Книга Западня, страница 50 – Пьер Алексис Понсон дю Террайль

– Сейчас в этом зале тоже кто-то есть, они только что говорили. Если мы помолчим, то услышим весь их разговор.

Все закрыли рты.

В течение нескольких мгновений в помещении, где собрались Кадишон и другие герои нашего повествования, царила полная тишина. И вдруг послышался чей-то пропитой голос: – А тебе что, не терпится побыстрее увидеть Семилана?

– По правде говоря, нет, – ответил ему другой.

– Здесь хорошо, – подключился к разговору третий. – Мы только то и делаем, что без конца едим и пьем. Сегодня я уже раскупорил пятую бутылку, и если Семилан намеревается обращаться с нами так и дальше, я согласен ждать его хоть до самой смерти.

– Ты знаешь, зачем он отправился в Бордо?

– Нет, но дело, скорее всего, важное, потому как он не обмолвился о нем ни одной живой душе, а Семилан – парень с головой.

– Да и потом, в случае удачного исхода он обещал мне пять тысяч франков. Получить деньги, но при этом и пальцем не пошевелить, что может быть лучше!

– Ты прав, за его здоровье!

Голоса умолкли. Нетрудно было догадаться, что сделать это их заставили наполненные до краев стаканы.

– Кто такой Семилан? – спросил Танкред, помимо своей воли переходя на шепот.

– Новый предводитель, возглавивший банду после смерти Андюса.

– Насколько я понял, – продолжал Жан-Мари, – он отправился, чтобы поселиться в Бордо и приготовить преступление, которое позволит ему завладеть огромной суммой.

– Как он выглядит?

– Этого мы не знаем. Мы их слышим, но видеть никого из них нам не приходилось.

– Семилан – тот самый бандит, который в свите правителя Монкрабо исполнял роль глашатая, – сказала Кадишон. – Я знала, что они прибегнут к этому маскараду, чтобы поговорить с неким горожанином.

– Не с господином ли де Сентаком? – спросил Бюдо.

– Очень даже возможно, – ответил Жан-Мари. – Но поскольку главной заботой Андюса в его профессии было посмеяться над полицией, во время этой экспедиции он вознамерился украсть как можно больше часов, кошельков и носовых платков.

– Что, впрочем, и было проделано с необычайной ловкостью.

– Ну что, господа? Вы по-прежнему думаете, что Кадишон может быть пособницей этих негодяев?

– Ах, мадам! – промолвил Мальбесан. – Покорнейше прошу у вас прощения и приношу свои самые искренние извинения.

– Но согласитесь, – сказал Кастерак, – что с вашей стороны было верхом неблагоразумия средь бела дня покидать убежище вашего мужа, которого вы уже один раз спасли от верной смерти.

– Кстати, господин Кадевиль, – вставил свое слово в разговор Танкред, – весь Бордо полагает, что вы уже давно пошли на корм плавающим в океане рыбкам, вам это известно?

– Очень на это надеюсь.

– В этом, несомненно, заключается ваш главный шанс на спасение.

– Но как, черт возьми, вам пришла в голову мысль обосноваться здесь?

– Ха! Это целая история.

– Вы не боитесь, что на вас наткнутся жандармы, разыскивающие бандитов?

– Не думаю.

– Почему?

– Я вам сейчас все объясню. Даже разбойники ничего не подозревают о существовании подземелья, в котором я прячусь вот уже год и три месяца.

– Да, но полиция, устав ловить этих злодеев, может направить сюда значительные силы, чтобы обыскать все окрестности, и тогда какая-нибудь досадная случайность вполне может вывести их на ваш след.

– Ха!

– Не забывайте, это окно забрано решеткой.

– Ну и что? Перед ним растет настоящий первозданный лес из непроходимых кустарников. И даже если предположить, что кому-нибудь в голову придет их выкорчевать, чтобы добраться до окна, двум лесорубам понадобится самое меньшее двое суток.

– Ну и что из этого?

– Вы прекрасно понимаете, что я узнаю об этом первым, и поскольку единственная опасность, которой я подвергаюсь, в том и заключается, что меня могут здесь обнаружить, я подумал о том, как не попасться в ловушку.

– И что же, нашли выход?

– Нашел, правда, не без труда. Но как вы понимаете, человек вроде меня, согласившийся стать добровольным узником, тщательно обыщет каждый закоулок своей темницы. Днем я почти постоянно читаю и за это время проглотил немалое количество книг.

– Должно быть, вы и вправду стали ученым мужем.

– Нет, но узнал действительно очень многое. И если Богу будет угодно, вскоре я выйду из этого узилища и стану сам зарабатывать на хлеб для Кадишон, которая год и пять месяцев меня кормила и работала вместо меня.

– Господь, к счастью, вознаградил все мои усилия, – произнесла молодая женщина.

– Я работаю, занимаюсь резьбой по дереву и многими другими вещами, при том, однако, условии, что они не производят никакого шума. Если бы здесь было больше света, я совершенствовал бы свои навыки в часовом деле, основы которого изучил перед тем, как меня забрили в солдаты. В первое время я никак не мог смириться с уготованной мне судьбой.

– Понимаю вас, – произнес Кастерак.

– Я целыми днями кружил по этому залу, как хищный зверь в клетке, осматривал гранитные стены моего пристанища, ко всему приглядывался, ощупывал руками пол и становился на корточки каждый раз, когда нога натыкалась на какую-нибудь неровность.

– Пока наконец?..

– Пока наконец не раскрыл секрет, который позволит мне избежать преследования всех полиций мира.

– Что же это за секрет?

– Господа, если бы вы не дали клятву, которую мы с Кадишон считаем нерушимой, я никогда бы не посвятил вас в эту тайну, являющуюся для меня последней надеждой на спасение. Но я верю вам. Судите сами, насколько безопасно я здесь себя чувствую.

Странное дело – при этих словах Жан-Мари почти не сдвинулся с места. Ему было достаточно сделать лишь едва заметное движение – и в самом центре зала открылся люк.

Четверо молодых людей инстинктивно отпрянули.

– Не бойтесь, господа, я не позволю вам свалиться в пропасть, которая разверзлась у вас под ногами.

– Что вы хотите этим сказать?

– Что если вы вдруг решите спуститься в этот каменный мешок, я не уверен, что вам когда-нибудь удастся вернуться обратно.

– Ну хорошо, а какой тогда в этом люке смысл?

– В трех футах справа я обнаружил дверь, которую достаточно, лишь толкнуть ногой. Она ведет в другое, тоже длинное, подземелье. Бандиты о нем ничего не знают, как и о той пещере, где мы с вами сейчас стоим, и даже не подозревают, что оно тоже ведет в их логово. Итак, если толкнуть дверь, за ней окажется лестница, которую можно положить поперек каменного мешка, спуститься в подземелье, убрать лестницу обратно, закрыть люк, затем дверь. Бьюсь об заклад, что если во всем этом кому-то и можно разобраться, то только человеку, который долго оставался в этой темнице в заточении.