Онлайн книга «Первый подвиг Елены Прекрасной, или Библиотечный обком действует»
|
– Это что? – раздалось над головой Надыся знакомое злобное шипение, чуть не отправившее его без пересадки из сна простого в сон вечный. – Что это, по-твоему, я спрашиваю? – Так точно! Никак нет! Не могу знать! – оттарабанил капрал, вскакивая и раздирая на ходу измученные очи. – Не могу знать? – сладким ядом сочился ему в уши шепот колдуна. – Не могу знать? А чем ты тогда тут занимаешься, а? – Работы идут полным ходом! – И это ты называешь «полным ходом»?!.. – шепот сорвался на визг. – Это ты называешь – «идут»?!.. – Так точно! Никак нет! Не могу… – Идиот!!!.. Кретин!!!.. Дебил!!!.. Град ударов обрушился на застывшего по стойке «смирно» Надыся. Мужики, привлеченные нежданным развлечением, прекратили работу и как бы невзначай всей артелью подтянулись к месту разбора полетов. – Да ты у меня сам сейчас лопату в руки возьмешь, мерзавец! Пошел прочь! Ты разжалован!!!.. – Это вы, боярин, зря так, – степенно выступил вперед Данила. – Он за нами хорошо присматривал, всё работать заставлял, ни спуску не давал, ни роздыху. – Эт верно, – подтвердил белобрысый парень. – Чистый зверь, ваш солдатик. – Ох, суро-ов, – закивали мужики. – Работать?! – Чернослов снова перешел на шипение, как испаряющий последнюю эмаль чайник. – Это вы называете – «работать»?!.. – Так ить тяжелые работы-то, боярин, – развел руками мужик в синей рубахе. – А еще крепеж надо будет делать! – Тоже ить не три минуты! – И материал нонче дорогущий! – За такую непосильную работы прибавить бы надо, хозяин, – с прозрачным, как слеза артельщика, намеком пошуршал пальцами о палец Данила. – Ах, вот оно что?… – глаза колдуна склеились в две едва различимые щелочки. – Так выслушайте теперь меня. К лешему крепеж! Или к завтрашнему дню здесь будет яма, какую мне надо, или ваши могилы! ПОНЯТНО???!!! Землекопы шарахнулись, но не отступили. – Так ить, ежели как попало копать, без крепежа, стенки потом осыпаться могут! – протянул к Чернослову руку Данила в попытке образумить недалекого заказчика. – Осыпаться?… – по бескровному перекошенному злобой лицу колдуна скользнула змеей улыбка, и он едва слышно пробормотал себе под нос: – Хм… Осыпаться… А что… Это даже забавно… И снова повысил голос: – Не вашего ума дело! Вы меня слышали? – Слышали, боярин, – склонились мужики. – Вы меня поняли? – угрожающе склонил он голову набок. – Поняли, боярин… – Приступайте, – удовлетворенно кивнул он. – Надысь, будешь ворон считать – шкуру спущу! – Так точно!.. Никак нет! Не могу… – Дурак… – презрительно скривился колдун, повернулся и быстро зашагал прочь. Капрал, проводив взглядом спину удаляющегося начальства, обернулся на мужиков и оглядел их с озадачившей даже его самого смесью ненависти, удивления и благодарности. – Ну, чего вылупились! – замахнулся он на них пикой. – Работайте, работайте! Слышали, что сказало его величество? Вам что, жить надоело? Так это он мигом!.. – Ну, если вы вопрос ставите таким образом… – развели руками мужики. – Тогда, пожалуй, можно и начать работать. К вечеру была вырыта яма десять на десять метров и глубиной семь. Капрал заглянул в нее, посветив себе факелом, и удовлетворенно кивнул головой: – На сегодня хватит. Вылазьте. – Сейчас, сейчас, боярин, – отозвался Данила. – Только земельку притопчем… – …чтоб не слежалась… – Ну, давайте… Голова капрала скрылась из виду. Артельщики переглянулись, не сговариваясь, положили лопаты и быстро присыпали их сверху толстым слоем рыхлой земли. «Ночью вернемся и заберем, чего добру пропадать», – была одна, ровно пришедшая под гипнозом мысль, – «А завтра хоть трава не расти. Шибко надо им будет – еще выдадут». – Ну, мужички, пошабашили – и по домам, – степенно и громко, чтобы было слышно наверху, объявил артельщик. – И то дело… И народ с чувством выполненного долга потянулся к лестницам, а капрал – докладывать Чернослову лично, как тот и велел. Выслушав доклад, колдун отпустил Надыся, не сказав ни слова, и сразу после этого кликнул Ништяка. – Яма практически готова, – странно улыбаясь, сообщил он лейтенанту. – Переводите пленных. – Разрешить им закончить ужин или… – Пусть поужинают, – отстраненно улыбаясь, разрешил колдун. – В последний раз. – Мы что, их в этой яме?… – Ништяк живописно захрипел и чиркнул себя большим пальцем по горлу. – Нет… Да… Не сразу… – похлопал его по руке Чернослов. – Пока просто перестаньте кормить. Посетителям тоже не разрешайте. Вокруг выставьте охрану. – Чтоб не сбежали? – уточнил лейтенант. – Чтоб никто не провалился, – фыркнул маг. Лейтенант откозырял и ушел, а Чернослов достал свой устроитель, снова полюбовался благородным блеском и оригинальной фактурой крокодильей кожи обложки, золотом пера и тонкой работой чернильницы, и бережно вычеркнул еще один пункт плана: «3 октября. 17:45. Начало ужасного и показательного конца местной элиты (кроме царской семьи, оставить на попозже)». Естественно, глубокие мрачные подземелья были проверены временем и надежны, как бабкина печь, но где в этом артистизм, где полет фантазии, где урок мирному населению? Какое от них удовольствие, наконец? Конечно, Костей с ним бы не согласился и, попадись он его недоброму величеству в споре под горячую руку, то сам бы рисковал закончить свои дни в каком-нибудь глубоком и мрачном подземелье, но здесь и сейчас Костея не было. Он сам был царем, хоть и на несколько дней, и в кои-то веки мог делать что хотел и как хотел. В конце концов, что толку от власти, если ты не можешь поступать так, как вдруг захочется твоей левой пятке? К тому же погребение заживо – это так забавно… Не успели узники подчистить последним куском хлеба из деревянных тарелок мутно-серую баланду – то ли от ужина недельной давности осталась, то ли поросята не доели – как отряд своих же родных лукоморских дружинников, но с неподвижными, отстраненными лицами и пустыми глазами, аж мурашки по коже – под командованием пришлого офицера в чужих доспехах пришли за ними и приказали собираться в путь. Путь их, впрочем, оказался недолгим и закончился, не успев толком начаться, на краю глубокой черной свежевырытой ямы, с огромной горой рыхлой земли с одной стороны и шаткими лестницами до самого дна – с другой. По приказу офицера дружинники окружили пленников, деревянно подняли пики и стали медленно надвигаться на испуганных людей. Выбор был очевиден: или спуститься в яму по лестнице самим, или быть туда сброшенным. |