Книга Когда охота началась, страница 25 – Блейк Пирс

Но они уже здесь, а значит нужно извлечь из этого максимум пользы.

Райли остановилась перед приятным двухэтажным зданием с забором из штакетника, засыпанным снегом двором и дымом из камина. То был дом Авы Стром, чья семнадцатилетняя дочь Расти шла в школу, когда на неё напали Орин Родес и Хайди Райт. Они вывезли её из города и медленно убивали, изрешетив всю её пулями.

Кроме неё пара убийц в той же манере прикончила местного разнорабочего Мирона Вайлдера, но у Вайлдера не осталось в Дженнингсе родственников. А у Расти остались. На пути сюда Райли позвонила Аве Стром, сказав, что они хотят с ней поговорить. Женщина не обрадовалась, но и не отказалась.

Билл и Райли зашли на крыльцо и позвонили в дверь. К двери подошла Ава Стром.

– Кто там? – спросила она.

Райли и Билл показали свои значки. Прежде, чем они успели представиться, Ава сказала:

– Я знаю, кто вы. Вы представлялись по телефону. Заходите.

Райли и Билл вошли в прихожую. Ава Стром не пригласила их пройти в гостиную, не предложила присесть. Ей явно хотелось покончить со всем этим поскорей.

Аве было под пятьдесят, она была обычной на вид женщиной со странным пустым выражением лица.

– Мой муж на работе, – сказала она. – Он занимается недвижимостью здесь, в Дженнингсе.

Ава Стром замолчала. Её молчание ясно говорило: её мужа в это впутывать не надо.

Райли сказала:

– Миссис Стром, простите, что заставляю вас всё это вспоминать. Но нам очень нужно поговорить с вами об убийстве вашей дочери.

– Зачем?

Её взгляд и резкий тон оборвали Райли.

Билл сказал:

– Дело в том, что Орина Родеса несколько дней назад досрочно освободили из тюрьмы.

Ава Стром никак не отреагировала.

– Я слышала, что он был образцовым заключённым, – сказала она.

– Все так думали, – подтвердила Райли. – Но он снова стал жестоким.

Снова воцарилась тишина. Райли показалось, что Аве Стром просто нет дела. Да и почему бы? У Райли, конечно, не было никаких оснований считать, что она или её муж могут стать следующими жертвами Орина Родеса. И всё же, отсутствие тревоги и даже интереса у женщины слегка смущало.

Наконец, Райли сказала:

– Миссис Стром, до того, как это произошло, могли ли вы знать…?

Прежде, чем Райли успела договорить, Ава Стром сказала:

– Тем утром я готовила ей завтрак. Бекон, яйца и тост. Она села за кухонный стол и стала есть, одновременно повторяя уроки. Пока она ела, я начала готовить обед. Я не обращала на неё никакого внимания. Не помню, перекинулись ли мы словами. Я даже не попрощалась с ней, когда она уходила, и она ничего не сказала. Тогда я видела её в последний раз.

Ава Стром смотрела перед собой.

– Я всё время думала, что я должна была знать уже тогда. Что я должна была что-то сделать или сказать. Всего слово, или улыбка, замечание, что она быстро ест, или что она ест и читает одновременно, или вопрос, что она будет сегодня делать – я всё время думаю, что такая глупость могла бы всё изменить. Но это бессмыслица, верно?

– Нет, это не так, – сказала Райли.

Она подавила желание сказать: «Вы ответили не на тот вопрос, который я пыталась задать». Она уже поняла, что не узнает здесь ничего полезного. Этой женщине нечем с ней поделиться – она уже много лет в эмоциональном ступоре.

Ава Стром пожала плечами.

– Вот так, – сказал она. – Такова история нашей с Логаном жизни после этого. Всё перестало иметь смысл. И я не думаю, что когда-нибудь смысл снова появится.

Она подошла к двери и открыла её, впустив в комнату ледяной воздух.

– Что ж, я думаю, что не смогу рассказать вам что-то ещё, что могло бы вам помочь, – сказала она.

Райли медленно кивнула.

– Спасибо, что уделили нам время, миссис Стром, – сказала она. – Мы пойдём.

Когда Райли и Билл снова сели в автомобиль, Билл сказал:

– Это бессмысленно, Райли. Так мы ничего не узнаем. Что вообще мы здесь делаем?

Райли ничего не ответила и завела двигатель. Она не могла не согласиться. Наверное, вся эта поездка была плохой идеей.

Но она знала, куда хочет отправиться теперь – в мотель, в котором произошла перестрелка. Она подумала, что ей может помочь снова пережить то, что там произошло, на этот раз попытавшись представить происходящее с точки зрения Орина Родеса. Как она часто делала на местах преступлений, возможно ей удастся залезть в его шкуру и наконец понять его.

Она поехала по городу, отмечая для себя, как всё изменилось с тех пор, как она была здесь много лет назад. Бывший тогда простым старомодным городом колониальной эпохи, теперь город перестроился. Даже старые дома и здания потеряли своё обаяние после реконструкции.

Она нашла адрес, который искала. На мгновение ей показалось, что она ошиблась. Мотеля здесь больше не было – вместо него стоял безвкусно отделанный торговый центр в псевдо-колониальном стиле.

Она остановила машину на огромной парковке.

– Дай мне минуту, – попросила она Билла.

Она вылезла из автомобиля и решила прогуляться в одиночестве, сориентироваться и представить, как здесь всё было раньше. Но это было невозможно. Казалось, что всё это, включая смерть Хайди Райли и арест Орина Родеса, снесли с лица земли бульдозером.

Горькая ирония.

Разговор был бесполезным. А теперь и место. Она как будто утонула в бесполезности всего этого.

«Может быть, это тоже результат», – подумала она.

Может быть, ей пора перестать ожидать, что это дело обретёт какой-то смысл. Может быть, она не сможет снова привлечь Орина Родеса к ответственности, если не перестанет надеяться понять его. Это будет трудно. Это идёт против её инстинктов в качестве агента ФБР.

Прежде, чем она успела развернуться и пойти к машине, она услышала, что у неё зазвонил телефон. Номер был неизвестный, но, подняв трубку, она услышала до боли знакомый голос:

– Готов поспорить, ты гадала, когда я снова с тобой свяжусь.

Это был Шейн Хэтчер. Он сказал:

– Не пытайся отследить звонок – телефон одноразовый, и в любом случай, у меня будет полно времени, чтобы скрыться.

– Где ты? – спросила Райли. – Где-то рядом?

– Нет, если ты в Дженнингсе. Думаю, ты сейчас там. Или уже побывала там, или планируешь туда поехать. Но скорей всего ты там прямо сейчас. Я прав?

Райли не ответила. Хэтчер рассмеялся, очевидно, истолковав её молчание как знак согласия.

– Не стоит быть такой предсказуемой, Райли. Особенно, когда имеешь дело с этим человеком. Поверь мне, он точно не предсказуемый. Нет, я далеко от Дженнингса, как и он.