Онлайн книга «САРМАТ. Все романы о легендарном майоре спецназа»
|
– Вот-вот, мы с тобой в дерьме, а они, понимаешь, в белом фраке… Кстати, как зовут того американца? – спохватился генерал. – Эдди Клосс, судя по визитке. Толмачев потянулся к телефону. – Ты, Иван Павлович? – пробасил он в трубку. – Толмачев на проводе… Да-да, заверну я к тебе как-нибудь, заверну, а пока ответь-ка мне по старой дружбе: корреспондент Эдди Клосс из «Рейтер» случайно не под колпаком у тебя ходит? Что ты мне об этой птице скажешь? Так, говоришь, дюже серьезная птица?.. Вот еще что, Иван Павлович: я тебя о нем не спрашивал, а ты мне ничего о нем не говорил, лады? Ну, бывай здоров, старина. Закончив телефонный разговор, генерал поднял на Савелова хмурый взгляд. – Крути не крути, а придется свертывать операцию «Рухлядь», – скрипнул он зубами. – Клосс, как и следовало ожидать, матерый цэрэушник. Пакостил нам под журналистской крышей в ГДР и Польше, а теперь вот и в России объявился. Контрразведка давно на хвосте у него сидит, да схватить с поличным за этот хвост никак не может. Боятся… – С каких пор они пугливыми стали? – Этот техасский сучонок во все наши верхи вхож… – Теперь им нечего бояться, Сергей Иванович. – Генерал удивленно вскинул брови. – Каким бы матерым техасским волком ни был тот Клосс – со дна реки ему не выплыть… – Какой реки? – Названия, к сожалению, не запомнил. Его «Нива» улетела с моста как раз над ее серединой… – Выплыл? – Выплыл, – кивнул Савелов. – А вот доплыть до берега пришлось ему помешать. Сожалею, но выбора просто не было… – Хм-м, это меняет дело! – оживился генерал. – Где, говоришь, это произошло? – Километров сто до Воронежа оставалось… – Свидетели были? – Свидетелей не наблюдалось… Мокрое шоссе… После ночного дождя, густой туман… – Я-то думаю, чего это так скрутило тебя, а оно вон в чем дело! Переживаешь, стал быть? – У техасских ковбоев кровь того же цвета, что и у нас с вами… – Не лезь в бутылку! – отмахнулся генерал и прошелся по комнате. – Худо, понимаешь, то, что смежники через день-другой тебя вычислят. – Не сомневаюсь. – Хм-м, для них прекрасный случай на законных основаниях пошарить у соседа за пазухой. – Вы имеете в виду шантаж с целью выяснения деталей операции? – Угу. Языки развязывать они умеют. – А американцы, конечно, визг поднимут. – Запрос в МИД направят, но визга особого не будет – рыло у них в пуху. Их человек без спроса сунулся туда, куда соваться ему было не положено. – Но еще остается фотограф… – Этого-то паренька нашим, скажем так, оппонентам раскрутить раз плюнуть. Щенок мокрогубый, жить бы ему и жить… – Как жить бы и жить? – вырвалось у Савелова. – Совсем же пацан… – Пацан, а петлю сам себе намылил, – отрезал генерал, но, взглянув на Савелова, смягчил тон. – Я, понимаешь, не говорю, что ему жить противопоказано… Но, как ты сам выражаешься, тут как раз тот случай, когда выбор у нас лишь между гильотиной и Бастилией… – Это так, – вынужден был согласиться Савелов. – Сергей Иванович, вы, помнится, как-то назвали майора Сарматова любовником войны?.. – Было. Сармат с этой б… как говорится, на «ты» был. Она его из самых немыслимых передряг почему-то живым отпускала… – Просто он знал, что на любой войне нужно оставаться человеком. – Нельзя в нашем поганом деле остаться в полном смысле человеком, Вадим. Лично я не знаю, кому это удалось… Мутации происходят с мозгами, с психикой, но главное – понижается порог восприятия чужой боли. – Если есть хоть малая возможность не убивать – не убивай, – будто не слыша генерала, тусклым голосом продолжал Савелов. – И не только чужую жизнь тем спасешь, а и свою душу, сказал мне однажды майор Сарматов. – Сарматов, Сарматов!.. Смотрю, Вадим, он в тебе, как заноза, сидит. – А в вас? – посмотрел на генерала Савелов. – Ну не до такой же степени, – нехотя кивнул тот и бросил на Вадима встревоженный взгляд. – Нет, психика у меня в норме! – по-своему истолковал его взгляд Савелов. – Просто с Сарматовым из моей жизни ушло что-то такое… И дело не в том, что так тесно переплелись наши судьбы… Дело в другом, более важном, чего я никак не могу сформулировать. – Я, кажется, смог, – сумрачно глянул на него генерал. – Понимаешь, с Сарматовым, будь он неладен, от меня ушло понимание правоты и необходимости дела, которому я всю жизнь служил. – И как же вы теперь? – спросил Савелов, не ожидавший от генерала подобного признания. – Как без такого понимания, Сергей Иванович? И тот не ожидал от подполковника такого вопроса. – Теперь личные судьбы не в счет, – помедлив, уронил генерал. – Наша с тобой страна смертельно больна, Вадим. Свернуть сейчас операцию «Рухлядь» – все равно что умирающей матери перед ее последним вздохом не подать стакана воды. Савелов кивнул и перевел разговор в другое русло: – Корабли будут ждать эшелоны из Саратова, как определено планом операции, в Новороссийске? – спросил он. – Коллеги по цеху, черт бы их побрал, будут их ждать там же, – вздохнул генерал. – Думаете, операция ими раскрыта? – Если информация об операции есть у редактора коммунистической газеты, значит, она есть и у них. Но деталей операции они, судя по всему, пока не знают, а это для нас – шанс… – Не понимаю… – Береженого бог бережет, – подмигнул генерал. – Слушай сюда, Вадим, – шепотом сказал он в ухо Савелову. – Пару эшелонов мы на днях погрузим на корабли в Архангельске, пару – в Мурманске, еще пару с «рухлядью» Второй мировой погрузим на корабли в Новороссийске. Дальше Севастополя они не уйдут… Там смежники, понимаешь, кооператоров за руку крепко схватят, а журналисты всего мира такой шум поднимут, хоть святых выноси… Но то дело – не твое… Твое – пока шум да гам, в славном городе Феодосии швырять танки в трюмы кораблей, синхронно подваливающих к пирсу. Прямо с колес саратовских эшелонов швырять. – А турки? – так же шепотом спросил Савелов. – Где гарантии, что после шума и гама на весь мир они пропустят наш груз через Босфор и Дарданеллы?.. – Турки есть турки, – усмехнулся генерал. – За хороший бакшиш они что хочешь сделают. А за очень хороший – ослепнут и оглохнут, но то тоже дело не твое, а заказчика. – Разрешите отбыть в Феодосию, товарищ генерал? – с некоторым облегчением спросил Савелов. Генерал кинул на него хмурый взгляд. – После погрузки тебе нельзя появляться в Москве, Вадим, – произнес он. – В Феодосии получишь ключи от зарегистрированного в Германии «Мерседеса». Гони на нем под видом путешествующего бюргера, гони, не задерживаясь, прямо в Мюнхен. Наши люди обеспечат тебя документами и всем остальным. Они же прикроют до польской границы, а там до Германии рукой подать. Яволь?.. |