Книга Бандеровский схрон, страница 20 – Александр Тамоников

– Где он был вчера? – Вадим почувствовал что-то теплое.

– А я знаю? Мы не в курсе, знаешь ли, чем занимаются граждане сопредельного государства, тем более добропорядочные.

– Хорошо бы узнать.

– Зачем? Это точно не он. Ты же сам нарисовал портреты этих отморозков.

– Он мог одолжить кому-нибудь машину, не знать, что ею воспользовались. Ее могли угнать, в конце концов.

– Если ее угнали, то мы снова в тупике, – порадовал его полковник. – Очень сомневаюсь в способностях украинской полиции. Ложный след? – предположил Богданов. – Приделали левые номера и поехали на дело.

– Не согласен, – возразил Вадим. – Приделали липовые номера и замазали их грязью? Зачем? Наоборот, показывать их должны. Если бы машину угнали, то владелец подал бы заявление, тачку объявили бы в розыск, о чем ваш человек получил бы информацию. Она не секретная. Владелец тянет резину, не пишет заявление? Может быть. Но объявят ее в розыск – мы узнаем, верно? А пока это не произошло, надо разрабатывать Федю… как там его? Гныш?

– А смысл? – удивился полковник.

– Интуиция, Валерий Павлович. Спинной мозг пытается мне что-то сообщить. Долго объяснять, в общем, чувствую, что мы на верном пути. Разработайте товарища, Валерий Павлович. Где был вчера, с кем? Кто помимо него проживает в доме, имел доступ к машине в его отсутствие?

– Хорошо, Вадим. – Полковник чуть помедлил. – Но ты же понимаешь, что подобные вопросы за час не решаются. Это даже не день. Будь там наша территория, мы, естественно, подсуетились бы.

– Я все понимаю, товарищ полковник. Но в наших интересах поспешить, пока эти твари не продолжили свои игры.

Он отключил телефон и вздрогнул, когда за его спиной кто-то кашлянул. Подошла Кира с большой алюминиевой кружкой, посмотрела, склонив симпатичную головку. Вместо кирзовых сапог приличные туфельки, куртка тоже другая, очень милая.

– Отвлекаемся, значит, от работы, молодой человек, – проворковала она. – Любите отдыхать?

– С начальством разговаривал, – объяснил Вадим. – Беспомощное оно у меня. Все надо объяснять, разжевывать. Само ничего не может.

– Это общая беда всех наших руководителей, – согласилась Кира. – Окажись мы на их месте, все стало бы по-другому, нас захлестнули бы прогресс, процветание и мирная жизнь без всяких войн. Вы отдали все распоряжения? Можно продолжать?

– Принимайте работу. – Он картинно махнул рукой. – Не взыщите, если что не так, но я старался.

– Мама дорогая, – заявила Кира, обводя глазами стройную шеренгу штакетин. – Какая надежность и монументализм! Тетя Тася забыла предупредить, чтобы вы не строили базу на Марсе. Думаю, она оценит. Мне тоже понравилось. Выпейте, заслужили. – Она протянула ему кружку.

– Водка? – пошутил Вадим.

– Увы, молоко. Но тоже неплохо. Из-под бешеной коровки, так сказать. Вчера ей что-то не понравилось, когда мы ее доили, пару раз взбрыкнула.

– Замечательно. – Вадим залпом выпил молоко.

Кира задумчиво смотрела, как белые струйки стекают по мускулистому торсу.

– Вы умеете доить корову? – поинтересовался Вадим.

Она засмеялась:

– Нет, я чесала Машку за ухом и говорила ей добрые слова. Вы служите в ополчении? Занимаете ответственную должность?

– Очень даже, – признался Вадим. – Иногда от этой ответственности просто распирает, хочется уехать куда-нибудь в Простоквашино или на Мальдивы.

– С женой, – уточнила Кира.

– Можно с женой. Вот будет она у меня, обязательно свожу ее если не на Мальдивы, то хотя бы в Простоквашино.

– Посмотрите на меня, – вдруг заявила Кира. – Сами видите, что уши у меня маленькие.

– И что? – не понял Вадим.

– Много лапши не развесите.

– Но немножко можно?

– Немножко можно.

Они засмеялись, окончательно избавляясь от дурацкой неловкости.

– Жены реально нет, – подтвердил Вадим. – Да, в общем, и не было никогда, равно как и детей. Неприличный вопрос позволите?

– Уже предвижу. – Улыбка женщины немного поблекла. – Володя страдал бесплодием, с детьми у нас не сложилось.

– Простите. Вы же не местная?

– Я тоже из Донецка. Работаю в тихой организации, связанной с очень высокими, почти космическими технологиями. У меня квартирка на улице Декабристов.

– Странно, никогда не бывал на улице Декабристов. Повторно замуж не планируете?

– Вопрос в лоб. – Она улыбнулась, – Нет. Пока хватит. Зачем мне муж? У меня есть электродрель и набор отверток. Вы и правда меня не узнаете? Мы учились в одной школе, в поселке Войново.

– Боже! – ужаснулся Вадим. – Я таскал вас за косички? Бил по голове портфелем?

– Мы учились в параллельных классах. Вы каждый день приходили пешком из Грозы, а я жила в Войново, в шаге от школы.

– Вам крупно повезло. А мне приходилось месить грязь, брести по колено в снегу. Чего не сделаешь, чтобы избежать отцовского ремня. Простите, Кира, я вас не помню, о чем искренне сожалею. Знаете, школьные годы чудесные вспоминаются как-то неохотно. Я прилично себя вел?

– Не всегда. Я пыталась втереться к вам в доверие, строила глазки, но вы не обращали на меня внимания. Я была страшная, кривоногая, очень похожая на чертенка. Собственно, и сейчас такая.

– Сейчас вы прекрасны. – Вадим прикусил язык, но слово-воробей уже выскочило.

Женщина непринужденно засмеялась.

– Спасибо. Когда-нибудь припомню, что вас никто за язык не тянул. Это шутка. Вы не смотрели в мою сторону. Мне пришлось обратить свой взор на вашего односельчанина Вовочку Суровцева, который был такой же симпатичный, но куда более отзывчивый.

– Тут-то и клюнуло, – пробормотал Вадим.

– На самом деле он первым пригласил меня на танец. Потом я училась на факультете связи, он приезжал в гости. После этого мы снимали квартиры, кочевали по каким-то селам. Вы знаете, что тетя Тася прекрасная женщина? – Кира устремила взгляд в сторону дома. – Единственный человек, который меня любил и продолжает это делать. Она мне как мама. Пишем письма, созваниваемся. Когда ей что-то надо, я всегда приеду.

Вадим поостерегся спрашивать, где ее настоящая мама. Ему не хотелось напрягать ее вопросами.

– В дом зайдете? – спохватилась Кира. – Вы голодный, наверное?

– Да жевал уже, – ответил он. – Но если вы настаиваете.

Вадим порядком устал. Но во дворе его взгляд наткнулся на безотрадную картину. Тетя Тася за сараем пыталась наколоть дрова. У стены лежала гора осиновых чурок. Не сказать, что у соседки получалось плохо, но какой мужчина стерпит такое зрелище?

– Ой, милый мой, – залопотала соседка, когда он отобрал у нее топор. – Да я и сама все сделаю. Ты, наверное, очень занят. Ладно, поколи немножко, если хочешь. За углом еще лежат чурки.