Онлайн книга «Бог пятничного вечера»
|
– Мэм, не хочу вмешиваться, но у меня много – если вам нужно… Выражение ее лица говорило, что она не доверяет ни мне, ни таким, как я, ни мужчинам вообще, что, вероятно, и объясняло поздний визит в прачечную, но ей нужна была чистая одежда, и мое средство было выходом из положения. Мать попыталась улыбнуться и, усадив дочку, убрала волосы с лица. – Вам точно хватит? – Точно. Она немного успокоилась. – Только если позволите мне заплатить за него. Деньгами. Порой трудно жить в мире, где мы раним друг друга так глубоко. Может, я становился более чувствительным, более раздражительным, да и жизненные обстоятельства сказывались. А может, просто злость вскипела. Так или иначе, но мне вдруг захотелось встряхнуть ее, обнять, сказать, что жизнь не обязательно должна быть такой, что все наладится, что я сочувствую, понимая, что привело ее сюда, что я хотел бы извиниться за того, кто это сделал. Я поставил бутыль на стол перед женщиной. – Если настаиваете, но мне оно больше не понадобится. Так что берите сколько нужно. – Она приблизилась к столу почти так же, как сделал Такс, впервые зайдя ко мне во двор. Кивнула, поблагодарила и начала заполнять машины, затем пробормотала что-то сыну и послала его с пятью долларами. Мальчик протянул руку: – Мистер? Я взял у него деньги. – Спасибо. Он кивнул и вернулся к телевизору. Усадив детей и включив машины, женщина подошла и указала на стул. – Разрешите? Я подвинулся. Она села и протянула руку. – Челси. – Я пожал ей руку. Женщина вымученно улыбнулась. – Извините за резкость. День такой… – И в НФЛ сегодня новость, – сообщил ведущий, и на экране появилось изображение Родди. – Прославленный Родерик Пензел побывал на этой неделе у печально известного квотербека Мэтью Райзина. Я отвернулся. – Ничего страшного. – Я оглянулся через плечо. – У вас хлопот полон рот. Не обращая внимания ни на телевизор, ни на мое изображение на экране, она устало выдохнула, и лицо ее осветилось нежностью. – Да, но если бы моя мама привезла меня сюда так поздно, я бы упала на пол, дрыгала ногами и вопила. Я засмеялся. – Я тоже. – Они – хорошие дети. За спиной у меня Родди разговаривал с репортерами. Камера снимала его так, чтобы были видны и бриллиант в ухе, и точеный подбородок. – Да, я сегодня побросал мяч с Ракетой. Моя машина остановилась, и я начал быстро складывать белье в пластиковый пакет. – Вы недавно в городе? – полюбопытствовала женщина. Придумать что-нибудь? – Вообще-то я тут вырос. Просто… просто недавно вернулся. Она кивнула. – В какой школе учились? Репортер наседал на Родди: – Выразил ли он желание играть в НФЛ? Я ответил громко, пытаясь заглушить Родди. – В монастырской. – О… – Челси улыбнулась. – Везунчик. – Он сказал совершенно четко, что не намерен возвращаться в профессиональный футбол. Я жестом обвел прачечную и показал на пластиковый пакет. – Угу. С серебряной ложкой во рту. Она засмеялась. Смех у женщины был красивый и непринужденный, и мне подумалось, что ей, наверно, пришлось немало пользоваться им, чтобы остаться на плаву в этой нелегкой жизни. Заканчивая складывать вещи, я уронил футболку, а когда наклонился за ней, заметил, что она взглянула на мою лодыжку. Ведущий в телевизоре продолжал расспрашивать Родди. Именно тогда-то я и увидел, что мальчик глазеет на меня. – Родди, как он бросает? Мы все втроем теперь смотрели на экран. Единственным человеком в помещении, не обращавшим на меня внимания, была малышка, увлеченно раскрашивающая свою книжку. Родди улыбнулся своей улыбкой на миллион долларов. – Хорошо бросает. Репортеры засыпали Родди вопросами – насколько я готов и в каком физическом состоянии, а один спросил просто: – Это еще при нем? Родди помолчал, задумался и наконец посмотрел прямо в камеру. – Да. Может, даже больше. Репортер с сомнением усмехнулся и сунул микрофон чуть ли не в лицо Родди. – Да ладно, Род, мы же знаем, что вы друзья, и именно ты принял его последний пас. Теперь, когда Мэтью Райзин вышел, ты бы хотел помочь ему, но скажи правду. Родди шагнул вперед и посмотрел на репортера в упор. – Если Ракета сделал то, за что его осудили, он мне не друг. Он знает это, и я так ему и сказал. Но… – он вновь повернулся к камере, – что касается его способностей… Я десять лет играл в профессиональном футболе. Он был и, судя по тому, что я сегодня видел, до сих пор остается лучшим из всех, с кем или против кого я когда-либо играл. Точка. – Родди оттолкнул микрофон от лица и вышел. – Ну вот, – сказал, опомнившись, ведущий. – Мэтью Райзин, бывший обладатель Кубка Хайсмена и осужденный преступник, отсидевший двенадцать лет из двадцатилетнего срока и недавно досрочно освобожденный, поиграл сегодня в мяч с профессиональным ресивером Родериком… Женщина повернулась ко мне, и лицо ее побелело. Она быстро протянула дочке руку. – Солнышко, иди сюда. – Но, мама, я… Она щелкнула пальцами. – Сейчас же иди сюда. – Но… Женщина встала и подхватила на руку Синдереллу. Пора уходить. Я закинул сумку на плечо и быстро вышел. Застегнул шлем, завел мотор и уже нажимал на сцепление, когда из прачечной вышел мальчик с футбольным мячом под мышкой. В руке он держал шариковую ручку и листок, вырванный из раскраски сестры. – Мистер? Я обернулся. Мать, готовая вмешаться, стояла возле двери и заслоняла собой дочку. Выражение ее лица не сулило ничего хорошего. Я снял шлем. – Да, сынок? Мальчик протянул бумажку. – Вы и вправду выиграли кубок Хайсмена? Я взглянул на мать – она покачала головой. Потом снова на мальчика. Мать шагнула ближе. Остановилась. – Нет, сынок. Он показал на экран. – Но… – Мы просто похожи, вот и все. Мать выдохнула и слегка склонила голову набок. – А, ну ладно, – сказал мальчик. Он повернулся, но его остановил мой голос. |