Онлайн книга «Лета 7071»
|
Толпа напряженно молчала. Ждала. Впереди всех стоял поп Авдий, широко расставив ноги и уперев руки в бока. Неподалеку стояли и другие безместные попы, сгрудившись небольшой кучкой, – мертвенно-бледные от холода, со смерзшимися бородами, неподвижные, напряженные… Даже пар от дыхания не вился над ними – затаенно, почти не дыша, ждали они начала боя. Бойцы стали двумя рядами – в сажени друг от друга, натянули рукавицы. Сава стал против Рышки. На всю Москву хвалился, теперь перед всей Москвой и исполнял свою похвальбу. – Зря ты, Сава, – опять по-доброму сказал ему Рышка. – Угроблю я тебя. – А ты меня не стращай! – угрюмо съязвил Сава. – Небось брюхо не толокном набито – пробью! – Ну, Сава, – уже по-настоящему пригрозил Рышка, – теперя держись! Эй, братя, – крикнул он своим, – взяли их! Кто-то негромко сказал: – Господи, поможи… Ряды сошлись. В напряженной тишине глухо раздались первые удары и первые стоны. Рышка прицелился Саве в грудь, изловчился и изо всей силы выстрелил кулаком. Даже зубы клацнули у него. Сава вертко откинулся в сторону, вжался головой в плечи – Рышка только обдал его своим жарким дыханием и со всего маху, тяжело, как подрубленное дерево, рухнул на снег. – Ух ты, боже мой, – испуганно перекрестился Авдий, увидев, как завалился Рышка. Попы за спиной Авдия дружно глотнули морозного воздуху. Из толпы отчаянно выкрикнули: – Рышку завалили! – Вставай, братушка! – дрожащим голосом прокричал Авдий. Рышка поднялся, растерянный, беспомощный, с залепленным снегом лицом… Сава подскочил к нему, быстро саданул в грудь – раз, другой… Рышка протирал глаза. Сава еще раз ударил его. Рышка даже не пошатнулся, только поискал Саву рукой, как слепой, и сплюнул набившийся в рот снег. В толпе захохотали. Кто-то по-деловому присоветовал Саве: – В дышло его! Сава снова подскочил к Рышке, но тот уже протер глаза. Сава наткнулся на его кулак, как на стену: взметнул головой и осел. Рышка перешагнул через него, пошел искать достойного себе. На снегу уже валялось несколько человек. Скорчившись от боли, они отплевывались кровью и как-то совсем не по-человечески, глухо стонали. У одного горлом шла кровь. Он все отползал, отползал от бьющихся, отрыгивая на снег загустевшие красные комки, но отступавшие под напором своих противников плотницкие смяли его, затоптали… А на другом краю туго приходилось мясницким. Фролка Ечев уложил уже троих, и теперь с ним завязались сразу двое, но и они не могли ничего поделать с ним: дюж был Фролка – самый сильный среди плотницких. За силу только и держал его в своей артели Сава. Топором Фролка мало что мог, но где требовалось поддержать или поднести, тут он стоял за пятерых. Рышка пробрался к Фролке, ехидно крикнул: – Ай, молодец ты, Фрола!.. Да проть овец! Наседавшие на Фролку мясницкие отступили, оставили против него Рышку. Рышка изготовился, вытрещился для пущей острастки, глумливо спросил: – Не боязно, Фрола? – Дык с чаво?.. – равнодушно пробасил Фролка. – Бей первой. Не свалишь – я вдарю. – Горазд, – крякнул Рышка. Фролка прочней поуставил ноги, напружился. – Не, – раздумал Рышка. – Бей первой ты. – Схитрить хошь? – усомнился Фролка. – Злости нет на тебя покуда… – У мине також нет, а вдарю… Стань-кось сподручней и не дыхай, не то дух сшиблю. Остальные бойцы, и плотницкие, и мясницкие, еще немного помахали кулаками и прекратили бой. Все стали смотреть на Фролку и Рышку. Фролка ударил первым – чуть-чуть неуклюже, но тяжело, всем телом, будто споткнулся обо что-то и со всего маху полетел на Рышку. – О-о! – с восторгом и ужасом выдохнула толпа. Поп Авдий зажмурился, втянул голову в плечи – будто не Рышку, а его саданул своим громадным кулачищем Фролка. Кто-то из попов за спиной Авдия запричитал: – Святый Боже, святый крепкий, святый бессмертный, помилуй нас… Рышка устоял, только лицо его сперва потемнело и стало влажным, будто кто-то плеснул в него водой, а потом вдруг зашлось такой бледнотой, что даже Фролка испугался. – Жавой ты, а? – спросил он растерянно и тревожно, с боязцой заглядывая Рышке в глаза. – Эге ж… – продохнул Рышка и беспомощно болтнул руками. – Тады – твой черед! – Погодь чуток, – пробурчал угрюмо Рышка, болезненно вдыхая и выдыхая крутой морозный воздух. Глаза его расширились, в уголках губ проступила густая слюна. – Не спущай ему, Рышка! – завопили из толпы. – Уложи кривомордого! Рышка подступил к Фролке. Фролка улыбался. – Ишо зявится! – не унимались в толпе. – Суй ему в дышло! Рышка ударил Фролку под ребра, в мягкое… Хекнул Фролка – с надрывом, до хрипоты, будто и горло у него вывернулось, – отлетел сажени на две, поскользнулся, повалился в снег. Толпа зарычала, как громадная свора собак. Рышка довольно покрутил кулаком. Он думал, что Фролка не поднимется… Но Фролка поднялся. Отряхиваясь от снега и поохивая, он подошел к Рышке. – Разе ты Боров? Ты – бугай, – сказал он сквозь зубы, но вовсе не от злобы, а от боли. – Всю нутрю расплющил. – От второго боя помрешь, – надменно протянул Рышка. – Второй-то – за мной… Гляди, сам не устоишь. – Спробуйся, спробуйся… Твой черед. Мясницкие, плотницкие, только что дубасившие один одного, теперь стояли вперемежку вокруг Рышки и Фролки и подбадривали каждый своего. Приковылял и отклыгавший Сава. Он сипел еще сильней, но все равно старался перекричать всех: – Не спущай яму, Фрола! И за мене наподдай! И за мене! Фролка услышал Савин сип, обернулся к нему, виновато улыбнулся. – Ражий бугай, – как бы оправдываясь, пробасил он, щуря на Рышку свои маленькие глазки и медля с ударом. Думал: вступятся, разведут их, но плотницкие оголтело заорали, замахали руками, и отчаянней всех Сава: – Не спущай яму, Фрола! Сади какомога! [38] Мясницким тоже не хотелось видеть Рышку побитым или отступившим, и они гвалтовали не менее плотницких: – Норовей, норовей, Рышка! – Круши ему костю! – Пущай заранее на поминки сзывает! – Круши! Знал чтоб, проть кого ставать! – Не мори, Фролка, – нетерпеливо сказал Рышка. – Народ, вишь, еборзится. Давай в свой черед. А жли нет мочи, сымай перщатые [39] с рук. |