Онлайн книга «Жиган»
|
После похорон Аркадия Степановича, сделав все, как должно, Валя однажды вечером спустился в мастерскую и нашел тайник. Там лежал мешочек с мелкими блестящими камушками и два золотых браслета. Что со всем этим делать и как обратить браслеты и камушки в деньги, а лучше в еду, он пока не знал. Когда все съестное в доме, кроме чая, закончилось, Валя взял котомку, один из браслетов и пошел на Мытный рынок. Походив немного и присмотревшись, подошел к одному из продуктовых лабазов с хлебом, колбасами и копченым мясом. – Мне нужно колбасы, мяса и хлеба, – произнес он, стараясь придать голосу уверенность. – Это мы завсегда, – насмешливо ответил мужик в белых нарукавниках. – А чем расплачиваться будешь? Валя достал из кармана браслет: – Вот. Мужик взял браслет, опасливо огляделся и сунул его в карман. – А продукты? – недоуменно спросил Валя. – Давай деньги, будут тебе продукты, – произнес мужик громко, явно на публику. – Я же вам только что браслет золотой отдал! – возмутился мальчик. – Вы его вон в тот карман сунули, – указал он на правый карман грязного халата, что был на мужике. – Браслет? Какой браслет? – Мужик вывернул карман халата, в который только что положил Валин браслет. Карман был пуст. – И где браслет? А ну, пошел отсюда, ворюга! Задарма поживиться захотел? Не на того напал! – Да как же задарма? – задохнулся от возмущения Валя. – Я ж вам… – Погодь горло рвать, – легла вдруг на плечо Вали чья-то рука. – Ты что это, мироед? Мало того что с народа жилы последние тянешь и хавкой спекулируешь, так еще и мальцов обираешь? – Никого я не обираю, – буркнул мужик, явно струхнув. – Ну как это не обираешь, когда ты только что на моих глазах вот у этого мальца бранзулетку загохтил? [33] Не заливай, а то хуже будет… – Да на, подавись! – бросил мужик браслет на прилавок. – Так-то вот, – забирая браслет, довольно проговорил парень, которого только теперь успел хорошо рассмотреть Валя. Было ему лет семнадцать, хотя на первый взгляд можно было дать и все двадцать из-за совсем взрослых глаз и взгляда, в котором человек с жизненным опытом мог бы прочесть многое… – А что, законная [34] бранзулетка… – добавил он, кладя браслет в свой карман, и остро посмотрел на Валю: – Ты чего такими вещицами разбрасываешься? – На еду хотел выменять, – ответил Валя. – Что, жрать совсем нечего? – Совсем… – Ладно, пошли со мной, нечего нам здесь отсвечивать. – Парень вдруг внимательно посмотрел на Валю: – Ты ведь тот малец, у которого дед недавно помер? – Ага, – кивнул тот. – Выходит, сосед наш. Не боись, мы соседей не забижаем. Кличут-то тебя как? – Валей… Валентином Волковым. – Валька Волков, значит. Только ты покуда не волк, всего лишь волчок. Стало быть, будешь Валькой Волчком. А меня Козырем кличут. Может, слыхал? – Нет, – качнул головой Валя. – По соседству живем, и не слыхал, – слегка удивился Козырь. – Ничего, еще услышишь, – добавил он и усмехнулся. Соседний дом без крыши, куда привел Валю Козырь, был более или менее приспособлен под жилье, особенно одна его комната, бывшая некогда гостиной или залой, а ныне больше похожая на солдатскую казарму. Все было честь по чести: пол, потолок, стены, двойные оконные рамы со стеклами. Пол уже не был устлан пуками соломы с постеленным на них тряпьем, что служили беспризорникам постелями, а был чисто выметен и даже побрызган водичкой, чтобы не собиралась пыль. Несколько буржуек с горками дров возле них, похоже, вполне справлялись с отоплением залы в холодные времена, а во все прочие, включая и зиму, служили еще плитами для приготовления пищи. Возле одной из буржуек, что была побольше, стоял самодельный шкаф с посудой, а недалеко – длинный обеденный стол, сколоченный из ошкуренных досок, и лавки, также самодельные и ошкуренные. Вдоль стен стояли с десяток настоящих кроватей, аккуратно заправленных, с тумбочками возле них. Одна кровать стояла чуть поодаль, и на ней лежал мужчина с тонкими ухоженными усиками над самой губой. Он читал книжку в коричневом переплете, время от времени отрываясь от чтения и задумываясь. Книжка называлась: «Бѣсы». – Глянь, Голован, какую вещицу я у одного аршина [35] отнял, – подошел к нему Козырь и протянул браслет. – Бранзулетка мальцу вот этому принадлежит, – указал он на Валю, – он ее на продукты хотел выменять, а аршин ее зажилить собирался, пришлось встрять. Мужчина с тонкими усиками поднялся, сел на кровати и принял из рук Козыря браслет. – Знатная вещица, – сказал он и посмотрел на Валю: – Откуда она у тебя? – От деда осталась. – Так ты внук того старика, что недавно схоронили? – Он самый, – ответил за Валю Козырь. – Сосед наш. Валькой Волчком кличут. – Голодный? – поинтересовался Голован. Валька чуть заметно кивнул. – Накормите его. И браслет отдайте. Может, это все, что у него осталось от деда. – Так он его снова понесет на хавку менять, – резонно заметил Козырь. – И опять его кто-нибудь на зихер возьмет [36]. – А вы проследите, чтоб не взяли, – буркнул Голован и снова повалился на кровать. Браслет Вальке вернули. И накормили до отвала. Удивительное дело: пища у пацанов была добротной и сытной, не во всяком и трактире нынче такую подадут. – Ну что, ступай, – сказал ему Козырь. – И в следующий раз зенки-то разувай, не то опять аршин какой облапошит. – Постараюсь, – ответил Валька. – А ты что, один теперь живешь? – поинтересовался Козырь, провожая его из дома. – Один, – кивнул Валька. – Одному выживать паршиво. Ты, коли совсем худо станет, к нам приходи. Поможем, чем сможем. Дома после смерти деда было пусто и одиноко. А сытный обед настойчиво призывал ко сну. Раздеваться было лень, и Валька повалился на постель, в чем был. И сразу уснул… Прав был Козырь: одному выживать трудно. Валька еще дня три кое-как сводил концы с концами, но, когда брюхо подвело так, что стало совсем невтерпеж, он взял браслет и потопал к дому без крыши. Когда был уже шагах в десяти от дома, неведомо откуда раздался свист, и перед ним словно из-под земли вырос худющий парень лет четырнадцати-пятнадцати с недобрым взглядом… |