Онлайн книга «Горькая брусника»
|
– А больше нигде нельзя поселить меня, кроме как в твоем домике? – полюбопытствовала я и удивилась: Ангел покраснел. Ничего себе! Смутился. Что-то сильно сомневаюсь в его непорочности. Он явно не страдал отсутствием внимания со стороны слабого пола. – Всё домики заняты, – справившись со смущением, ответил Матвей. Неужели у него на меня виды или он не разучился краснеть? – Сегодня я вернусь в дом к Полине Андреевне, но обещаю подумать. – Подумай. – Ангел пальцем коснулся моего подбородка. – Странно ямочка не портит твое лицо, а наоборот усиливает впечатление трогательности и детскости. – Надеюсь, на ребенка я непохожа? Глаза Матвея сузились. – Совсем непохожа. Он наклонился и принялся целовать меня с такой страстью, что я начала задыхаться. Ещё немного и я бы согласилась остаться у него этой же ночью. Чего тянуть? Последние остатки воли таяли с каждой секундой. Дверь домика открылась без стука, на пороге стоял Громов. – Матвей, Ночка заболела, возьми в аптеке вот это лекарство. – Олег протянул листок бумаги Матвею и с любопытством оглядел нас. Ангел неохотно разомкнул объятия. Если бы он не придержал меня, я бы зашаталась, как пьяная, а так сохранила равновесие и остатки гордости. – Сейчас отвезу Настю и заеду за лекарством. Олег постоял ещё немного на пороге и ушёл. Матвей, не говоря ни слова, притянул меня ближе и продолжил целовать. Мне на секунду удалось оторваться от его губ. – Поехали. – Одну минуточку. Через десять минут от поцелуев у меня не только голова кружилась, но и пол стал уплывать из-под ног. Я заслужила медаль, нет орден. Собрав последние силы, повернула голову в сторону. – Поехали. – Сейчас. – Он провел губами по щеке, дотронулся до уха. Я поежилась и засмеялась: – Ангел, ангел, да ты демон искуситель. – Мне удалось выскользнуть из кольца его рук и отойти в сторону. Он запустил пальцы в короткие волосы и мрачно заявил: – От тебя башню сносит. Ладно, поехали. Через десять минут Матвей остановил мотоцикл возле дома бабы Поли. Прощаясь, он прижал мою руку к губам. – Буду скучать. Я улыбнулась. – Не успеешь, завтра увидимся. – Открывая калитку, послала ему воздушный поцелуй. Во дворе под беседкой бабули распивали чай. При моем появлении они прервали это увлекательное занятие. – Ох, Настя, не слушаешь ты добрых советов. Связалась-таки с этим чёртом, подведет он тебя под монастырь, – проворчала баба Зоя. На столе у старушек стояла бутылка наливки, на тарелке лежали подсохшие кусочки колбасы и сыра. На заветревшемся хлебе съежились кружочки свежего огурца. Заметив мой взгляд, Полина Андреевна пояснила: – Решили помянуть Светочку. Может, и внуков уже нянчили бы, если бы доченька осталась жить, – всхлипнула она. – И мой мальчик не сидел бы дома бирюком, хороня себя заживо. Я подсела к столу. Так, так, что это ещё за новость? – Баба Поля, Светлана собиралась выйти замуж за вашего сына? – повернулась я к бабе Зое. Старушка кинула. Вот о каком женихе не хотела тогда говорить Полина Андреевна. Получается, её дочь предала сына Зои Ивановны и погубила мечту бабушек иметь внуков. Баба Поля не хотела вспоминать об этом. Хозяйка подперла кулаком щеку и с надрывом в голосе произнесла: – Они дружили с детских лет и в июле должны были пожениться. Но тут на несчастье, моей девочке повстречался Матвей. Он вернулся в село и со своим дружком начали строить турбазу. Запудрил девке голову и в кусты. А она бедная с обрыва вниз головой кинулась. «Понятно, – посмотрела я на старушек. Бабульки выпили лишнее и языки развязались» Перевела взгляд на бабу Зою и вздрогнула, увидев искажённое злобой лицо соседки. – Матвей погубил не только её. Коля до сих пор не женат и тоскует, тоскует. Он и его убил. – Да, Николай изменился, – подтвердила Полина Андреевна. – Такой был светлый, тихий мальчик, а стал нелюдимым человеком. Вот так походя, Матвей перечеркнул и наши, и их судьбы. – Баба Поля вытерла ладонью слезы, бегущие по щекам. – А ты не слушаешь, когда тебя предупреждают. Я никак не могла уразуметь, в чем вина Ангела? – Что произошло? Почему ваша дочь покончила с собой? – Она голову потеряла от него, а он плевал на её чувства. Сколько слез выплакала моя девочка. Соседка налила полный стакан наливки и подала подруге. – Выпей. Полегчает. Отольются злодею наши слезы. Баба Поля посмотрела на стакан и выпила залпом. Я ошарашенно уставилась на старушку. – Налить тебе, – Зоя Ивановна показала на бутылку. – Спасибо, не надо. Я не пойму, вашей дочери исполнилось двадцать пять, когда она погибла. Это произошло пять лет назад. Как все-таки получилось, что вы обе так поздно родили своих детей? Старушки своим детям годились не в матери, а в бабушки. Я некоторое время переваривала новость, что с бабой Зоей живет не внук, а сын. – Для нас с Зоей это был последний шанс родить ребенка. Я удивилась ещё больше. – Вы говорите так, словно своих детей заказали в магазине. Баба Зоя икнула и зло глянула на меня. – Ты ещё будешь осуждать, соплячка! – Нет! Что вы, какое осуждение. В Европе многие рожают после сорока лет, – заверила я. – Мы Феодору упросили, она поспособствовала. Ведьма долго отказывалась. Я перед ней на коленях ползала. – Зоя Андреевна с силой сжала стакан с остатками вина. Баба Поля всхлипнула. – И я кланялась ей до земли. «Жизнь за жизнь», – сказала Феодора. Мы согласились. Так и вышло. Ровно через год, один за другим, умерли наши мужья. Теперь понимаешь, какой ценой достались нам наши дети? – Бред какой-то. Феодора убила ваших мужей? – удивилась я. – Нет. Но она предупредила: бог не дал нам детей, значит так надо. Она не хотела совершать обряд, уговаривала смириться. Феодора считала, что души, призванные не в свой срок, заберут другие души: наши или мужей. Мы еле её уговорили. Я была согласна прожить всего год, лишь бы увидеть своего малыша. Судьба распорядилась по-своему, забрала у детей отцов, – печально повествовала Полина Андреевна. – Да ладно, Поля, не велика потеря, – ехидно заявила соседка. – Твой мужик никчемушный был. – Да. Он немного ленился, не мог семью обеспечить, но зато не пил, как твой, – ответила обиженная хозяйка. |