Онлайн книга «САРМАТ. Все романы о легендарном майоре спецназа»
|
– Да свершится то, что должно свершиться! – вслед за пожилым арабом в один голос повторили остальные его соплеменники и вместе с ними Юсуф. МОСКВА. Июнь 1990 года Адъютант бросил сонный взгляд на вошедшего в приемную офицера и молча показал ему на дверь кабинета. – Товарищ генерал-лейтенант, старший лейтенант Шальнов по вашему приказанию прибыл! – доложил офицер генералу Толмачеву. – Садись! – кивнул тот на стул. – Значит, выздоровел? – Так точно, товарищ генерал-лейтенант. – Но, говоришь, погоны старшего лейтенанта на плечи давят? – Так точно, давят. – Давай, старлей, начистоту – чем вызван твой рапорт о переводе в резерв? – Личными мотивами, товарищ генерал-лейтенант. – Поясни. – Зачем, товарищ генерал-лейтенант? Изменить уже ничего нельзя. – О чем ты, старлей? – О наказании невиновных и награждении непричастных, товарищ генерал-лейтенант. – Вот ты о чем! – вскинул брови генерал. – Считаешь, что, наградив подполковника Савелова Золотой Звездой Героя, правительство неправильно оценило его вклад в выполнение задания особой государственной важности? – Я не даю оценок действиям начальства, товарищ генерал-лейтенант, и не имею ничего против награждения кап… виноват, подполковника Савелова. – Тогда в чем дело, черт возьми? – Не могу согласиться с уголовным делом, возбужденным по факту измены Родине майором Сарматовым. Мои показания полностью игнорируются военной прокуратурой. – Все шагают не в ногу, а старлей Шальнов – в ногу! – крутанул желваками генерал. – Что молчишь?.. – Майор Сарматов учил нас, что генеральские кабинеты не предназначены для дискуссий. – Хочешь уйти в отставку без дискуссий? – Так точно! – А ты в курсе, что майору Сарматову не нужны ничьи показания? В живых твой майор больше не значится! – Я еще значусь, товарищ генерал-лейтенант! И знаю, что в уголовном деле моего командира, светлой памяти майора Сарматова, все – неправда. – Ишь ты! А гибель твоих товарищей по группе тоже неправда? – Недавно я прочитал у одного писателя: есть медные пятаки многих правд, и есть чистое золото одной правды… – Философ, понимаешь, а не старший лейтенант! А знаешь ли, философ, сколько дерьма надо перелопатить, чтоб добраться до твоего чистого золота? Что не только вымажешься в нем, но и вдоволь наглотаешься, пока доберешься. Знаешь, а?.. – «Успокойся, смертный, и не требуй правды той, что не нужна тебе!» – выдавил кривую улыбку Шальнов. – Следую этому совету, товарищ генерал-лейтенант. Прошу подписать мой рапорт. – Ему про Фому, а он про Ерему! – усмехнулся генерал. – А скажи-ка, сокол ясный, на гражданке в милицию пойдешь служить или в ресторанные вышибалы? – Отец у меня – мастером на заводе, учеником автослесаря к нему пойду. Генерал побарабанил пальцами по столу, потом достал из ящика папку. – Подполковник Савелов в приемной, товарищ генерал, – сообщил по внутренней связи адъютант. – Он только что из Берлина и просит срочно принять его по важному делу. – Зови, – пробасил генерал и протянул папку Шальнову. – Заполни в приемной, правдоискатель хренов. – Что заполнить, товарищ генерал? – Анкету установленного образца. Нарисуй там подробную автобиографию и все такое… Но о тех афганских гастролях ни-ни, упаси бог!.. Не пришло еще время, понимаешь. – Для увольнения в резерв анкеты не требуется. – А для направления на учебу в Академию КГБ СССР требуется. – Но, товарищ генерал… – «Но» отставить, а про «чистое золото правды» как-нибудь на досуге еще потолкуем, философ. – Но я… – Готовиться к приемным экзаменам шагом марш! – Есть готовиться к приемным экзаменам! – отчеканил Шальнов и, развернувшись, едва не наткнулся на вошедшего в кабинет подполковника Савелова. – С возвращением в строй, Андрей! – протянул тот ему руку. – Не представляешь, как я рад тебя видеть в полном здравии… Было видно, что Савелов действительно рад их нечаянной встрече. Но Шальнов, будто не заметив его протянутой руки, холодно отчеканил: – Здравия желаю, товарищ подполковник! – и быстрым шагом вышел из генеральского кабинета. – Зачем так, Андрей?! – крикнул ему в спину вспыхнувший Савелов, но Шальнов уже скрылся за дверью. – Не бери в голову, Вадим, на каждый чих не накрестишься, – показал на стул генерал. – Какой-то мудозвон из военной прокуратуры познакомил его с некоторыми деталями по уголовному делу Сарматова. А порода-то казачья, вот и пошел вразнос сокол ясный. Рапорт об отставке, понимаешь ли, подал в знак протеста. Я этот его «протест» под сукно, а ему направление на учебу в Академию КГБ. Пусть в стольном граде двойню свою тетешкает да на наших глазах ума-разума набирается. – С умом у него все в порядке, – хмуро заметил Савелов и, чтобы сменить тему неприятного разговора, протянул пачку фотографий. – Вот полюбуйтесь, Сергей Иванович… Водрузив на нос очки, генерал принялся с интересом рассматривать снимки средневекового замка. Его увитые плющом и диким виноградом древние стены и башни угрюмо возвышались над уходящими к горизонту лесистыми холмами и долиной, которую прорезали извилистая лента реки и прямой, как штык, автобан, пронзивший небольшое селение с аккуратными немецкими домами и средневековой, в готическом стиле, кирхой. – Цитадель! – хмыкнул Толмачев, отложив фотографии. – Во сколько она нам влетела? – В пару миллионов дойчмарок. Турки работали день и ночь. Внешний вид привели в порядок в соответствии с немецкими требованиями. Министерство культуры Германии дало высокую оценку наружным реставрационным работам на памятнике немецкой культуры и истории. – Немчура-а!.. Умеют рыбку съесть и не уколоться. Купите, мол, за одну марку, отреставрируйте за пару миллионов, а потом налоги да бешеные деньги за аренду земли платите. А про то, что земля их немецкая нашей русской кровью пропитана, про то молчок… Нам бы научиться такими хитрожопыми быть! – Не научимся, – с улыбкой покачал головой Савелов. – Немцам, говорят, мозги бог на аптекарских весах отвешивает, а нам пригоршней, без весу, в башку бросает… Генерал усмехнулся и положил руку на трубку телефона правительственной связи, но прежде чем снять ее, спросил с опаской: – Наследники баронов фон Фриц сию цитадель назад не потребуют? – «Проверено – мин нет», – успокоил его подполковник. – Наследники баронского гнезда погибли в Дрездене в сорок пятом под американскими авиабомбами. Оставался, правда, один, но… о нем в свое время позаботились люди из штази. |