Книга Сказки комнатных растений, страница 27 – Ольга Яралек

— Но мячи же из резины?

— Каучук и есть резина! Меня ещё иногда называют резиновым древом именно из-за моего сока.

— Значит, из тебя можно делать мячики и резиновые сапоги!

— Сразу использовать мой сок нельзя, на жаре он плавится, в холоде рассыпается, словно стеклянный. Но если мой сок соединить с серой, то получится обычная прочная резина.

— Должно быть много убили деревьев, чтобы добыть этот самый каучук, — заметила Глупость.

— Какая ты умная девочка, — заметил Фикус. — Действительно, так было, но теперь добывают и синтетический каучук.

— А что значит слово «каучук»? — спросила розовая от счастья Глупость. — Я всё хочу знать!

— Это значит — плачущее дерево. Для того, чтобы добыть сок, нужно сделать надрез на стволе, и я начинаю выделять сок — плакать. С одного дерева можно получить 5 килограммов каучука в год.

— Немного, — вздохнула я.

— Ты очень ценное растение, — констатировала Глупость. — Тебя нужно беречь.

— Спасибо.

— Что ты любишь и чего не любишь? Как за тобой правильно ухаживать? — спросила я.

— Я не люблю сквозняков!

— Ты как бабушка! Но чтобы растение не любило сквозняков, первый раз слышу!

— Не люблю, когда меня заливают водой. От этого у меня загнивают корешки.

— Не люблю прямых солнечных лучей. Но очень люблю свет! Люблю держать «ноги» в тепле!

— Это как?

— Это значит, не люблю, когда меня ставят на холодный пол или подоконник.

— Тогда мы с бабушкой всё правильно делаем. Тебе у нас хорошо?

— Мне у вас очень хорошо, видишь, как я вырос за несколько лет. Так, что бабушка мой горшок уже не может оторвать от подоконника!

Мы дружно засмеялись. Как было здорово лежать на глянцевом плотном листе и покачиваться. Всё-таки замечательно, что моя бабушка любит комнатные растения, а теперь и я их очень люблю. Как давно это было. Когда я приехала к бабушке, то ничего не знала про комнатные растения, и они казались мне совершенно ненужными и скучными. Всё изменилось с тех пор. Я прочитала много книг про растения, и сама стала собирать такие книги. Теперь я умею не только протирать листья. Я знаю всё о пересадке, подкормке, условиях содержания наших зелёных друзей. Могу распознать, чем они больны и чего им не хватает. И это мне очень нравится! Я посмотрела на Глупость и вспомнила, как увидела её в первый раз. Почему— то мне больше не хотелось называть Глупость её именем. Она стала любопытной почемучкой. Из вредины моя спутница превратилась в забавную девочку со множеством вопросов. Правда и сейчас Глупость могла ещё что-нибудь сморозить, как бы сказал дедушка, но не со зла. Я к ней очень привыкла.

— Тут на днях была в гостях у Банана. Ты же знаешь, он огромный вырастает. Так что ты думаешь? Оказывается, он вовсе не дерево, а трава! А ведь выше кустов и даже некоторых деревьев.

— Как интересно, — ответила я. — Ты что теперь и сама путешествуешь?

— Да. И знаешь, это очень увлекательно!

— Ещё бы мне не знать! — ответила я и, внимательно посмотрев на свою спутницу, сказала: — Глупость. Я не хочу тебя так больше называть.

— А как же?

— Любознайка, например!

— Мне нравится!

Пора было возвращаться. Я потянулась и встала.

— Спасибо тебе, Фикус. Я была рада с тобой познакомиться.

— И я, — тут же откликнулась Глупость.

— Мне пора, — сказала я тихо.

— А я останусь ненадолго, мне ещё кое-что нужно спросить у Фикуса.

— Тогда до встречи, Любознайка!

— До встречи, Алина.

Я коснулась поверхности листа и оказалась дома.

* * *

— Бабушка! Бабушка! — позвала я бабушку. — Ты знаешь, это так здорово, что у нас много комнатных растений. Если бы их не было рядом, я ничего бы на свете не знала!

— Это верно. А сколько ещё предстоит узнать.

— Мне иногда кажется, что я ничего не знаю, а иногда, что знаю много.

— Ещё очень многое тебе неведомо, — и бабушка, поставив передо мной странное растение с листочками, похожими на пёрышки птицы, посмотрела на меня вопросительно.

Действительно! С чего я решила, что много знаю. Вот это, например, кто?