Книга Седьмая казнь, страница 50 – Джеймс Роллинс

– Левую, похоже, удалили. Ангина? – присмотревшись, сообщил Ковальски.

Дерек прошел вперед, направив фонарь на дальнюю стену зала. Оттуда уходило два тоннеля.

– Пищевод и трахея, – пробормотал он.

Действительно, поверхность одного была гладкой и «мускулистой», а второго – ребристой; так выглядят хрящевые кольца в дыхательной системе человека. Дерек даже рассмотрел смутные очертания гортани за надгортанником.

– Что это вообще такое? – вопросил Ковальски.

В нескольких шагах от него Грей посветил на выгнутый потолок – туда, где твердое нёбо переходило в мягкое.

– Здесь надпись. Иероглифы.

Дерек подошел ближе. Любуясь искусной отделкой пещеры, он пропустил надпись. В сводчатом каменном проеме были высечены три строки.

Джейн провела лучом по первой.

Дерек перевел:

– «Тот, кто приходит к зовущему его…»

– Зовем, надо понимать, мы. – Ковальски обвел глазами гигантский рот. – Но кого? У кого мы в пасти?

– Ответ – в следующих двух строчках, – сказала Джейн, указав наверх. – Там двумя способами написано имя египетского бога.

– Какого? – уточнил Грей.

– Туту, божество Позднего периода, – пояснила девушка. – Изначально он был защитником гробниц.

– Замечательно, – пробормотал Ковальски.

Джейн не обратила на него внимания.

– Потом Туту стал блюстителем сна, хранителем сновидений.

– И властелином демонов, – подсказал Дерек.

– Еще лучше. – Ковальски потуже затянул респиратор.

– Если здесь и вправду источник заразы, то она, наверное, и есть тот самый демон, которого охраняет каменный Туту, – заметила Джейн.

Дерек посмотрел на уходящие вглубь тоннели, представил огромное тело под холмами. Подземный бог. Он спит уже не одно тысячелетие, видит сны и защищает мир от неведомой опасности.

Однако объяснение Джейн не давало Дереку покоя. Вряд ли все было так просто. Тем более что…

Он указал на надпись.

– Джейн, смотри! Последний иероглиф, сидящая фигура. Обычно имя Туту заканчивали изображением льва или человека.

Джейн кивнула.

– Да, ведь Туту был существом с головой человека и телом льва.

– Верно. Не просто человека – мужчины. Смотри на вторую строку. В конце женщина, а не мужчина!

Джейн шагнула ближе.

– Точно.

– Вы о чем? – встрял Грей.

Дерек достал из рюкзака «Айпэд».

– Сейчас покажу.

Не мешало бы все тут сфотографировать, решил Дерек. Он открыл на планшете каталог иероглифов и продемонстрировал Грею два символа.

– Видишь? Мужчина сидит скрестив ноги и подняв руку, тогда как женщина скромно преклоняет колени. – Дерек ткнул в последний иероглиф на потолке. – Это точно женщина.

– Ну и что? – Грей непонимающе нахмурился.

– Не знаю. – Молодой человек пожал плечами и помотал головой.

– Стой! – Джейн тронула Рэнкина за плечо, задохнувшись от внезапной догадки. – Помнишь рисунок в дневнике отца? Египетский сосуд для масел?

– Арибалл. Который с двумя головами. – Тут до Дерека вдруг тоже дошло. – Господи, ты права!

– В чем права? – вновь спросил Грей.

Дерек порадовался тому, что успел оцифровать полевой дневник Гарольда, и загрузил на планшет фото сосуда.

– Этот талисман Ливингстону подарил один нубиец за спасение своего сына. В нем якобы была вода из Нила – тех времен, когда река превратилась в кровь. Когда арибалл вскрыли, запечатанный в нем микроб убил около двадцати сотрудников Британского музея.

Грей кивнул и дополнил:

– Но дальше эпидемия не пошла. Ее сумели как-то остановить.

– Возможно, то же самое произошло во времена Моисея, – подхватила Джейн. – Видимо, древние отыскали лекарство, а в девятнадцатом веке мои коллеги смогли это лекарство воссоздать. Ответ, похоже, спрятан тут.

– Почему ты так решила? – удивился Грей.

Ответил Дерек:

– Посмотри на головы на сосуде. Одна принадлежит льву, другая – женщине. – Он указал на две последние строчки иероглифов на потолке пещеры. – Теперь сравни два способа написания имени Туту. Первый заканчивается львом. Второй – коленопреклоненной женщиной.

– Как на сосуде! – произнесла Джейн. – Таких совпадений не бывает. Арибалл отсюда. Похоже, наша догадка верна. Источник заражения где-то здесь. И лекарство, наверное, тоже.

Дерек посмотрел на Грея. Тот надолго задумался. Неожиданно он округлил глаза и прошептал:

– Интересно, а…

– Что? – поторопил Рэнкин.

Пирс тряхнул головой и перевел свет фонаря на два тоннеля, убегающих вглубь.

– Надо идти дальше.

Все проследили за взглядом коммандера.

– Куда? – спросила Джейн. – Пищевод или трахея?

Девушка нырнула в каменную глотку, попробовала разглядеть что-нибудь в тоннелях, затем вдруг вывернула шею и уставилась прямо над собой.

– Джейн?

– Тут отверстие. – Она выпрямилась, и голова ее исчезла в потолке. Ноги затопали на месте, описали полный круг. – Боже мой! Идите сюда!

Джейн посторонилась, пропустила Дерека с Греем.

Дерек встал рядом с ней, просунул голову в дыру и увидел небольшую пещеру. Вход в нее закрывала плотная прозрачная пленка, закрепленная по периметру клейкой лентой-герметиком, однако свет фонарей легко проходил сквозь этот защитный покров.

– Внутричерепная полость, – прошептала Джейн.

– Да, – согласился Дерек.

Насечки на стенах имитировали извилины головного мозга, а на купольном потолке даже было обозначено деление мозга на две полусферы.

Грей посветил ниже.

– Смотрите! Справа и слева.

Луч фонаря выхватил из темноты ряд маленьких ниш в скале. Их заполняли образчики египетской керамики, каждый размером с грейпфрут. Некоторые изделия давным-давно превратились в груду черепков. Часть ниш пустовала. Зато в остальных… В остальных стояли хорошо знакомые сосуды с двумя головами, львиной и женской.