Книга Знак предсказателя, страница 65 – Татьяна Полякова

– Тебе не следовало звонить.

– Согласен. Но мысль о том, что ты рядом, не дает покоя. Надо быть конченым дураком, чтобы дважды угодить в один и тот же капкан. Я конченый дурак, потому что мне плевать на все капканы. Я хочу тебя видеть.

– А я нет.

– Врешь.

– Хорошо, – вздохнула я. – Возможно, ты прав. Но это ничего не меняет.

– Прячешься от меня в его доме? Боишься?

– Да. Боюсь.

– Я тебя и пальцем не тронул, даже когда мечтал убить.

– У меня есть друзья и есть обязательства перед ними. И я понятия не имею, кто ты такой.

– Я тот, кто любит тебя больше жизни, дура. Жду каждый вечер с семи до девяти на Малой Садовой, дом сорок два.

Он отключился, а я почувствовала, что в комнате не одна. Медленно повернулась и увидела всех троих. Бергман, справа от него Вадим, слева Димка. Сосредоточенное лицо Максимильяна, гнев в глазах Волошина и какая-то детская обида в Димкиных.

– Кто тебе звонил, милая? – вкрадчиво спросил Вадим.

– Не думаю, что вас это касается.

– Серьезно? Почему-то у меня другое мнение.

– Выметайтесь отсюда, – потребовала я.

– Что он тебе сказал? – спокойно заговорил Максимильян. – Хочет встретиться?

– Черт, – выругался Волошин. – Только не говори, что ты собиралась бежать к нему на свидание…

– Она ведь не знает, кто он, – философски заметил Димка, пожав плечами.

– Не зли меня, – перебил его Воин и повернулся ко мне. – Детка, чем скорее мы покончим с этой занозой в заднице, тем лучше для всех.

– Что значит покончим? – разозлилась я.

– Покончим, прикончим, шлепнем, укокошим, избавимся, наконец, от этой мрази. Не уверен, что в следующей жизни мы опять не встретимся, но здесь я, по крайней мере, доживу спокойно.

– Нам все равно придется это сделать, – виновато пожал плечами Димка.

– А ты что молчишь? – сказала я, глядя Максимильяну в глаза.

– У тебя нелегкий выбор, – подумав, ответил он. – Ты можешь принять его сторону. В этом случае кто-то из нас, а может, мы все погибнем. Оставлять тебя в живых тоже смысла нет. В конце концов ты поймешь, что к чему, и создашь проблемы. Разумнее покончить со всеми разом. Я бы так и сделал.

– Вы понимаете, что сейчас говорите? Вы трое взрослых и вроде бы разумных людей предлагаете совершить убийство? Вот так, ни с того ни с сего, убить человека?

– Он не человек, Лена, – очень мягко произнес Димка. – То есть не совсем человек…

– Вы – психи, – кивнула я. – Опасные. Трио маньяков. Когда загремите в психушку, не особо рассчитывайте, что я приду с апельсинами.

– Хорошо, – сказал Максимильян. – Твои сомнения мне понятны. Он считает меня врагом. С этим ты не будешь спорить?

Мне пришлось согласиться, с горечью признавшись самой себе, что в этом смысле психушка и по Климу плачет.

– Возможно, пришло время нам встретиться и поговорить.

– Чушь собачья, – фыркнул Вадим.

– Он назначил тебе встречу? – продолжил Максимильян, не обращая на него внимания. – Если ты назовешь мне место и время, я обещаю, что отправлюсь туда один, без оружия и не буду пытаться его убить.

– Ага, очень мудрое решение, – съязвил Воин.

– А если он воспользуется этим и убьет тебя? – заметил Димка.

– Попробую убедить его не делать этого. По крайней мере, не в этот раз. Мы либо договоримся, либо продолжим вражду.

– Джокер, – покачал головой Вадим, – ты говоришь глупости, потому что тебе жаль девчонку. Мы не можем ничего прекратить, это просто не в нашей власти. Мы связаны по рукам и ногам…

– Мы можем попытаться, – мягко возразил Бергман.

– Ясно, – с душевной болью сказал Волошин. – Поэт, мой дорогой друг, ты понимаешь, что происходит?

– Конечно, – отозвался тот. – Мне ли не понять. Он втюрился в девчонку и готов отправиться на тот свет, лишь бы не выглядеть в ее глазах кровожадным злодеем.

– А мне всегда казалось, что любовь ему по фигу.

– Зря. Я был уверен, что все так и случится. Мы ничего не в силах изменить.

– Ну, ты у нас известный фаталист.

– Может, вы наконец заткнетесь? – спросила я, не отводя взгляда от лица Максимильяна.

– В общем-то они правы. От себя не убежишь. И все случилось так, как случилось. Я поклялся, что не буду пытаться убить его. Теперь слово за тобой.

– Чего ты от меня хочешь?

– Место и время.

– Ты делаешь большую глупость, Джокер, – пробормотал Вадим, успев понять, что никакие уговоры не помогут.

– Нет, – покачала я головой. – Что, если Вадим прав, и это опасно?

– Лена, – позвал Бергман, понижая голос, – ты же догадываешься, я могу узнать, что он сказал, без твоей помощи. Но делать этого не хочу. Надеюсь, у тебя нет сомнений, что данное слово я не нарушу? Мне очень важно, чтобы ты сказала мне сама.

Мы смотрели в глаза друг другу до тех пор, пока я не произнесла:

– Малая Садовая, сорок два. Каждый вечер с семи до девяти.

– Похоже, он не сомневался, что ты придешь, – усмехнулся Вадим и, повернувшись к Димке, сказал: – Посмотри, что это за дом.

Димка вышел из комнаты и вскоре вернулся с ноутбуком. Все время, что его не было, мы провели молча, каждый думая о своем, прекрасно зная, о чем думают другие.

– Дом признан аварийным, – сообщил Дима. – Жильцов там нет. Вот он на плане города.

На экране ноутбука появилась карта, затем панорамное изображение улицы.

– Знаю я этот дом, – проворчал Вадим. – В стороне от других. Сзади – старое кладбище. Здесь дорогу расширяют, – ткнул он пальцем в экран. – Дом собираются сносить. Он и раньше был как бельмо на глазу. Подойти незаметно невозможно, из окон второго этажа просматривается все вокруг в радиусе трехсот метров. И весь дом в его распоряжении.

– Что ж, – кивнул Максимильян, – место он выбрал удачно.

– Но не для тебя.

– Я справлюсь.

– Джокер, – заговорил Волошин, но Максимильян его перебил:

– Я не вижу своей смерти, в ближайшие дни я имею в виду. Нет повода беспокоиться.

Вадим смотрел на него с сомнением, а мне очень хотелось верить, что так оно и есть.

– Пожалуй, я взгляну на этот дом, – направляясь к двери, бросил Вадим.

– Нет, – остановил его Бергман. – Это почти наверняка привлечет его внимание. Не забывай, с кем мы имеем дело.

– Ты хочешь идти, даже не подготовившись?

– Мне понадобится подготовка совсем другого рода. Я иду завтра, а пока предпочел бы, чтоб меня не беспокоили.