Онлайн книга «Слепой огонь»
|
У самого выхода небольшая процессия остановилась. – Что ещё?! – раздражение Керока нарастало. Он чувствовал, что проиграл эту часть игры. Как ни странно, мальчишка оказался сильнее, чем он думал. Но способы от него избавиться, как от принца-наследника Полинора, всегда найдутся! – Я не могу идти туда. Там солнце! – Робер прислонился к стене у открытой двери, плотно зажмурив глаза. Он не плакал, просто слёзы текли из-под ресниц. – Подождём. Пусть привыкнет, – буркнул Керок, приваливаясь к стене рядом с братом. Установилась странная тишина… Король Гордон Лекс встретил сыновей, сидя за столом распорядителя тюрьмы Пунса в отдельном доме для охраны. Внимательно оглядел связанного Робера: – Я жду… Тот ответил скептически-оценивающим взглядом, потом огляделся вокруг и сел на стоящее рядом единственное кресло. Перекинул ногу на ногу, звякнув кандалами, спросил: – Что именно? Кероку пришлось стоять. Барон отошёл к стене, наблюдая за парой своих родственников. Король с видимым усилием сдержал гнев, сцепил руки перед собой: – Ты не хочешь… просить о милости? Робер медленно покачал голой ногой: – О милости просят рабы… Я не раб. Пальцы короля едва не затрещали: – Ты… хочешь, чтобы я признал тебя сыном и наследником? Робер не опускал глаз, разглядывая короля: – Я никогда не признаю тебя королём и отцом. Гордон громыхнул руками по столу. Керок подскочил от неожиданности. Он был слишком напряжён во время странного медленного разговора, с затянутыми паузами перед каждой фразой. Робер всё так же размеренно качал голой грязной ногой. – Моя власть достаточно сильна, чтобы ты никогда не испытал больше, что значит свобода! – кинул в лицо юноше заряд злобы король. Робер раздумчиво ответил: – Мой настоящий отец как-то сказал, что с рождения человек несвободен, он всегда кем-то или чем-то связан. Только смерть – абсолютная свобода от всего. Свобода живых – в выборе. От кого зависеть, буду решать я сам. В этом смысле, я свободен даже сейчас. Юноша встал и пошёл к выходу. – Остановись! – не сдержался Гордон. Робер толкнул дверь плечом и вышел. Приказал Кобрету: – Выйдем на улицу. Подождём там. Из дверей больше никто не показывался, и Кобрет вывел Робера во двор, окружив стражниками. Робер сел на серый камень у стены дома и подставил лицо солнцу. Его Величество король Гордон Лекс раздражённо стучал пальцами по столешнице, глядя в узкое окно с железными решётками. Керок решил нарушить молчание: – Похоже, отец, у Вас скоро останется один сын… – Будь ты сыном Вербы, у меня не было бы этой головной боли с Робером! Керок помолчал, потом, будто раздумывая, проговорил: – Если бы мы нашли Милену… Она ещё достаточно молода для приручения. Многие проблемы были бы решены. Например, женитьбой… Король не дал ему закончить: – Разумеется, сын. Думаю, тебе надо заняться её поисками самому. Больше я никому не могу это доверить. Официально принцесса мертва… И меня беспокоит одна мысль: Робер знает правду. Настоящую правду. Откуда? Граф не мог нарушить своего слова, я его достаточно хорошо знаю. Тогда кто? Керок порадовался, что вовремя был остановлен словами короля: тот хотел несколько иного, чем сын от его первого брака. Решил пока поддержать мысль отца: – Тот, кто, возможно, знает Милену. Скорее, кто-то из заговорщиков. – Правильно, Керок, правильно… Получается, Робер знаком с кем-то из них. Может, чем дьявол не шутит, когда Господь дремлет, – с Миленой? Тогда понятно, почему мальчишка так себя ведёт… Смешно! Мы ищем её по окраинам, по границам, в других королевствах, а она в это время развевает юбки у нас под носом! А я никогда не трогал земель Донована… – напряжённо прищурился король, сжимая кулаки. – Кажется, отец, пришло время исправить эту ошибку. Разрешите мне заняться Робером и Миленой? – Да. И позаботься, чтобы Робер оставался живым и здоровым. На всякий случай. Всегда должно быть несколько вариантов… – Если мы захватим Милену, Вы… отпустите Робера? – напрягся Керок, стараясь скрыть свою крайнюю заинтересованность. – Ни в коем случае! Пусть он всегда будет под рукой. Я хочу сказать, здесь, в тюрьме. Со временем он станет покладистым. Предпочитаю его иметь среди живых… Убитые иногда становятся легендами, появляются самозванцы… А так о них просто забывают. * * * Был рыцарь прекрасен, и молод, и смел, Счастливые песни слагал он и пел, Надеялся рыцарь прожить без забот, Прославить в боях и отчизну и род. Наивный, он думал, что в мире чужом Не люди, а демоны вьются ужом, Хотят укусить побольней и напасть, А он благородно раздавит напасть И счастье подарит родной стороне, Гимн жизни споёт на певучей струне. Когда же мечом разрубил он дитя, Душа умерла у него, не простя… Как люди доверчиво-глупы порой… Поэт не вернулся, вернулся герой. И с тем же азартом, что в дальней дали. Он резал людей и кромсал корабли. Хихикал с натугой над бреднями тех, Кто верил в любовь, постоянство и смех. И убивал он поэтов, круша, За то, что его не звучала душа. Распорядитель тюрьмы Пунс Одноглазый не ожидал, что разгорится такой спор. И по какому поводу?! Всем старшим тюремщикам вдруг понадобился новый постоялец. Хотя обычно каждый норовил спихнуть новичка другому, избегая лишних хлопот. А этот мальчишка (которого, надо учесть, допрашивал сам король!) стоит в сторонке и снисходительно улыбается. Чертовщина какая-то! – Всё! Сколько можно глотки драть?! Или договаривайтесь, или я решу сам! – распорядителю надоело бессмысленное препирательство. – Лучше всего – к Киму. У него самые спокойные. И никто не обидит, – встрял Лут, у которого забирали пленника. Он смотрел на парня печальными глазами и постоянно ощупывал в мешочке на поясе золотые монеты. – Вот и хорошо! Решили! Сэмюэль, забирай его! – Пунс хлопнул по столу широкой ладонью бывшего воина-пикинёра. Высокий лысый стражник, чем-то напомнивший юноше огромного нескладного кузнечика, покровительственно похлопал Робера по спине: – Сэмюэль – это я. Идём со мной. Тебе у меня понравится. – Ну, раз ты так говоришь… Одобрительные смешки послышались в ответ на реплику Робера. Уходя за тюремщиком, он услышал за спиной: |