Онлайн книга «Баймер»
|
– Да ты что, – пробормотал я, – да ты с чего… Он крепко взял меня под руку, я не противился, он повел меня к выходу. У двери оглянулся. – Нюрка, – сказал он, – ты – настоящая женщина! Это значит, раз – ты должна лежать, два – молча. Поняла? Молча. Он шутил, но насчет молчания шуткой не прозвучало, и, судя по ее лицу, Нюрка все поняла, кивнула. Солнце ударило в лица, мы оба разом сморщились, переждали, пока перед глазами перестанут прыгать радужные кузнечики. – Это ты зря, – проблеял я. – Как знаешь, – сказал Сергей холодновато. – Мне вот так показалось, но я могу и ошибиться. Но если такое покажется и Козаровскому… Мои колени превратились в воду. Молча, чувствуя некоторую напряженность, мы добрели до караулки. Гриць оглянулся на распахнувшуюся дверь, в глазах ярость боя. – Не понимаю, – сказал он свирепо, – откуда он, гад, догадывается? Я бегу через мост, а он уже под мостом с базукой!.. А когда пытаюсь втихую пройти по крыше, тот ворона, как назло, споткнулся и упал, а когда поднимался, то увидел меня!.. ну и замочил легко, я ж пробирался по карнизу, у меня руки заняты… Иван сказал сочувствующе: – Чо ты хочешь? Закон бутерброда… Гриць спросил: – Это когда пропорционально стоимости ковра? Сергей спросил ехидно: – Сколько слышал про этот закон, вот думаю, а что, если взять и намазать с двух сторон? Тогда как? – Повиснет в воздухе, – предположил простодушный Гриць. Сергей подумал, заявил уверенно: – Очень просто, недоумки. Если бутерброд намазать с двух сторон, то, упав, он начнет кататься по полу, переворачиваясь с боку на бок. Как ты думаешь, Андрий? Я развел руками: – Вам виднее. Но я вот думаю… бутерброд падает маслом вниз, а кошка – вниз лапами… А если бутерброд привязать на спину кошке? Попятился, спину обожгло солнышком. Весна, солнечные лучи сильные, молодые, а моя шкура, и раньше не очень бронестойкая, за зиму истончилась вовсе. Наконец-то пришло время обеда. Нюрка обслуживала молча, на меня даже не взглянула. Перед Сергеем поставила стакан с красным вином. Стекло настолько тонкое, чистое, что я почти не видел самого стакана, вино держится столбиком, и когда корявые пальцы хватали с размаху, мне все время казалось, что пленка поверхностного натяжения прорвется и вино выплеснется на стол. Антон перехватил мой напряженный взгляд, подмигнул иронически: смотри, мол, вот аристократ недобитый, мясо вином запивает, не всех мы перевешали в месяце термидоре в семнадцатом после Куликовской битвы. Я криво улыбнулся, сказал: – Да, кормят, как аристократов. А чего только мы? Нюрка обслуживает, понятно, но Вероника могла бы… Парни почему-то промолчали, а Сергей отпил, вытер губы салфеткой, потом сказал хладнокровно: – Они фигуру берегут. – Но есть все равно надо, – возразил я. – А они изволят чашечку кофе, – ответил Сергей, – а еще пирожное. Без сахара и крема. Я удивился: – Разве такое бывает? – А теперь везде обман, – сообщил Сергей. – Жулик на жулике… Ты этого не знал? Я окинул взглядом стол. Конон нас всех считает детьми Собакевича: стол добротен, но прост. Правда, вместо бараньего бока с кашей – каждому по отбивной, но зато размером с том всемирной энциклопедии, гречневая каша горкой вровень с краями тарелки, больше похожей на тазик. Если б здесь каким чудом оказалось пирожное, то было бы размером с каравай, что подносят президентам, а калории разорвали бы балерину на куски. – Андрий, – спросил Антон, – ты обещал, что у нас такой доступ, такой доступ!.. А качается все равно хреново. – А что ты перекачиваешь? – спросил я. – Да одну штуку с варезного сайта… На шести дисках собираются выпускать! Или на одном DVD. Я пожал плечами. – Если тебе даже такая скорость кажется медленной… Покачал бы ты на скоростях, что вся Москва качает! Хотя это известно всем: как бы хорошо ни было, но мужчине всегда хочется сменить партнершу, а интернетчику – провайдера… Сергей хохотнул: – Мальчик провайдеру долго звонил! Не дозвонился, пошел и убил. Как вон Антошка, когда со всей дури в Дюке засадил из гранатомета в зеркало… Представляешь, в упор! А зеркало то висело в сортире на бетонной стене… Антон поморщился, сказал зло: – Тебя сейчас послать иль по емэйлу? Сергей даже отшатнулся. – Это что? – спросил он в безмерном удивлении. – Каламбур? Антон огрызнулся: – Да пошел ты… Я хоть калом бур, зато телом бел. А то некоторые из нас вообще мартышки в татуаже! – Человек – звучит гордо, – отпарировал Сергей, – зато обезьяна – перспективно! Андрий, надо нам как-то дефматч устроить в real-time strategy. Если честно, мне дефматчи тоже стали не очень, но эти два придурка настаивают. Надо им рожки сбить, пока не отросли. Я покачал головой. – Некогда, Сергей. Сказал бы мне кто, что я две недели выживу без игры… – Неправильно ты, дядя Федор, бутерброд ешь! – сказал Сергей наставительно. – Играть… баймить надо. Иначе останешься пещерным человеком. – Если зеленое и дергается, – блеснул эрудицией Антон, – то это биология, если дурно пахнет – химия, если не работает – физика, тормозит – баймы. – Игры, – поправил я. – Баймы тормозить не должны. – Посмотрим, посмотрим… Ты нам хотя бы тестовую версию скинь! Мы заканчивали первое блюдо, когда наверху бодро простучали ступени. Конон сбегал уверенно, ноги двигаются четко, не запинаются, на ступеньки не смотрит и за перила не хватается. Он и раньше спускался и поднимался по ступенькам уверенно, но я стал обращать внимание только теперь, когда… – Нюра, – сказал он доброжелательно, но с повелительностью в сильном голосе, – мне добавь аджички. Нюрка покачала головой, глаза были озабоченные. – Илья Юрьевич, – сказала она сурово, – у вас язва начнется. И так наперчено, пересолено!.. И аджикой уже нааджичила, куда ж еще? Во рту уже горит. У вас от печенки ничего не останется. Мужчины опустили глаза, всем неловко, это простодушная Нюрка брякает вслух. У Конона возраст, а с ним и некоторые проблемы. Если всякие патентованные лекарства он и не принимает… а может, и принимает тайком, то проверенное народной практикой наперченное жареное мясо поднимает мужской тонус, поднимает. |