Онлайн книга «Вид с дешевых мест»
|
Ничто из этого, впрочем, моей жизни не изменило. Зато «Сэндмен» изменил. И начался он с «Сэндмена» Саймона и Кирби еще в 70-е – с мысли, а что, интересно, выйдет, если сделать его чуть серьезнее?.. и почему он, кстати, так одет?.. и зачем ему песок?.. и стал бы он выглядеть по-другому, если бы оказался в каком-то чужом сне? Я выложил свои идеи бывшему президенту «Ди-Си» Дженетт Кан и редактору Карен Бергер, когда они были в Англии, а через несколько месяцев меня пригласили писать ежемесячный комикс про Сэндмена – используя мои инсайты по поводу работ Джо как отправную точку, а дальше делая что-то совсем другое (так как писатель Рой Томас собирался писать свои собственные истории с опорой на «Сэндмена» Саймона и Кирби). Вот что изменило мою жизнь, и этим я обязан Джо Саймону. Думаю, меня привлекло к его комиксам то, какие ни на кого не похожие они были и какие полные жизни. Он создавал странных злодеев: частью мультик, частью карикатура, частью воплощение того, о чем он хотел поговорить с читателем. Тренд в комиксах тогда был направлен, скорее, в сторону литературного реализма, но Джо решительно двинулся в противоположном направлении – создавать собственную реальность. Один из моих любимых американских писателей начала XX века – Гарри Стефен Килер, весьма таинственный автор, чьи истории в плане сюжета, диалогов и географии были непохожи ни на какие другие. В свое время над ним за это смеялись, а сейчас помнят и собирают, в то время как многие из его современников давно канули в забвение. Это был странный писатель. Джо Саймон строил сюжет более эффективно, чем Килер, но, как и тот, писал истории, которые не смог бы придумать больше никто. Эти истории прочно застревают в памяти – и в сердце. Странность – вот в чем работа Джо Саймона черпает свою силу. Истории Джо Саймона (и совместные Саймона и Кирби, которые вы найдете в этой книге) не притворяются ничьими другими. Они постоянно (или почти постоянно) в движении: они начинаются с того, что что-то происходит, нагромождают события и заканчиваются (если заканчиваются) только на последней странице, или на предпоследней, оставляя последнюю толковать, объяснять и сворачивать сюжет – так, запоздалые мысли вдогонку. Они мчатся, пока не остановятся. Здесь вы сможете пронаблюдать эту модель не раз. Вы увидите сюжеты и персонажей, которые не должны бы работать – вернее, которые не стали бы работать ни в чьих других руках, а тут работают как по писаному. Джек Кирби был неподражаем, и команда Кирби и Саймона – тоже. Это знают все, кто любит комиксы. А знаете что еще? На свете никогда не было второго Джо Саймона. Предисловие к «Супергероям Саймона и Кирби» (2010). Дух семьдесят пятого Первым комиксом серии «Спирит», который я купил, стал «Спирит № 2» Харви. Я приобрел его в магазине Алана Остина, который даже и магазином-то не был – так, подвалом со спорадическими часами работы, в те допотопные дни 1975 года, когда никаких магазинов комиксов вообще в помине не было, по крайней мере, в Южном Лондоне. Стоял последний день школьного года. Вместо того, чтобы делать то, что полагается делать в последний день школьного года, я вместе с моим другом, Дэйвом Диксоном, смылся из школы, сел на автобус и поехал в Южный Лондон. Дэйв был сильно меньше меня и к тому же недавно поранил ногу. (Я пятнадцать лет никому не рассказывал эту историю. Но когда я ее еще рассказывал, если рядом оказывался Дэйв, он встревал в самом начале и всем сообщал, что он поранил ногу. Ну, просто чтобы все были в курсе.) По пути в магазин на нас напали и ограбили, причем очень круто. Круто – пожалуй, не самое лучшее слово. Нелепо – вот куда более подходящее. Грабитель был лишь чуть-чуть старше нас, тощий и крайне нервный. Некоторое время он тащился за нами следом. – Эй, – крикнул он. Мы продолжали идти. – Эй! – попробовал он еще раз. Мы продолжали решительно удаляться. Он подбежал поближе и заорал: – Эй! У меня нож в кармане. Давайте сюда ваши деньги. Я внимательно оглядел его сверху вниз, а потом снизу вверх с высокомерием абсолютно не впечатленного четырнадцатилетки. – У тебя нет в кармане никакого ножа, – сказал я ему. – А вот и есть. – А вот и нет. – Есть. – Нет у тебя никакого ножа в кармане. Я хочу сказать, у него правда не было ножа. Я был в этом почти уверен. – Есть. – Нет, нету. Если есть, показывай. Раз у тебя есть нож, давай-ка на него посмотрим. Я уже начал подозревать, что останусь победителем в этом споре. Как бы там ни было, он сказал: – Слушай, есть у меня нож в кармане или нет, а все равно гони сюда свои деньги. – Нет. – Это еще почему? – Потому что это мои деньги, – отрезал я. – Не твои. А теперь катись. И он уже собирался катиться, когда Дэйв Диксон, порядком напуганный (и к тому, напомним, недавно поранивший ногу) выдал первую свою тираду за все время ограбления. – Сколько ты хочешь? – сказал он. – А сколько у вас есть? – наш незадачливый грабитель тут же повернулся обратно ко мне. Я хорошенько поразмыслил над ответом. У меня при себе было сорок фунтов, которые я копил весь год, специально для этого предканикулярного комиксового разгула. Это было больше денег, чем я держал в руках за раз за все мои четырнадцать лет. (Скорее всего, в долларах 1975 года это была примерно сотня.) – У меня при себе двадцать пенсов, – неохотно сказал я. – И мне нужно десять на автобус домой. – Тогда давай десять, – согласился грабитель. Я дал ему десять пенсов, и он ушел. – Немного же от тебя было помощи, – бросил я Дэйву. – У меня нога болит, – напомнил он. – Так что убежать у меня бы не вышло. Тебе легко говорить – ты-то мог. Когда мы добрались до подвального магазина, он оказался закрыт. Мы колотили в дверь, пока ее не открыли. – Убирайтесь, – сказал нам Алан Остин. – Мы закрыты. – Но мы сюда аж из Кройдона приехали, – возопил я, – и нас ограбили, а у меня с собой карманные деньги за весь семестр! Думаю, грабеж впечатлил его куда больше, чем деньги за семестр. В общем, он нас впустил. Я накупил кучу старых комиксов, но сейчас помню только «Сэндмена № 1», «Крипи № 1» и «Спирит № 2». Мы проглотили их в автобусе по дороге домой. Я решил, что «Спирит» – это самое крутое, что вообще есть на свете. «Я парижский гипс, я монмартрский тост, я липну к хозяину, пока смерть не разлучит нас!» – так называлась одна из историй в журнале. Я и понятия тогда не имел, что это репринты выпусков тридцатилетней давности – они были более свежи и актуальны, чем все, что я до тех пор читал. |