Онлайн книга «Лишь одна Звезда. Том 2»
|
– Нет, посмотри! – Менсон вцепился в рукав Адриана. – Выгляни вот сюда, мимо вагона! – Ты же понимаешь, – ласково спросил владыка, – что я не увижу того, что видишь ты? Мы с тобою смотрим по-разному. Просто скажи, в чем беда. Тягач уже вкатывался на мост. – Ты должен увидеть! – вскричал Менсон. – Это внизу, на реке!.. – Ну, довольно, – неожиданно осерчал Адриан. – Я иду в тепло. Хочешь говорить – иди со мной. Он шагнул внутрь вагона, и Менсон в отчаянии метнулся следом, а капитан Грейс удивленно воскликнул за их спинами: – Глядите-ка, он прав! Там, на реке, какой-то отряд! Кажется, они… Тогда чудовищный скрежет вспорол весь мир. Полотно моста проломилось под тягачом, и тот рухнул вниз, увлекая за собою состав. * * * Месиво. Хлам. Осколки. Фарфор. Дерево. Железо. Мясо… Черный звон. Очень черный. Внутри Менсона. Или Менсон – внутри него. Менсон не знает, где кончается он сам, а где начинается мир. Внутри – месиво. Снаружи – месиво. Он шевелится, пытаясь нащупать хоть собственное тело. Боль – единственный признак. Боль должна быть внутри. Вот рука. Она болит – значит, моя. Вот что-то режет и ноет при каждом вдохе – моя грудь со сломанным ребром. Горячее течет по бедру… Я чувствую. Мое бедро. Горячее – кровь или моча. Бедро болит, значит – кровь. Течет вверх… Влага на животе… Почему так? Я лежу вниз головой. А вот вторая рука… не болит, значит, чужая. Я лежу на чьем-то теле. Вперемешку с ним, с осколками стекла, со щепками дерева… Над собой вижу стену – она вмята и продавлена, сквозь трещину вползает свет. Где-то что-то трещит… Похоже на огонь… Да, огонь. Угли из печки, ковер… Все затянуто серым дымом. Менсон пытается встать и долго не может освободить свои ноги. Они зажаты между ногами трупа, с которым Менсон слипся при падении. Наконец, выдирает одну ногу, ставит на что-то вроде бы твердое. Цепляется рукою за обломки стены, тянет себя вверх. Вагон качается и роняет его обратно, на труп. Дым становится гуще. Сквозь дыры в стене Менсон слышит голоса снаружи. Недалекие, но глухие, смятые. – Ну и свалка… Тьма! – А ты чего ждал… – Но твою Праматерь, а! Ты только посмотри! – Заткнись. Те, что говорят, ходят где-то. Менсон слышит шаги, скрип дерева. Кажется, ходят прямо по останкам вагонов. – Тела проверьте. Все ли мертвы? – А то! Не видишь, какая каша? – Проверьте, бараны! Скрип, скрежет. Ломаются доски. Кто-то натужно пыхтит, выламывая дверь. Не в этот вагон, а в какой-то другой. – Тьфу, черт… Голос слышится снизу. Почему снизу? Наш вагон лежит на других вагонах?.. – Что – черт? – Мясо внутри. Мертвяки и кровища. – Уверен? – Как я тебе, черт, проверю? Туда и не пролезешь… – А огонь есть? – Да черт его… Что-то дымит… Может, печка. – Сделай, чтоб загорелось. Держи бочонок. – Тяжелый, тварь… Ухватившись за что-то, Менсон снова силится встать. Подтягивает себя к дыре в стене. Вагон снова качается, и снизу летит голос: – Твою Праматерь, он шатается! – Кто шатается? – Да вон тот, верхний! – Так поджигай быстрее и вылезай! Менсон умудряется высунуть голову в щель. Видит наружную стену вагона – она смята, как кузнечные меха. Меж складок сочится дым. Чей-то труп сдавлен балками, другой насажен на перильца балкона. Высоко в небе – мост, взломанный посередине. В стороне и внизу – река. Далеко внизу, ярдов десять… Кажется, вагоны упали на берег, образовав кучу. Менсон смотрит с вершины этой кучи… – Фух, поджег вроде! Тот, кто говорит, гулко швыряет бочонок внутрь какого-то вагона. Доносится удар, а потом – треск пламени. – Хорррошо горит! Там ковров полно… – Так не стой, как болван. Проверяй следующий, а ты иди вон туда… Голос с другой стороны, чуть ближе: – Эй, здесь, вроде, шевелится! – Так реши вопрос. Удары, стон. – Готово. – Больше никто? – Вроде, нет… – Поджигай! И тут Менсона дергают за штанину. – Помоги… Шут ахает и падает – рядом с Адрианом. – Помоги мне, – шепчет император. – Сейчас, владыка, сейчас. Что сделать?.. – Застрял… Освободи… Менсон ползет туда, куда показывает владыка. Из-за дыма уже сложно дышать. Тот же труп, что не давал встать Менсону, придавил и Адриана. Это гвардеец с разбитой головой. Менсон упирается спиной в пол, ногами отталкивает труп, спихивает с груди императора. – Пожар… – говорит Адриан. – Нужно выбираться… Словно в ответ ему слышится: – Дай-ка еще бочонок. – Зачем? – Для верности. Там, кажется, дергался кто-то… – Держи. Удар, треск. Шелест пламени. Становится все жарче. Видимо, свалка внизу уже охвачена огнем. – Помоги выбраться. Подсади-ка… Менсон подставляет плечо, Адриан, наступив ногой, высовывается в дыру, подтягивается. Вылезает наружу, протягивает руку Менсону. – Остался верхний, – кричит самый твердый голос. – Мы туда не полезем. Он шатается, черт. – Полезете, бараны! – Да сам погляди! Упадет, и нам конец. Лучше подождем, пока сгорит. Менсон шарит по трупу гвардейца, вытаскивает искровый кинжал, сует себе за пояс. Тянет шпагу… – Быстрее, Менсон. Давай шпагу, понадобится. Он подает Адриану клинок, затем – руку. Из дымного гроба выбирается на поверхность. Сплющенный вагон шатается под ногами, Менсон падает на четвереньки. Адриан, пригибаясь, хромает к краю, выглядывает вниз. – Сюда… Можно попробовать спуститься. Менсон ползет за ним. Глянув через край, отшатывается. Под ними – гора обломков, охваченная пламенем. Состав упал на мелководье, его останки теперь торчат высоко над рекою. На отмели, по колено в воде, стоят трое мужчин с арбалетами. Другие, вооруженные топорами и факелами, лазят по обломкам вагонов. – Быстрее, черти! – кричит один из тех, что с арбалетами. – Кончайте! Я уже ноги отморозил. – Да все уже вроде… – отвечает кто-то, подпаливая бочонок масла и швыряя внутрь свалки. – Этот последний был. А верхний сам сгорит. |