Книга Виктор Тихонов творец "Красной машины". КГБ играет в хоккей, страница 49 – Федор Раззаков

Когда они вышли в фойе, где их дожидались Кондрашина, Логунов и остальные участники операции, девушка первым делом бросилась к своему приятелю:

— Славка, ты не поверишь — я разговаривала с самим Мичелом!

— Что же ты не взяла у него автограф? — удивился парень.

После этого вопроса, секунду назад счастливое лицо девушки, вмиг стало печальным. До нее только сейчас дошло, что она упустила отличный шанс заполучить личный автограф ее кумира. А бежать к нему обратно было уже поздно — за плотно закрытыми дверями, ведущими в зал, послышалась очередная песня.

— Вы меня арестуете? — спросила Вероника, обращаясь к Кондрашиной.

Прежде чем ответить, следователь взяла девушку под локоть и отвела в сторону, чтобы их разговор не стал достоянием посторонних ушей — прежде всего, приятеля девушки.

— Есть за что вас арестовать? — спросила Кондрашина.

— Это не я убила Пашку, это Олег, — призналась девушка.

— Как это случилось? — спросила Кондрашина.

— Я не видела, я спала в соседней комнате с хоккеистом, — и девушка кивнула в сторону Логунова. — А Олег с Пашкой остались допивать водку на кухне. Потом Олег разбудил меня и сказал, что убил Пашку. Я не поверила, пошла посмотреть, а там… Это все из-за водки. Мы завернули труп в одеяло и вынесли на улицу, к «Жигулям».

— И вас никто не видел?

— Никто. Хоккеист на первом этаже живет, все быстро получилось. Мы спрятали тело в багажник и поехали за город. Но Олег так гнал, что сбил какую-то девушку. У меня началась истерика и мы бросили машину. Олег сказал: «Когда труп найдут, хоккеиста вряд ли тронут — он же знаменитость».

— Где Олег живет знаете? Или хотя бы где работает?

— Он фарцой с недавнего времени промышляет, вот и вся его работа. А живет где-то в Подмосковье.

— Оно большое — нужен точный адрес.

— Не знаю я адреса — он никогда мне его не называл. А сама я не спрашивала — себе дороже. Когда Олег встретиться хотел, звонил мне по телефону. Или моей подружке Ленке.

— Может, она что-то про него знает?

— Откуда — она не в его вкусе. Он на меня запал.

— Как думаете, он еще объявится или после убийства забудет к вам дорогу?

— Не знаю, он человек непредсказуемый.

Кондрашина задумалась, осмысливая услышанное. После чего снова обратилась к Веронике:

— Мы сейчас поедем в Прокуратуру и вы запишите все, что мне здесь рассказали, на бумаге.

— А Славик?

— Он отправится домой. Естественно, после того, как с ним проведут соответствующую беседу мои коллеги.

18 февраля 1977 года, пятница, Москва, Первая градская больница

О том, что Анжела Белова угодила под колеса автомобиля и попала в больницу Александров узнал не от следователя Кондрашиной, которая в суматохе того дня так и не нашла времени ему позвонить, а от подруги пострадавшей — Светланы Негоды. Это она во второй половине дня раздобыла телефон армейской базы в Архангельском и сообщила хоккеисту о случившемся. И Александров тут же отправился к Локтеву и, обрисовав ему ситуацию, попросил отпустить его в Москву, чтобы навестить пострадавшую девушку. Отказа не последовало.

Спустя час хоккеист подъехал к Первой градской больнице, которая, по злой иронии судьбы, располагалась всего лишь в нескольких минутах езды от салона-парикмахерской, где работала Анжела. Поскольку посетителей в эти часы к больным уже не пускали, Александрову пришлось через регистраторшу вызвать дежурного врача и, объяснив ему ситуацию и назвав свое имя, добиться разрешения подняться на этаж, где лежала Анжела. Вручив ему халат, врач проводил именитого гостя до лифта.

Девушка лежала в отдельном блоке, подключенная к специальной аппаратуре, которая обеспечивала жизнедеятельность ее организма и одновременно следила за состоянием больной. Пройти в палату хоккеисту не разрешили и позволили только понаблюдать за ней через специальное окошко. В тот момент, когда он это делал, к нему подошла пожилая женщина с заплаканными глазами.

— Вы Егор? — спросила она у Александрова, перепутав его с журналистом Егором Красовским.

По этому вопросу хоккеист догадался, что перед ним никто иная, как мама Анжелы, которая, видимо, знала о журналисте, но в глаза его никогда не видела.

— Нет, я Борис — знакомый вашей дочери, — представился хоккеист и уточнил: — А вы мама Анжелы?

— Да. Клавдия Петровна, — представилась женщина. — Но дочь мне о вас ничего не рассказывала.

— Это понятно, так как мы познакомились всего лишь несколько дней назад.

— Вы тоже журналист? — поинтересовалась женщина.

— Нет, я хоккеист, — ответил Александров и заметил искреннее удивление в глазах собеседницы.

— Странно, но она никогда не увлекалась хоккеем.

— Мы познакомились при других обстоятельствах — нас познакомил Егор. Он, кстати, не приходил?

— Нет. Вы не знаете, где он?

Александров лишь развел руками, после чего снова спросил:

— Он вам зачем-то нужен?

Прежде чем ответить, женщина сунула руку в карман медицинского халата и достала оттуда листок бумаги. После чего объяснила:

— Врач продиктовал мне лекарства, которые нужны для лечения дочери. Вот я и подумала — может, Егор их достанет. Это дефицитные, импортные лекарства.

— Можно? — Александров взял из рук женщины листок и прочитал названия лекарств — их было два.

— Я постараюсь достать по своим каналам, — сообщил он женщине.

— Тогда возьмите листок себе — у меня таких каналов нет.

После этого Александров снова повернулся к окошку, которое выходило в палату больной.

— Что говорят врачи? — после небольшой паузы спросил он у женщины, которая по-прежнему стояла у него за спиной.

— Ничего определенного. Но обещают сделать все возможное, чтобы дочка пришла в себя. Вот если бы эти лекарства достать…

Последняя фраза заставила Александрова оторваться от окошка. Он подошел к столику дежурной медсестры и попросил у нее воспользоваться городским телефоном.

— Не положено, — строгим голосом отказала медсестра, но встретившись взглядом с хоккеистом, внезапно спросила: — Я вас нигде не могла видеть?

— Вы хоккей смотрите?

— Муж смотрит, а я лишь урывками.

— Видимо, во время одного из таких урывков вы меня и видели — я Борис Александров.

— Не может быть! — глаза девушки округлились. — А автограф мужу дадите?

Не говоря ни слова, Александров взял со стола чистый листок бумаги и поставил на нем свою размашистую подпись. После чего молча взял телефонный аппарат и поставил его перед собой на стойку. И набрал номер своего приятеля — актера Алексея Шлемова. На удачу, тот оказался дома.