Книга Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти, страница 32 – Энтони Гилберт

– Если я что-то узнаю… – неопределенно пообещал я.

– Понимаете, я никак не могу допустить, чтобы мои комнаты пустовали, – объяснила миссис Джаджес.

– А из тех, кто здесь, никто не съезжает?

– Мистер Кенуорд нет. Он надежный. И вряд ли женится в спешке.

– А мистер Росс, он жениться не собирается?

– Вроде бы нет. Но он, знаете, он человек еще не устроенный. Толкует о другой работе, хочет больше удобств, хотя что он имеет в виду, никто не знает и он сам тоже, потому что я его спрашивала.

– У него что, дела на подъеме?

– Ну, купил новый костюм, новую машинку…

– Что?! – Я схватил ее за руку. – Вы сказали, пишущую машинку?

– Да, так и сказала, а что? – удивилась она.

– Что ж, видно, дела его хороши. Такое не купишь по цене старой почтовой марки.

– Он сказал, машинку ему предложили задешево, и за старую он тоже кое-что выручил.

– А что он с ней сделал?

– Продал. Повесил объявление в том магазинчике, что в конце улицы. Четыре фунта он запросил за нее.

– Магазинчик в конце улицы? – повторил я.

– Да, «Писчебумажные товары», хозяин там Смитсон. Платишь шесть пенсов в неделю, и он помещает объявление в витрину. Машинку купили почти сразу.

– Как дешево, однако, дать объявление.

Я сразу решил, что зайду к Смитсону поговорить, и немедля это осуществил. Однако за прилавком стояла довольно бестолковая молодая особа.

– Объявление? Про пишущую машинку? Да, кажется, у нас было такое. Но сейчас его нет в витрине, так ведь?

– Да, я так понял, что машинку уже продали.

– Ну так, значит, его и не должно быть в витрине.

– Я думал, может, вы вспомните, кто купил машинку.

– Нет, этого мы не знаем!

– Так купили ее не у вас?

– Конечно, нет! У того, кто давал объявление.

– Но разве вы не получаете комиссионных? Разве вам не платят за возможность выставить объявление?

– Мы берем шесть пенсов в неделю.

– И что, не ведете запись, кто давал объявление?

– Ведем, у нас есть книга. Я могу сказать, кто дал это объявление.

– Нет, это я знаю. А когда это было?

Она посмотрела дату:

– Всего два дня назад. Машинка сразу ушла. На другой день вечером джентльмен пришел сказать, что ее купили.

– А кто купил, не сказал?

– Ну, нет.

– Это была большая машинка, да?

– Нет, я ее вообще не видела…

– Ну да.

Больше говорить с ней было не о чем, но мне пришло в голову, что можно кое-что выяснить у того, кто помогал вынести машинку из комнаты Росса. Такую машинку, стандартную, а не портативную, под мышкой не вынесешь. Ее надо везти в такси. Я вернулся к миссис Джаджес.

– Пожалуй, я уеду ночным поездом, – сказал я. – А, кстати, мистер Росс дома?

– Нет, ушел вскоре после вас. Сказал: вернется поздно.

– Что значит «поздно»?

– Ну, иногда это значит, что его не будет всю ночь. Иногда он ходит в палату общин. Я спрашивала его, неужто он думает, что знает достаточно, чтобы принимать законы.

– Он что, хочет идти на выборы?

– Отчего же нет? Шесть сотен в год из нашего кармана, и делай что хочешь!

– Часто он посещает палату?

– В последнее время да, бог знает почему. Ну, по крайней мере он так говорит. Откуда мне знать! На мой взгляд, этим молодым людям нужна нормальная работа, а не болтаться без дела и работать, только когда есть настроение. Женись рано, семью содержи, тогда не будет времени на проказы. Вот что я всегда говорю.

– И в половине случаев государство содержит твою семью, – согласился я. – Послушайте, я хотел спросить вас про ту машинку. Которую мистер Росс продал.

– И что я, по-вашему, могу об этом знать?

– Может, вы знаете, кто ее купил?

– Молодая женщина.

– Она была здесь, чтобы ее забрать?

– Приезжала в такси. Ну, я подумала, если можешь позволить себе такси, можешь позволить и пишущую машинку.

– Новая машинка стоит больше тридцати фунтов.

– Похоже, он внезапно разбогател.

– Да. Не терял времени, сразу купил новую.

– Нет, новая появилась раньше, чем он продал старую. Старую он продал только вчера.

Я решил не пытать ее больше. Пожалуй, мне удастся узнать что-нибудь на ближайшей стоянке такси. Я спросил миссис Джаджес, могу ли вызвать по телефону машину, и она сказала мне номер. Я позвонил, и когда такси явилось, велел отвезти меня к гостинице «Беверли», которая находилась не более чем в пяти минутах езды. Когда мы были на месте, я вышел из автомобиля со словами:

– Милейший, мне нужно отыскать водителя такси, который вчера вечером приезжал в тот дом, откуда вы меня забрали, чтобы отвезти молодую даму и пишущую машинку.

– То был не я, – ответил водитель.

– Это был один из водителей на вашей стоянке.

– Значит, вам нужно вернуться туда и поспрашивать.

– Сначала я должен зайти в эту гостиницу, – сказал я, – подождите.

В гостинице я поинтересовался, не остановилась ли там миссис Хиллер, узнал, что даму с таким именем там не ждут, после чего вышел. Сел в такси, и меня доставили на стоянку. Мне повезло почти сразу наткнуться на человека, который припомнил ту поездку.

– И вы помните, куда отвезли даму с машинкой?

– В Хелмсли-мэншнз. Знаете этот дом? Квартирки для холостяков, как говорится. Ну, может, так и есть, но теснота в них ужасная.

– Так вы там бывали?

– Дотащил машинку до лифта, а потом в номер на втором этаже. А перед тем снес ее сверху из комнаты на Вэйн-стрит. Она дала мне полкроны на чай. И они еще смеют шутки шутить в газетах про то, какие дурные манеры у шоферов такси! Сам архангел Гавриил скорчил бы рожу, узнав, что за гроши мы получаем.

Я поблагодарил парня и отправился на поиски Хелмсли-мэншнз. Автобусом это оказалось совсем близко. В холле я просмотрел список жильцов. Дом был узкий, на каждый этаж выходило всего по две двери. Одну квартирку на втором этаже занимали мистер и миссис Бриз, вторую – мисс Мортимер.

Перед последней, поднявшись по лестнице, я остановился. Подле дверного звонка висела, держась на канцелярской кнопке, карточка:

Это была удача. Я нажал на кнопку звонка. Девица, открывшая мне дверь, внешне полностью соответствовала виду здания, в котором жила. Плоскогрудая, тусклая, унылая, она носила очки в ядовито-зеленой оправе и платье, то ли сшитое ею самой, то ли купленное в магазине подержанной одежды. Короткие светло-русые волосы были неумело подстрижены.