Книга Твое тело – моя тюрьма, страница 38 – Оксана Лесли

– В университете мы изучаем историю религий. В седьмом столетии ислам был основан Мухаммадом. У этого пророка были видения, и говорил он поэмами, которые другие люди записывали, так что священная книга мусульман, Коран, – в стихах. Они не отмечают Рождество, и зовут своего бога – Аллах.

– Окей, ты в курсе, что в христианстве существует несколько направлений. Например, православие у русских и греков. Католики, баптисты, адвентисты седьмого дня, свидетели Иеговы, объединенные методисты, пресвитериане, мормоны, лютеране – все являются христианами, верят в одного Бога и его сына Иисуса Христа, но по-разному интерпретируют Библию. Я так поняла, что в исламе три направления: суфизм, шиизм и суннизм.

– Короче, твоего носителя убили за его веру?

– Да. Если честно, я не успела тщательно разобраться в направлениях ислама. Я почитала, но не совсем понимаю. Вообще, я не ставлю себе цель понять, почему люди друг друга убивают. Моя цель помочь Тави обрести свободу.

* * *

Работа и Анжелика высасывали время Мишель подобно ребенку, который потягивает кока-колу через трубочку.

Днем, чуть ли не каждый час, она останавливалась, чтобы сбросить путы происходящего и сконцентрироваться на своих ладонях.

– Я контролирую свои сны, – повторяла она аффирмации то мысленно, то полушепотом, пытаясь запрограммировать себя как компьютер.

Вскоре через открытое окно новая ночь многообещающе смотрела на девушку миллионами своих глаз.

Мишель впустила Стива, снова одетая в бикини, они прошли в ее комнату, и она продолжила ритуал рассматривания ладоней. Юноша наблюдал, как ветер дразнил занавеску в комнате. Занавеске, казалось, нравилось внимание ветра, и они танцевала фламенко.

– Ты выглядишь со стороны так, словно практикуешь хиромантию.

– Может, когда-нибудь, но не сейчас, – пошутила девушка.

– А что ты чувствуешь по отношению к своему узнику? Тебе его жалко?

Мишель закрыла глаза и задумалась о Тави. Его лицо предстало перед ее внутренним взором.

– С одной стороны, – начала она, – Тави сожалеет о совершенном преступлении. С другой стороны, он заслужил свое наказание, мне нравится сущность «реабилитаций» – научить через боль и смерть ценить свою утраченную свободу, уважать чужую жизнь. То, что Тави переживает на Земле, можно назвать прохождением через все круги ада.

Она открыла глаза и внимательно посмотрела на Стива.

– Мне доставляли необычайное наслаждение все моменты, когда он сломлен, расстроен и изумлен из-за человеческого варварства. Я чувствую, что его мир такой совершенный по отношению к нашей цивилизации. Он не ценил, что имел, понимаешь? Не ценил. Если плесень заблуждения и владела разумом моего узника, то теперь ее нет. Поверь мне.

– Ты меняешься. Я это вижу.

– Я знаю. Раньше меня не волновали мои носители, их унижения и мучения. Мне просто было интересно познать новые грани нашей цивилизации. Теперь я переживаю за них, мне впервые было обидно, когда я оказалась в теле быка… Иногда нужно посмотреть на мир чужими глазами, чтобы пересмотреть свою жизнь.

– Я посмотрел ролики в Ютубе про осознанные сновидения, а ты? – поинтересовался Стив.

Мишель кивнула:

– Да, вдохновляют и потрясают одновременно.

Девушка легла поудобнее в горячую ванну и, с полотенцем-валиком под шеей и затылком, закрыла глаза и стала ждать.

Вскоре появилась голограмма Земли, не голубая планета, конечно, а красная. Страшный красный цвет. Агонизирующий красный. Глупый красный. Невозможный красный.

Багровая точка отпрыгнула от Англии и обожгла лицо Мишель. Полый портал снова засосал души землянки и инопланетянина. Они оказались в женском теле, прикованном к столбу. Пламя грызло ноги, женщину сжигали живьем.

– Ведьма! Ведьма! – ревела оголтелая толпа. В воздухе, наполняющемся черным дымом, над головами толпы танцевали кулаки с деревянными крестами.

Обрывки воспоминаний мелькали в задыхающейся от смога голове «ведьмы»: она собирала травы, готовила целебные чаи, помогала людям – была знахаркой в третьем поколении.

Предсмертные воспоминания заполнились сценами ее последних дней. Инквизиторы изгоняли из нее демонов групповым изнасилованием, сломали ее пальцы с той же самой святой целью, и вырвали ей груди раскаленными щипцами, словно Иисус сделал бы то же самое прежде, чем бросить ее разбитое тело в пламя на потеху толпе.

Черный дым бесцеремонно ворвался в ее ноздри, как грабитель ломает дверь дома, чтобы взять чужое и назвать своим.

Мертвое тело выплюнуло три души – «ведьму», Тави и Мишель. Полет обратно был безболезненным и быстрым.

Стив снова стал свидетелем ее агонии, но на этот раз вода не окрасилась в красный цвет. Он стоял на коленях, держа ее ладонь в своей руке.

– Мишель, ты слышишь меня?

Девушка открыла глаза и прислушалась к ощущениям в ногах. Кожа еще болела от ожогов, но уз ни к-целитель быстро приступил к работе.

– Слава Богу все позади…

– Сегодня реабилитация прошла без крови, – констатировал Стив.

– Я задохнулась, моего носителя обвинили в колдовстве, привязали к столбу и сожгли. – Она вылезла из ванны и стала вытираться, повышая голос. – Я была в прошлом. Средние века. Я поняла одну вещь. Мужчины придумали Святую Инквизицию. Зачем? Чтобы безнаказанно хватать и насиловать женщин, превращать их в пепел, и все во имя Бога. Я представляю бедного Иисуса корчащегося на кресте в райских облаках всякий раз, когда сжигание ведьм имело место быть. Не было никаких гребанных ведьм. Колдовство являлось предлогом, а религия – билетом для безнаказанности. Толпа с факелами праздновала смерть моего носителя с большим удовольствием, чем мы празднуем Черную Пятницу. Мне бы так хотелось сбросить на них всех атомную бомбу, честно тебе говорю.

– Как такое может быть? Инквизиция? Реабилитация занесла тебя в прошлое?

Мишель, завернутая в полотенце, прошла в свою комнату. Стив последовал за ней.

– Где моя книга? – Мишель полезла под кровать, достала свой гид по контролю сновидений. – Интересно, там что-нибудь сказано про путешествие во времени?

Она полистала знакомые страницы.

– Точно, об этом тут сказано, но я не придавала этому значения. Некоторым местам я вообще не верю. Нельзя верить всему, что пишут в книгах. Люди же пишут, а люди ошибаются. Так, подожди.

Мишель замолкла на несколько минут, потом воскликнула:

– Вот, нашла. Слушай. Во время сна, вы можете путешествовать как в настоящем, так и в прошлом, и в будущем, ибо они являются настоящим твоей реальности.

– Этого достаточно, чтобы свести меня с ума, – признался Стив и подошел к окну.

– Книга объясняет, как наша душа во сне может оказаться и в прошлом, и в другой реальности, где наши же жизни протекают совсем иначе.