Книга Гибель "Курска". Неизвестные страницы трагедии, страница 83 – Владимир Шигин

Кадры видеофильма: раскрытый люк девятого отсека. Осветительные приборы освещают узкий коридор, заваленный чем-то. Чем, понять невозможно. На водолазе поверх основного костюма белый балахон. Теперь он похож на ангела, спустившегося в бездну, чтобы вернуть миру покоящихся здесь людей. Видны руки водолаза, он медленно пробирается сквозь нагромождения. Хорошо виден трапик, спускающийся в девятый отсек, и трап, приставленный к аварийно-спасательному люку. Голос руководителя спусков: «Не торопись! Не торопись! Оглядись! Осторожней!» Луч упирается во что-то, лежащее на палубе отсека. Не сразу понимаешь, что это человек. Видны безвольно опущенные руки. Водолаз не может пробраться к подводнику, а потому цепляет его длинным щупом и подтаскивает к себе поближе. Затем обвязывает веревочным концом. Медленно, словно боясь нарушить его покой, подводника поднимают наверх. Подводник в зеленом утеплителе. В какой-то момент ловлю себя на мысли, что он совсем как живой. Вот водолаз вытаскивает свою находку через люк. Водолаз уже на верхней палубе корабля. Рядом с ним решетчатая платформа-клетка. Открыта дверца, и внутрь платформы помещается страшная находка. Видна человеческая рука. Страхующий водолаз рвет белый балахон своему поднявшемуся из чрева лодки товарищу. Санитарная одежда одноразовая. На следующий спуск она будет заменена. Дверца закрыта, и платформа начинает медленно уходить ввысь к небу и воздуху…

25 октября, среда

Утром вместе с Главнокомандующим ВМФ выезжаем в Видяево. В Североморске снега еще нет, а на дороге уже вовсю метет. Главком непрерывно курит. Затем, словно извиняясь, говорит: «Я теперь только на сигаретах да на кофе». За время нашей поездки он выкурит три пачки и начнет четвертую.

Пока в ожидании поездки, пока слонялся по штабу флота, узнал некоторые подробности проникновения в девятый отсек. К счастью, водолазам не пришлось резать межотсечную переборку. С большим трудом, затратив на эту операцию более двух часов, но все же удалось открыть межотсечный люк. Троих подводников вытащили достаточно быстро. Четвертый оказался завален сорванными ящиками с зипом, и его очень долго (больше двух часов) и тяжело доставали. Вообще, даже думать обо всем этом тяжело, а каково было там ребятам?

Вот, наконец, и Видяево. У КПП нас встречает уазик комдива. Останавливаемся на Якорной площади, возле только что построенной маленькой церкви Николая Угодника.

Буквально несколько дней назад епископ Симон открыл этот храм в центре Видяево. В прошлый мой приезд в гарнизон в конце августа церкви еще не было и в помине. А теперь она уже стоит, сложенная из бревен и выкрашенная в небесный голубой цвет. У одной из стен фотографии всех членов экипажа. Перед ними горело сто восемнадцать свечей.

— Они Божии ратники. Они не погибли, а навсегда ушли в море. Подвигом своим они привлекли внимание к проблемам флота! — говорит служащий молебен отец Сергий (сам в прошлом матрос). — Наш потенциальный враг силен, но с нами Бог. А если с нами Бог, то кто против нас?

Церковь не может вместить всех желающих. Мужчины пропускают вперед пришедших вдов и остаются стоять на крыльце. Порывы ветра задувают свечи, и нам приходится зажигать их несколько раз.

Уже после службы мне рассказывают: в экипаже «Курска» было семь мусульман. Когда после очередной службы к приехавшему в Видяево епископу Симону подошел кто-то из вездесущих журналистов и поинтересовался, почему он отпевает всех сто восемнадцать, когда среди них есть и некрещеные, епископ ему ответил более чем исчерпывающе:

— Морская купель окрестила всех!

Беседуем накоротке с отцом Сергием. Он говорит, что есть мнение причислить всех членов экипажа «Курска» к лику местночтимых святых. В Петербурге уже изготавливают три иконы: Серафима Саровского, Спаса и Божией Матери Курской. Вокруг святых будут выписаны лики ста восемнадцати членов экипажа атомохода.

— Они все великомученики, а потому для нас они святы! — говорит отец Сергий мне на прощание.

После панихиды направляемся в ДОФ. В библиотеке Главнокомандующий собрал жен и матерей погибших.

— Я буду говорить вам только правду, какой бы горькой она ни была, — начинает он свое выступление. — Мы подняли наверх четверых. Опознан пока один. Это капитан-лейтенант Колесников. Некоторые сильно обожжены, другие имеют переломы конечностей.

Женщины рыдают. Кто-то беззвучно, закрыв лицо руками, кто-то громко навзрыд. Мужчины еще крепятся.

— Не плачьте, пожалуйста! — говорит Главком. — А не то я расплачусь вместе с вами!

Женщины немного успокаиваются.

— В кармане у капитан-лейтенанта Колесникова обнаружена записка следующего содержания, — продолжает Главнокомандующий. Он зачитывает содержание записки. Говорит, что она написана четким, ясным почерком. Видимо, еще работало аварийное освещение. На обороте почерк уже неразборчив, наверное, к этому времени освещение уже погасло. Текст на обороте начинается словами: «Я пишу на ощупь».

— Далее следуют слова, обращенные к жене, — говорит Главнокомандующий, — которые я не имею права оглашать без ее разрешения. В конце записки время 13.05 и неясная уходящая вниз черта. Сейчас все усилия водолазов будут направлены только на девятый отсек. Постараемся поднять всех, кого только возможно.

После встречи Главнокомандующий поднял с женщинами по поминальной чарке. Спрашиваю Ирину Юрьевну Лячину, куда она собирается ехать.

— Наверное, в Курск! — говорит она.

— А когда?

— Когда получат квартиры и уедут все девочки!

Так по старой морской традиции уходит с корабля командир, последним.

Выезжаем обратно. Уже на въезде в Североморск Главнокомандующий устало, ни к кому не обращаясь, говорит:

— Ну, вот еще один день слез и надежд позади!

Из отчета водолазных работ:

«В 03 часа 45 минут в 9-м отсеке обнаружен фрагмент одежды с эмблемой АПРК “Курск”.

В 03 часа 58 минут работа второй пары водолазов под водой была прекращена из-за ухудшения погодных условий и водолазы подняты на поверхность. Перед подъемом технологический вырез был прикрыт специальной сетью, а спасательный люк в 9-й отсек закрыт. Состояние моря 6 баллов.

В 01 час 14 минут на открытую палубу судна “Регалия” стрелой крана поднят контейнер с четырьмя трупами подводников. Были произведены следственные действия по осмотру трупов. Осмотр проводился следователем военной прокуратуры с участием судебно-медицинского эксперта и понятых из состава российской группы.

При проведении осмотра у одного из неопознанных трупов были обнаружены два листа бумаги формата А-4, соединенные между собой по вертикальной линии сгиба. На обеих сторонах каждого из листов имелись исполненные типографическим способом таблицы под заголовком “Раздел 4. Замечания проверяющих”, а в правом верхнем углу лицевой стороны исполненные от руки красителем синего цвета записи нумерации: “66” и “69” соответственно.

На лицевой стороне листа с № 66 под типографской строкой с названиями столбцов имеется выполненный красителем синего цвета рукописный текст следующего содержания: