Книга Горькая брусника, страница 38 – Наталья Медведская

На кухне я появилась в одиннадцать часов дня. Запила водой болеутоляющее. В висках пульсировала боль. Баба Поля неодобрительно покосилась на меня, но промолчала. Сегодня блинчиками меня не угощали. Когда я допивала мой любимый брусничный чай с бубликами, она не выдержала:

– Хочу рассказать, что произошло с моей девочкой.

Я отодвинула от себя кружку, перестала хрустеть бубликами. Полина Андреевна присела к столу. Её пальцы судорожно смяли кухонное полотенце.

– Она покончила с собой, прыгнув с обрыва в Чёртовом урочище.

– Вы уверены, что она сама прыгнула? Ей не помогли?

Баба Поля глянула на меня глазами полными боли и горя.

– Света оставила записку… Тело моей девочки нашли через два дня после её гибели. Его прибило к берегу метрах в пятистах от пляжа. Я хочу тебя предостеречь. Настя, не связывайся с Матвеем. У него нет сердца. Моя доченька была счастлива, работала, собиралась замуж, но однажды встретила Ангела. И… как с ума сошла. Они учились в одной школе, только Матвей на три года её младше. В школе Света не обращала на него внимания, никого кроме своего парня не замечала. А тут на этом бабнике будто свет клином сошелся. Сама мне призналась в этом. До встречи с Матвеем Света была доброй весёлой девушкой, а после стала раздражительной, злой. Всё не так, всё не по ней. Я не знаю, сказала она своему жениху или нет, что полюбила другого. Про записку я никому не говорила. Сообщила только участковому – попросила не распространяться о ней. И так в селе решили: у моей девочки поехала крыша. А она не смогла выдержать холодности и безжалостности Матвея. Её нежная душа нашла выход. Света остудила сердце, прыгнув в ледяную воду. После смерти моей девочки её жених так горевал… по-моему, он сам съехал с катушек. С тех пор ничего кроме дома и работы для него не существует. Никуда не ходит, ни с кем не дружит. Запрется в своей комнате и всё вечера и выходные читает книги или смотрит телевизор. На работе его ценят. Смирный, работящий, безотказный. Золото, а не мужик. К тому же не пьет и не курит. С виду живой человек, но… душа его умерла вместе со Светочкой. А во всем он, Матвей, виноват, играючи две судьбы разрушил.

Во время рассказа Полины Андреевны я заметила: она старательно избегает назвать имя жениха дочери.

– Баба Поля, а кто был парнем Светланы?

– Незачем трепать его имя, – рассердилась старушка. – Он ещё молодой, вдруг сможет забыть Свету и наладит свою жизнь.

Я удивилась вспышке её гнева, как мне показалось, на пустом месте. Какой смысл делать из этого тайну, если захочу узнать, поинтересуюсь у Александра Васильевича. Только зачем мне это?

– Какого числа умерла Светлана? – Я уже знала, но лучше уточнить лишний раз.

– Пятого мая не стало моей кровиночки.

– Скажите, Света была в положении?

Баба Поля побледнела.

– Неужели Александр Васильевич не сдержал слова.

– Не волнуйтесь, участковый мне ничего про вашу дочь не говорил. Я сама сопоставила факты. Значит, была беременна. И кто отец её ребенка?

– Матвей! Кто же ещё. Поиграл и выбросил, как испорченную игрушку. – Глаза Полины Андреевны горели ненавистью, и если бы ей сейчас повстречался Ангел, он бы сгорел в огне этого чувства.

– Но точно вы не знаете?

Лучше бы я этого не говорила. Бабушка вскочила, смахнула кружку с недопитым чаем на пол, а потом в гневе рванула тонкое кухонное полотенце, разорвав его пополам.

– Ты думаешь, моя Света шлюха, и спала не только с Матвеем?

У меня заныло сердце. Неужели оно обманулось, приняв безжалостное чудовище, за прекрасного принца?

– Бог с вами, Полина Андреевна, я просто спросила. Записку действительно написала ваша дочь? Графологическую экспертизу делали?

–Зачем? Что я, почерк своей дочери не знаю!

– Его мог подделать убийца.

Баба Поля недоуменно посмотрела на куски полотенца в своих руках.

«А старушка-то плохо контролирует себя в гневе», – подумала я.

– Я не пойму, к чему ты клонишь? – Полина Андреевна насупила белёсые брови.

– Погибшие девушки, кроме моей сестры, в её случае я не знаю, были беременны. Смерть троих наступила в Чёртовом урочище, то есть там же, где якобы покончила самоубийством ваша дочь. А вдруг её убили?

– Ты думаешь, она стала жертвой маньяка?

– Предполагаю. Вы записку сохранили?

Полина Андреевна покосилась на пол, переступила через лужу и отправилась к себе в комнату. Вернулась она с небольшим клочком бумаги в руке.

Я взяла у неё обычный тетрадный листок в клеточку.

«Мама прости, так жить больше не могу. Без любви я ничто. Ухожу в лучший мир. Корми кошку».

– Что за кошка? – поинтересовалась я.

– Понятия не имею, у нас не было кошки. – Полина Андреевна выбросила разорванное полотенце в мусорное ведро, достала из шкафа целое и повесила на крючок возле мойки. Вытерла лужу на полу.

– И вас это не насторожило? Её могли заставить написать или это не она вовсе писала? Можно, я отдам записку следователю?

– Неужели моя девочка не бросала меня? – заплакала баба Поля.

– Это всего лишь предположение, – перепугалась я. – Вдруг, ошибаюсь.

***

– Егор Петрович, нельзя ли отправить эту предсмертную записку на экспертизу, а это тетрадь по литературе дочери бабы Поли – Светланы. Мне дала хозяйка.

– Настя, я просил тебя не бродить по лесу. Ты не слушаешься. Илья Перегудов рассказал, в какой переплёт ты чуть не попала. – Следователь выровнял стопочку бумаг на столе.

– Положим, вы тоже многое от меня скрыли. Оказывается, ваши люди следили за мной, – проявила я свою осведомленность.

– Они не мои люди, а сотрудники ГНК.

– Чего? – Я второй раз слышала эту аббревиатуру.

– Группа по борьбе с организованной преступностью. А они оперативники из отдела по борьбе с распространением наркотиков. Хотя мне кажется, что Иннокентий Славин из ОП – отдела прослушки. Я же следователь из убойного. У нас разные функции и задачи. Но вот в случае с твоей сестрой наши интересы совпали.

– Но вы знали, что они за мной следят?

– Конечно. Наши дела пересеклись. И я рад, что они присмотрели за неуёмной мисс Марпл местного разлива. У меня всё люди заняты, нам некогда бегать за тобой по лесу. Что за бумажку ты притащила?

Я принялась рассказывать, выложила Егору Петровичу всё, что узнала, присовокупила и свои предположения. Он внимательно выслушал и наконец забрал у меня тетрадный лист.

– Это называется притягивать факты за уши. Настя, даже этот клочок нужно правильно оформить, а его уже лапали все, кому не лень. Пятнадцатое июля через два дня. Поумерь свой исследовательский энтузиазм.