Книга Персональный миф. Психология в действии, страница 66 – Вера Авалиани

Олег встал как-то порывисто.

– Ну что, до завтра. Пойду в аптеку и куплю снотворное, чтобы этой ночью перед судом заснуть.

– Я могу тебе снотворное дать, – Ирина открыла шкаф и вынула коробку с лекарствами. Отломила Олегу две таблетки.

– Не знаю, можно ли снотворное кормящей матери, но возьми одну и для Анны.

– На вашем месте я бы больше думал о себе, чем о других. У вас такой персональный миф, что…

Он махнул рукой и почти выбежал из Ирининого дома.

«На самом ли деле прошлое неразделимо с настоящим, если прежнее тело стало другим? Подумай лучше, что завтра на суд наденешь, – сама себе жёстко приказала Ирина. – Последний бой – он трудный самый. Но боже, как стыдно… Надену всё серое.

Не, сделаю вид, что мне всё равно, – и пойду в синем. Ладно. Но краситься не буду. Вдруг заплачу там?»

С этими мыслями она проглотила таблетку и тут же отправилась в постель. Ещё толком и не стемнело. Зато проснулась рано. И маялась до десяти.

В суде всё прошло как-то стёрто. Карен вину признавал. На рассказ о том, что Макар не был Ирине мужем, никак не отреагировал, реплик не выкрикивал – не хотел злить судью.

Вадим пришёл в суд и сидел там, пока все они давали показания. И глаза у него при виде Ирины были очень выразительными. По лицу было видно, что миф он читал всю ночь. И укрепился в желании сделать Ирину бабушкой Игорьку. Что ещё раз подтверждало психологическую теорию, что это возбуждаются мужчины от тела, а любят за возникший в душе образ.

Олег сказал после в общем-то нейтральных его показаний, что теперь можно и за написание книги засесть – покажет её Ирине в августе.

Ожидаемых споров, обсуждений и осуждений не случилось, вчерашние страхи оказались напрасными. Никто особо не педалировал тему, что её ложь оказалась роковой для двух мужчин, – даже прокурор.

Но вот после окончания суда – перед зданием Ирину настигла волна чувств.

Почему жизнь всегда сгребает в кучу все эмоции. Перепутывает чувства в странный клубок? Для психолога это вопрос не риторический. Потому что, когда мы готовимся что-то переживать, мы начинаем неадекватно реагировать на другие раздражители – ответил бы психолог. Но в тот момент Ирине стало не до анализирования.

Будущие супруги ушли, но Вадим почему-то остался с Ириной. Он немного помялся, прежде чем отдал ей нотариально заверенное опекунство над Игорем!

– Вдруг что со мной случится – чтобы новая жена, которую найдёте, вас не отстранила от воспитания.

– Да, – ошарашенно сказала Ирина. – Но про то, что я бабушка, всё же малышу не говори, – смущённо сказала она Вадиму, – пусть зовёт меня по имени. Хочу, чтоб хоть эта любовь началась не со лжи. Ещё одного невольного разоблачения я не переживу. И без слов окружающие решат, что я прихожусь ему кем-то.

Тут на коляске няня подвезла малыша. Метров за пять он соскочил с прогулочной коляски и бегом кинулся к Ирине, глядя на неё восторженными глазами.

– Мама! – завопил он и крепко обнял Иринину коленку.

Он был такой светленький, худенький и одинокий. Что она просто погладила его по голове с такой любовью, что самой ей и всем вокруг стало понятно, что этого «мужчину по колено» она и ждала всю свою жизнь и для него станет хоть кем, хоть всем.