Отмучился! – Девушка вздохнула, со стуком положила ручку и с непонятной враждебностью посмотрела на меня. – Тоже, как вы, поганок наелся! Грибник-недоучка!

– Да что вы?! – совершенно искренне ужаснулась я.

Мне тут же явственно примерещилось собственное бездыханное тело, укрытое несвежей простыней. Какой кошмар! Если бы нам с мамулей не повезло, мы бы тоже сейчас ехали параллельным курсом на двух каталках в больничный морг!

Я потрясла головой, прогоняя жуткое видение, но на смену ему тут же явилось другое, не менее пугающее. Я представила, что прямо сейчас в разных странах медики борются за жизнь людей, которые перед отлетом из Екатеринодарского международного аэропорта наелись в кафе ядовитых грибочков.

– Его из аэропорта привезли? – спросила я у дежурной.

– Кого?

– Ну, грибника этого?

– Солонцова? – Сестра покосилась в какие-то бумаги. – Почему из аэропорта? Из милиции.

Это было интересно, но непонятно. Я хотела задать пару уточняющих вопросов, но медсестра строго взглянула на меня, командным тоном велела идти в палату и до утра оттуда не высовываться. Я покорилась и ушла, прихватив с собой книжку. Вместо закладки сунула в нее небольшой листок бумаги из пачки, лежащей на столе медсестры. Карандаш я видела у бабки-соседки на тумбочке. Едва оказавшись в палате, я взяла это стило, прошла к подоконнику, где было посветлее, и четко, разборчиво записала фамилию покойного любителя маринованных поганок. А то, неровен час, забуду, начну потом вспоминать и обязательно перевру.

Сон по-прежнему бежал от меня, что было вовсе неудивительно. Мысленным взором я видела карту мира, на которой символическим изображением бледной поганки был отмечен наш город, а от него во все стороны расходились радиальные линии, прочерченные больничными каталками. Нервничая, я немного погрызла ногти, а потом вынула из-под подушки припрятанный мобильник и позвонила домой.

– Кузнецов! – хрипло сказал папуля.

– Пап, это я! Извини, если разбудила, – зашептала я.

– Индюша? Что, маме стало хуже? – встревожился он.

– Нет, с мамой все хорошо, ей сделали капельницу, и она сладко спит, – успокоила я его. – Я просто хотела спросить, ты звонил в аэропорт?

– Зачем это? – не понял вопроса родитель.

– Затем, чтобы сказать им про ядовитый поганочный салат в бистро! – напомнила я.

– Ах, это! – папулин голос построжал и сделался почти таким же ядовитым, как упомянутый салат. – Да, я им позвонил! А меня заверили, что никаких – ты слышишь? – ни-ка-ких грибов в меню бистро нет и не было! Вообще никогда! В связи с чем мне очень хочется знать, где ты взяла эти чертовы грибы? Не хочешь рассказать?

– А…

Я растерялась и замолчала. К счастью, немедленно отвечать на папулин вопрос мне не пришлось, он сам не дождался моего ответа, досадливо пробормотал:

– Черт, тут кто-то в дверь звонит, Дюша, иди спать, потом поговорим! – и отключился.

Я машинально посмотрела на часы на дисплее мобильника: третий час ночи! Что за незваные гости нагрянули в наш мирный дом?

– Индюша, что-то случилось? – слабым голосом спросила мамуля, заворочавшись в скрипучей кровати.

– Ты чего не спишь? – вместо ответа спросила я. – Это я тебя разбудила своей болтовней? Прости, пожалуйста, у меня бессонница!

– С чего бы это? – поинтересовалась заботливая родительница. – Есть проблемы, требующие неотложного решения?

Голос больной стал заметно бодрее. Отметив это, я потерла подбородок и сказала:

– Пожалуй, есть такая проблема. Не знаешь, как попасть в морг?

Мамуля издала горловой клокочущий звук.

– Еще при жизни, я имею в виду, – спешно уточнила я.

Пришлось подождать, пока она прокашляется.

– Поправь меня, если я неверно поняла, – сказала мамуля, выправив дыхание. – Ты хочешь попасть в больничный морг, будучи живой и здоровой?