Книга Виктор Тихонов творец "Красной машины". КГБ играет в хоккей, страница 28 – Федор Раззаков

— Дура была, потому и согласилась. Тебе зачем эта статья нужна — чтобы человека дерьмом обмазать?

— Каким дерьмом, что ты мелешь? И статья эта не мне нужна, а тем молодым спортсменам, которые, как и Александров не дорожат своей честью смолоду и пьянеют от звука медных труб.

— Смотри сам не опьяней.

— Да что с тобой случилось за эти сутки? — Красовский вскочил с кресла, пересел к девушке и обнял ее за плечи. — Ты что, втюрилась в этого хоккеистика?

— Очень надо, — Анжела скинула со своего плеча руку журналиста. — Просто я считаю, что в случае с Александровым еще ничего не ясно и пригвождать его к позорному столбу рано. Если человек оступился, то ему нужно помочь и подставить плечо, а не толкать его в спину, чтобы он и дальше падал.

— Вот, значит, как ты запела. По тебе выходит, что я толкаю этого агнца божьего в спину, чуть ли не в пропасть. А ты не задумывалась над тем, что он далеко не ангел. Что люди, подобные ему, хороших слов не понимают. С ними надо разговаривать жестко, иначе они вконец обнаглеют и сядут всем на шею. Да этот твой Александров уже давно туда уселся и всеми понукает. А такие дуры, как ты, его выгораживают.

— Я вовсе не считаю его ангелом. Если хочешь знать, он так на меня наорал, что я улетела без него.

— Тогда что мешает тебе ответить ему тем же? — искренне удивился Красовский.

— Вот видишь, тобой не добрые чувства двигают, а жажда мести. Ты хочешь моими руками расправиться с человеком, который тебе почему-то не нравится. А я провела с ним целый день и знаю о нем больше, чем ты и весь твой спортивный отдел вместе взятые. Поэтому прошу: отстаньте от него и дайте прийти в себя после случившегося. А ваше морализаторство приберегите для настоящих подлецов.

— Значит, ты не будешь ничего рассказывать? — теряя терпение, спросил журналист.

— Нет! — чуть ли не крикнула в лицо собеседнику Анжела. Причем так резко, что он вскочил с постели.

— Ну, что же, ты свой выбор сделала, — пронзая девушку своим испепеляющим взглядом, резюмировал Красовский. — Но я обещаю тебе, что ты очень скоро об этом пожалеешь.

Сказав это, Красовский схватил с пола сумку и выбежал из комнаты. В эту минуту он был зол не столько на девушку, сколько на Александрова, которому так легко удалось сбить с толку его подругу.

11 февраля 1977 года, пятница, Рига, Дворец спорта, «Черный бар» и матч «Динамо» (Рига) — «Динамо» (Москва)

Тихонов приехал во Дворец спорта на час раньше своей команды, чтобы дать предматчевое интервью своему хорошему знакомому — журналисту газеты «Советская молодежь» Виктору Резнику-Мартову. Они были знакомы с конца 60-х, когда Тихонов только возглавил рижское «Динамо». С тех пор они стали сотрудничать, даже несколько раз ездили на чемпионаты мира, где вместе писали репортажи: Тихонов оценивал игры с точки зрения профессионала, а Резник облекал их в литературную форму. Получалось очень даже неплохо — читателям «Молодежки» нравилось.

Журналист дожидался тренера в «Черном баре», успев выпить в одиночестве уже две чашки кофе. Причем беседу можно было провести и в кабинете у Тихонова, который находился здесь же, во Дворце спорта, но он был настолько тесен и неприветлив, что было решено сделать это в баре, где всегда царила рабочая, и в то же время вполне уютная, почти домашняя атмосфера.

Журналист как раз допивал вторую чашку кофе, когда к его столику подошел Тихонов с портфелем типа «дипломат» в руках. Они поздоровались, после чего Резник включил диктофон и задал первый вопрос:

— Что думает тренер Тихонов о сегодняшней игре?

Но Тихонов ответил не сразу. В этот миг к их столику подошел официант и поставил перед тренером чашку с горячим кофе. И только когда служащий бара ушел, последовал ответ на заданный вопрос. Вернее, это был ответ в форме вопроса:

— Говорить будем на чистоту?

— Разумеется, — ответил журналист.

— А если я скажу такое, что твое руководство испугается напечатать?

— Я постараюсь обойти этот испуг. Как говорится, не первый год замужем.

— Хорошо, мое дело предупредить, — и Тихонов, прежде, чем продолжить разговор, сделал глоток из чашки.

После чего интервью началось:

— Скажем прямо, у нас нет иллюзий по поводу того, что мы сможем догнать или обогнать наших одноклубников из Москвы, — спокойно объявил Тихонов. — И наш последний матч в Воскресенске это наглядно продемонстрировал. Сегодня вся Рига гудит по поводу того судейства, которое было там продемонстрировано. После матча я лично пришел в судейскую комнату и выразил свой протест в связи с теми ошибками, которые были совершены судьями в отношении нашей команды.

— И что конкретно ты сказал?

— Я назвал два удаления, которые последовали в концовке матча, несправедливыми. Эти удаления не позволили нам перевесить чашу весов в свою сторону. И это тогда, когда каждое очко для нас буквально на вес золота.

— Что тебе ответили?

— Мне было заявлено, что оба удаления были обоснованными. Впрочем, инспектор матча пообещал лично во всем разобраться. С тех пор минуло вот уже четыре дня, но никаких сообщений ко мне больше не поступало. Что наводит на мысль о том, что мой протест не имел никаких последствий.

— Может, он и в самом деле был необоснован?

— Но многие люди, видевшие телевизионную трансляцию, выразили полную солидарность со мной. Причем это не только рижане. Нам в команду звонят люди из других регионов и возмущаются тем судейством, которое было продемонстрировано в Воскресенске.

— Получается, что против рижского «Динамо» существует некий заговор?

— Я не могу говорить о заговоре, так как у меня нет никаких доказательств его — я говорю о предвзятом судействе. Видимо, в судейском корпусе есть люди, которые симпатизируют одним командам, а другим нет. Но это недопустимо — судьи должны быть выше всяческих симпатий-антипатий. Они должны быть объективны.

— А если все-таки предположить, что некие люди не хотят, чтобы команда из Риги вдруг пробилась в тройку сильнейших команд страны. Ведь в нашем чемпионате участвуют десять команд, причем девять из них представляют РСФСР и только одна команда пришлая — из Латвии. Может, дело именно в этом?

— Виктор, ты уверен, что надо развивать эту тему? — не скрывая своей настороженности, спросил Тихонов.

— Но ты же сам ее поднял? — удивился журналист.

— Я поднял тему предвзятого судейства, а ты клонишь дело к некоему заговору. Это две разные вещи.

— Предвзятое судейство не может существовать само по себе. Судьи — это государственные служащие и, значит, за ними могут стоять некие большие люди.

— Ты рискуешь навлечь на наши головы большие неприятности, — делая очередной глоток из чашки, предупредил журналиста Тихонов.

— То есть, ты хочешь ограничится исключительно личностью того судьи, который предвзято судил матч в Воскресенске?