Книга Patrial of Girronia: Начало неизбежного, страница 116 – Артем Кириллов

– Достаточно будет просто приложить его? – спросил я в слух сам себя. – А как его нацелить на корабль? По-моему, враг вряд ли зависнет прямо над ним…

– Есть успехи, триарий лейтенант? – внезапно прозвучал за моей спиной знакомый голос.

– Клемия? – с удивлением спросил я и обернулся.

Освещаемая лучами заката, Клемия пришла со стороны солнца, словно ангел в божественном сиянии. Внезапно я почувствовал тот трепет, который охватил меня в момент нашей первой встречи. Место, где я сейчас стоял, будто выдернуло мою душу из течения солдатской службы и позволило наполниться томлением…

– Я прилетела посмотреть на успехи, с этими… – она посмотрела на Стоунхендж и с улыбкой продолжила: – Камнями…

– По-моему, это не единственная причина, по которой ты здесь, так ведь? – неожиданно для самого себя спросил я и сделал шаг на встречу.

Щеки Клемии покрылись легким румянцем, ровно как и кончики ее плокамиа, как будто ударили легкие морозы.

– Да… – сказала она и на миг запнулась, как будто собиралась что-то сказать, но потом почему-то передумала. – Мы надеялись, что есть другой способ остановить эксагнистов.

– Только телиос может убить эксагниста, – продолжил я, направившись к ней навстречу, не понимая почему я это делаю. – Эта пушка лишь перенесет их подальше отсюда, но не уничтожит. Если я договорюсь с ними или убью их предводителя, возможно это их остановит или хотя бы задержит. Но это задание только для меня одного.

– Вас не переубедить, триарий лейтенант? – тихо спросила Клемия и с печалью посмотрела мне в глаза.

– Вы можете погибнуть, гастат мастер-сержант, – ответил я, и подойдя на расстояние вытянутой руки остановился, – такого я не смогу себе простить.

– Вы даже не умеете входить в это состояние, – взволнованно произнесла она, не отрывая взгляда от моих глаз.

– Порой нас ждут испытания, к которым мы не готовы и обстоятельства заставляют нас действовать, – сказал я, не отрывая взгляда, а после мгновения тишины неожиданно спросил: – Клемия, если этот день мог бы стать для тебя последним, что бы ты сделала?

– Говорила бы только правду, – дрожащим голосом, тихо произнесла она.

Ее слова заставили во мне что-то пробудиться. Подобно грозному животному, который проснулся от долгой спячки и издал свой рык. Дыхание мое невольно участилось. Приблизившись к ней, я почувствовал, как сердце мое заколотилось, в горле резко пересохло, а в руках стала проявляться дрожь. Клемия, стоя передо мной в красном мундире, казалась сильной, но вместе с тем и вовсе беззащитной. Она смотрела мне в глаза подобно добровольной жертве, выражая страх и одновременно восхищение.

– С того самого дня, когда ты спасла меня, я стал словно другим… – с трудом прошептал я, словно кто-то посторонний мог это услышать, – Увидев тебя, чаша моей жизни, которая была пуста, наполнилась вином, которое меня опьянило. Когда ты рядом мир вокруг прекрасен. Я очарован… Нет… Я порабощен твоим очарованием. Красота твоя божественна, едва увидев, я заболел тобой навечно…

Клемия, сложив руки на груди, замерев смотрела на меня приоткрыв губы, поражаясь моему откровению, хотя наверное и догадывалась о моих чувствах. На ее сиреневых глазах выступили слезы и подобно маленьким бриллиантам, стали скатываться по ее порозовевшим щекам.

– Я осознал, что смыслом жизни стала – ты. Та, ради которой жизнь по истине мила. Я подвергал себя страшным мучениям, когда молчал. Не знаю что со мной происходит, на что еще ты сможешь, меня сподвигнуть. Знай, я на все готов ради тебя.

– Арторий, я… – с трудом прошептала она, но слезы на миг прервали ее. – Я не знаю что сказать…

– Скажи то, что чувствуешь, – посоветовал я, аккуратно взяв ее за плечи, словно боясь обжечься, – Скажи мне правду.

– Я же наларли… – ответила она, как будто мой выбор пал не на прекрасную богиню, а на отвратительную нищенку, как будто то, кем она была являлось проклятием, затем она зажмурилась, от чего слезы вновь скатились по ее щекам. – Мы ведь разные…

– Я люблю тебя, – сказал я, надеясь, что это сметет все ее сомнения, – ты слышишь?

– Почему сейчас? – с трудом прошептала она. – Ты завтра улетишь и возможно не вернешься, и ты решил сказать мне о своих чувствах только сейчас. Почему? – всхлипывая спросила она.

Ее вопрос, немного унял мой пыл и, воспользовавшись этим, я смог ровным голосом произнести:

– Потому что я отчаянно нуждаюсь в том, кто будет ждать меня.

Ничего не сказав, она молча притянула меня к себе и прильнула к моим губам, а затем обвила руками мою шею. В ответ, обняв ее за талию и прижав к себе, я ощутил беспокойный стук девичьего сердца, которое изо всех сил хотело вырваться. Сладость ее губ заставила мой разум помутиться, я будто оказался в раю – бесконечное блаженство которое всем сулит Бог. Мною овладела неслыханная жажда, которую утолить могла лишь одна Клемия. Как будто пробежав марафон, мы тяжело и часто задышали, друг друга молча обжигая взглядом.

– Второй я подарю тебе, когда вернешься, – сказала она, прислонившись своим лбом к моему.

Флот Космической гвардии прилетел поздно ночью и, выстроившись в боевой порядок, окружив Землю со всех сторон, подобно стальному занавесу, к утру уже был готов к бою; адмиралы и гранд-капитаны объявили повышенную боевую готовность.

Выслав запрос на приватный разговор с легатом Совета, еще в минувший вечер, утром меня разбудило уведомление, что легат Совета выйдет со мной на связь через двадцать минут. Надев гвардейские доспехи, которые заранее почистил, я вышел на связь с легатом Совета.

– Здравия желаю, триарий легат Совета! – отрапортовал я, отдавая честь перед голограммой командующего.

– Здравия желаю, гастат лейтенант, – ответил он и тоже отдал честь.

– Разрешите обратиться, триарий легат Совета.

– Разрешаю, гастат лейтенант.

– Триарий легат Совета, разрешите мне проникнуть на корабль эксагнистов и вступить в контакт с их предводителем. Я либо договорюсь с ним, либо убью.

– Откуда такая уверенность, гастат лейтенант? – спросил легат Совета, который по видимому искренне заинтересовался моим мотивом.

– Исходя из знаний, полученных от древнего архива ушедшей цивилизации, только я могу убить эксагниста.

Легат Совета задумчиво посмотрел в сторону, затем снова на меня и спросил:

– Вы абсолютно уверенны, гастат лейтенант? Вы уверенны, что это говорит не ваша жажда славы?

– Никак нет, триарий легат Совета, я никогда не любил рисковать напрасно.

– Знаю, записи Лимы не раз это доказывали. И то, что вы готовы пожертвовать своей жизнью на благо своей страны. Именно поэтому мы сейчас разговариваем, гастат лейтенант. Вам дано разрешение на вылет, удачи, – после этого он отдал честь и закончил сеанс связи.